- Думаю, я смогу справиться с несколькими своенравными жабами, - говорю я. - В прошлом я имела дело с хищниками и пострашнее.
Я делаю паузу, пытаясь решить, стоит ли озвучивать остальные мысли, и просто делаю это.
- Такими как ты, например.
- Как я? - спрашивает Стоунхарт. - Почему, Лилли, это самое лестное из всего того, как ты меня называла. Это перебивает все те слова, которыми ты описала меня в лимузине.
Меня передергивает.
- Пожалуйста, мы можем не говорить об этом? - прошу я.
Я встаю, подхожу к нему и пробегаю пальцем по его обнаженной груди.
- Больше всего мне нравится, когда мы оба здесь...в данный момент...вместе...
Моя рука продолжает двигаться вниз по его телу. По его прессу, потом ниже и ниже, и ниже. Я кусаю губу, начиная поглаживать его. Его член сразу же начинает набухать в моей ладони.
- Думаю, достаточно, - бормочет он низким, скрипучим голосом.
Я качаю головой. Дьявольский восторг растет внутри меня.
- Неа.
- Женщина, ты ведешь себя так...
Я визжу, когда Стоунхарт поднимает меня и несет к кровати.
- Я могу и не захотеть покидать этот остров.
Тем лучше, думаю я. И я хватаю его за волосы и целую.
Следующие несколько дней пролетают как во сне. Стоунхарт не шутил, когда говорил, что его время здесь будет полностью посвящено мне.
Мы купаемся. Мы загораем. Мы исследуем дикую природу, но я так и не увидела лягушек с желтыми полосками.
Стоунхарт наконец-то стал Джереми. Не холодный и расчетливый, но глубокий, заботливый и добрый. Если бы только всегда так было.
В первый день дети оставляют нас в покое. Должно быть родители их попросили. Но они появляются снова на второй и последующие дни.
До этого Стоунхарт был бы против таких вторжений в наше время. Но новый Стоунхарт относится к этому спокойно. Даже больше. Ему нравится это. Он бегает по пляжу с мальчишками, опускается на песок и болтает с девочкой, помогает ей разложить еду, напитки и другие небольшие поручения, которые ей делегировала мать.
Я узнала их имена. Мальчиков зовут Альдо, Диего и Матиас. Девочку - Лучиана. Я даже выучила несколько слов на испанском: concha da mar, что означает ракушка, как тот подарок, которым я дорожу, и muchacha bonita, что означает что-то вроде “самая красивая женщина, которая еще не ступала на землю".
Это Джереми научил меня.
Через два дня я отправилась на поиски приключений в глуши с двумя мальчиками. Они смеялись надо мной, когда что-то огромное и красное вылетело из ниоткуда и заставило меня визжать и упасть. Диего хватает меня за руку и указывает вверх, показывая мне великолепного красного попугая, поселившегося на самой верхней ветке.
Дети хоть и близки по возрасту, всё же разные. Матиас, самый младший, тот еще проказник. Диего сдержан и вдумчив, пока что-то новое и блестящее не захватывает его внимание, отчего он начинает действовать спонтанно. Альдо, который подарил мне ракушку, самый тихий из всех. Я вижу, как он заботится о своих братьях и сестре, как самый старший.
Они лучшие друзья. И у них замечательные родители.
Проводить несколько часов в день с детьми мне в удовольствие. Это также то, чего я не ожидала мне выдастся шанс сделать - не за пять лет службы Стоунхарту. Но на этом острове я понимаю, как всё может быть по-другому.
Время здесь показывает мне, какими вещи могут быть в другой жизни, в другом мире. Это не закрутит в водовороте и не заставит отклониться от планов, когда мы вернемся в Америку. Это никогда не повторится.
Но это не значит, что я не могу наслаждаться этим сейчас. И я делаю это.
Кстати, о Джереми...как я и говорила раньше, если бы мы были в других обстоятельствах, всё, что он делает для меня, было бы достаточно, чтобы влюбиться в него. Он милый и сочувствующий. Он ставит свои потребности и желания выше своих собственных.
На самом деле, это не совсем правда. Иногда его желания совпадают с моими.
Мы обнаруживаем скрытый водопад, расположенный глубоко в лесу. Забравшись на самый верх, он удивляет меня и заставляет сердце бешено колотится, когда снимает рубашку и ныряет в воду.
Я устремляюсь к краю и смотрю вниз.
- Ты с ума сошел? - кричу я, когда он выплывает на поверхность. - Ты мог погибнуть! Откуда ты знал, что там неглубоко?
Он смеется и откидывает мокрые волосы назад.
- Не притворяйся, что это была бы большая потеря для тебя.
- Так и есть! - кричу я изо всех сил, чтобы вода не заглушила мой голос. - Если бы ты умер, я не знаю, что бы со мной было.
- Мануэла и Хосе позаботились бы о тебе, - ухмыляется он. - Не так уж плохо.
- Я не хочу застрять на необитаемом Карибском острове навсегда!
- Знаешь, что я думаю? - спрашивает Стоунхарт.
- Что? - отстреливаюсь я.
- Думаю, твое беспокойство о моем благополучии на самом деле неподдельно.
- Да, черт возьми, неподдельно! - кричу я, раздраженная его равнодушием.
Я подхожу ближе к краю.
- Это...
Я не успеваю закончить предложение. Моя нога скользит на мокром камне. Я падаю на задницу. Из легких как-будто выкачали воздух. Меня одолевает непреодолимый ужас, когда я начинаю скользить вниз по склону. Я лечу с обрыва, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь, чтобы предотвратить падение.
Ничего. В лицо дует холодный воздух. Кажется падение длится целую вечность. Щека сталкивается с жесткой поверхностью воды под неудобным углом. Тело окутывает боль, затем следует онемение, охватывающее левую половину тела. Инстинктивно я пытаюсь дышать, но ничего не выходит, вода заполняет рот и ноздри.
Я толкаюсь ногами, пытаясь выплыть на поверхность, но всё же теряю ориентацию.
Меня настигает паника. Я борюсь с водой, цепляясь руками и ногами. Но удушающая жидкость окружает меня. Мои легкие нуждаются в воздухе. Судорожный рефлекс заставляет меня кашлять.
В глубине души я знаю, что тону. Две сильные руки сжимают меня в объятьях. Спустя мгновение, но кажется будто прошла целая жизнь, я оказываюсь на поверхности.
Что было дальше, я не знаю. Я теряю сознание.
Я медленно открываю глаза. Темно. В горле жжет. Я слышу шорох шагов, потом как открывается и закрывается дверь. Через мгновение включается тусклый свет.
- Лилли.
Это Стоунхарт. Его голос звучит откуда-то позади меня. Я вытягиваю шею, чтобы оглянуться назад, и в одно мгновение он оказывается рядом со мной.
Он берет мою руку и крепко её сжимает. Он напряжен. Сначала я смотрю на него, затем оглядываюсь вокруг. Мне необходимо какое-то время, чтобы понять, что мы находимся в спальне.
- Как я сюда попала? - слабо спрашиваю я.
