- Радость моя, это царапина. Я от неё не умру. И вообще помирать в ближайшее время не собираюсь. Поэтому вот даже забинтовался сам, - заявляет гордо и снова демонстрирует мне свою кривую повязку.
А я молчу, глядя в его темные глаза, которые он насмешливо щурит.
Нет, эти слова я больше не могу держать в себе. Плевать на психологию и какие-то там правила, он теперь должен жить, зная и мою правду.
- Я люблю тебя, Лёш. И руки твои тоже. Поэтому хочу, чтобы они у тебя были целыми.
Он на мгновение теряет дар речи, но быстро находит ответ, как всегда на уровне высшего пилотажа разряжая обстановку:
- Ты вот даже в любви просто признаться не можешь, да?
- Не люблю пафоса.
- Поцелуй меня.
- У тебя чешуя на подбородке.
- А ты в губы целуй. Ну?
Кладу ладони ему на щеки и, подтянувшись, целую. Касаюсь его губ так осторожно, так трепетно, будто мы с ним и не любовники вовсе, а только вот в самом начале пути и это наш первый, не смелый и немного дилетантский поцелуй. Короткий, но многообещающий.
- Нежность моя... - оглядывая мое лицо из-под полуопущенных век, тихо произносит Алексей. - И в какую же это ночь я тебя себе вымолил?
Мы возвращаемся в город под вечер. Уха удается на славу - мы съедаем целый котелок, и я чувствую себя объевшейся кошкой, которой лень даже пошевелить лапой, чтобы прогнать надоедливую муху. В машине я едва не засыпаю - Лёшу тоже клонит в сон, и он врубает музыку погромче. Только как бы громко не вопил Энтони Кидис, а мобильный моего спутника верещит громче. Алексей исокоса смотрит на телефон, закрепленный на приборной панели и, сбросив текущий звонок, пролистывает сообщения.
- Нифига себе, - замечаю я. Список-то внушительный.
- Есть такое, - сухо замечает Алексей и, пожав плечами, отключает смартфон.
- Зачем? Вдруг что-то важное. Дети не звонили?
- Нет, не звонили. А остальные - подождут. Не хочу говорить по телефону за рулем на мокрой дороге.
- И с перебинтованной рукой, - я сурово хмурюсь. - Это очень безответственно - так относиться...
- Я не поеду в экстренную, - вздохнув, терпеливо повторяет Алексей. - Само пройдет.
- Шрам останется.
- Да и хрен с ним.
- Лёш...
- Алин... Завязывай.
- А кто-то мне с ремонтом обещал помочь! - вдруг на ум приходит новый вариант шантажа.
- А я прекрасно помню. Сегодня сделаем замеры, а на выходных поедем на склад.
- Какой склад?
- Моей фирмы.
- А мне чужого добра не надо.
- А я поделюсь.
- А я сама себе всё могу купить.
Лёша недовольно смотрит на меня. Я вскидываю брови и взглядом указываю на его ладонь:
- Баш на баш, хороший мой.
- Ой, блин, ладно! Съезжу я в больницу!
- Вот как увижу шов - так пойдем на твой склад.
- С журналисткой не поспоришь, да? - он усмехается, глядя на дорогу. - Всегда на шаг вперед.
И тут я вспоминаю о Ларионове. Мое наблюдение совсем вылетело у меня из головы.
- Слушай, Алексей... Кстати, о шаге вперед...
Мое задумчивое молчание заинтересовывает его так, что он отворачивается от дороги и едва не проскакивает нужный поворот. Выкручивает руль, зад пикапа заносит на скользкой дороге, и я, взвизгнув, цепляюсь за все, до чего могу дотянуться, потому что чувствую, что мы переворачиваемся. Но нет, машина тяжело буксует в грязи обочины, и Алексей, чертыхнувшись, возвращает пикап на трассу.
- Прости... Испугалась?
- Немного.
- Все под контролем, не боись.
- Ага, заметила, - не без сарказма отвечаю я.
- Так о чем ты говорила? Что за шаг вперед? Дашь мне ключи от своей квартиры?
- Что? Нет, я не о том! И... Ты хочешь ключи от моей квартиры?
- Почему нет? Буду заходить тихо, чтобы ты не просыпалась каждый раз, как я задерживаюсь допоздна.
А почему бы и нет?
Лезу в карман куртки. Достаю колечко с двумя ключами.
- На.
- Спасибо, - он не глядя забирает ключи, чуть сжимая мои пальцы, и кладет связку а карман. - Дубликаты есть?
- Есть, - киваю я. - У меня раньше останавливалась подруга. И я всегда держу про запас два дубликаты. Если потеряем, к примеру.
- Подруга?
Поджав губы, оглядываю собеседника:
- Да, Алексей. Подруга.
- Значит, мужчинам ты свои ключи не давала?
- Нет.
- Почему?
Потому что не спрашивали.
- Потому что никто не предлагал делать мне ремонт.
Лёша запрокидывает голову и начинает хохотать.
- На дорогу смотри! - пряча улыбку, командую я.
- Есть, мэм.
- Но вообще-то, - я отворачиваюсь к окну. - Я не о том хотела сказать. Лёш, я вчера брала интервью у Константина Ларионова...
Замолкаю на полуслове и внимательно смотрю на собеседника. Но тот и бровью не ведет. Поэтому задаю наводящий вопрос:
- Ты его знаешь?
- Имею представление, о ком ты, - уклончиво отвечает Алексей.
- Его фирма - прямой конкурент твоей.
- Да? Возможно.
- Ты не знаешь своих конкурентов?
Лёша вздыхает. Ему явно неудобен этот разговор. Почему?
- Так в чем суть, радость моя?
- А суть в том, что я видела у него досье на твою фирму с расписанием тендеров. Текущих и будущих.
- Что значит "будущих"?
- С датами на месяц вперед.
- А.
Снова никакого эффекта.
- Откуда он может знать, в каких тендерах вы участвуете или планируете участвовать?
- Ну, наверное, ему известны наши перспективные направления. Да и список участников не всегда закрытый.
- То есть ты считаешь, что эта информация может быть у твоего конкурента и это нормально?
- А почему нет?
- Я не доверяю Ларионову.
- Вы с ним тесно знакомы? - Алексей искоса смотрит на меня.
- Фу! Нет, конечно! Но я знаю, что он за человек. Он - бандит из ОПГ. И способен на любую подлость, когда задница прикрыта.
- Он не один такой. Не бери в голову, - беспечно отмахивается Алексей.
- Да нет, ты не понимаешь, - его пофигизм нервирует меня. - Ларионов на самом деле опасен. И сейчас ничего не боится, и тогда...
- Слушай, Лина, - Лёша трет щеку, шкрябая двухдневную щетину. - Я понимаю, что ты из добрых побуждений хочешь мне помочь. Но не надо. Бизнес, фирма - не то место, где мне нужна помощь и взгляд со стороны.
Этот выпад меня обижает. Я скрещиваю руки на груди и, надувшись, отворачиваюсь к окну.
- Не злись, - Лёша кладет мне ладонь на колено. - Но бизнес я веду ровно так, чтобы все риски от гласных и не гласных решений лежали исключительно на мне. И я в курсе, что из себя представляет Ларионов.
Опускаю глаза и смотрю на его руку. Не отвечая, накрываю своей ладонью его, скрещиваю наши пальцы.
- Люблю тебя, - коротко констатирует Лёша и замолкает. Я тоже ничего не говорю. Меня вдруг озаряет странная мысль - только одного мужчину в своей жизни я понимала так же хорошо, как и Лёшу. Своего брата. Мой брат погиб. Ушёл.
Как долго рядом со мной будет Алексей?
Качаю головой, поражаясь собственной дури. Почему, когда все хорошо, обязательно надо выдумать проблему?
- Так что по поводу выходных? - нарушает Лёша нашу тишину. - Когда займемся ремонтом?
- В субботу вечером? - отстраненно произношу я.
- Отлично, - не в тон моим мыслям отзывается Алексей. - Значит, вечером в субботу заявлюсь к тебе во всем обмундировании, и будем заниматься ремонтом.
- Угу.
- В чем дело? Ты обиделась?
- Нет, что ты. Просто вспомнила брата. Мы... Мы с мамой едем к нему как раз в субботу.
- Тогда, может, все перенесем?
- Давай просто проведем вечер вместе. А ремонтом займемся в воскресенье?
Лёша на мгновение задумывается.
- Ты будешь занят? - пытаюсь угадать я.
- Нет. Только в пятницу. Веду детей на аттракционы.
Закусываю губу, потому что, неожиданно даже для самой себя, едва не сбалтываю: "Я бы тоже сходила".
