белоснежная рубашка явно намекали на то, что он заехал в галерею с работы. А это значит, что он смог восстановить свою фирму.
— Спонсировать выставку? — я чувствовала, что теряю дар речи.
— Да. Марианна, это же чудесно. — Луи всматривался в меня, показывая всем своим видом, чтобы я скорее пришла в себя.
— Что тебе нужно? — не люблю лицемерия, поэтому перешла сразу к делу. Повернувшись к Стасу, я уставилась на него, смеряя презрительным взглядом.
— Марианна. — Луи пребывал в шоке от моей дерзости.
— Всё в порядке. — Стас спокойно встал с кресла, давая понять французу, что совсем не удивлён моей реакцией.
— У Марианны сегодня выдался трудный день. — Луи все ещё старался не допустить конфликта, боязливо посматривая в мою сторону. — Темпераментные художницы, знаете ли.
— О да. — многозначительно протянул москвич, переводя взгляд на меня.
Только нам двоим был понятен смысл происходящего. По напряжению внутри помещения даже Луи стало понятно, что ситуация неоднозначная.
— Мне уже пора. — Стас посмотрел на часы, давая понять, что разговор окончен.
— Да, конечно. Надеюсь, Марианна не обидела вас. — Луи все ещё пытался выровнять ситуацию.
— Нисколько. Я был готов к этому. — москвич протянул руку французу, чтобы попрощаться.
После того, как дверь закрылась за Станиславом, Луи не сдерживал себя в брани.
— О Господи, Марианна. Что ты делаешь? Ты хоть понимаешь, как богат этот человек? Он может поднять нашу галерею на новую ступень. Он предложил спонсорство!
— Луи, успокойся. — я попыталась остановить француза, который без остановки ходил по кабинету. — Это был мой муж.
— Кто? Муж? — мои слова привели в чувства компаньона и теперь он стоял как вкопанный
— Да, Стас Селиванцев. А Инна Селиванцева, которая купила две мои картины — это его мачеха.
Луи продолжал стоять и хлопать глазами, обдумывая происходящее.
— Но зачем ему это нужно. Ты ведь говорила, что муж бросил тебя.
— Да, говорила. И Стас, действительно, бросил меня. Но тогда он не знал, что я беременна.
А теперь знает.
— Марианна, ты хочешь, чтобы я отказался от его спонсорства? — в глазах француза читалась надежда.
— Да, Луи. Мы справимся и без него.
Компаньон все понял. Несмотря на свой аналитический склад ума, Луи близко к сердцу принимал проблемы других. И внутри это был чувственный и ранимый человек.
Откровенность
На следующий день Луи позвонил Стасу и вежливо отказался от помощи. Я была благодарна за это другу, зная как трудно ему было это сделать. Ведь такое вложение могло сделать его галерею всемирно известной. А это — новые клиенты и перспективы.
Но я знала одно, что Стас не отступит. Москвич снова открыл охоту, но теперь уже он хочет заполучить ребёнка.
Появление Стаса таило в себе много опасностей.
Во-первых, я стала опасаться за дочку. Со связями Селиванцева он мог перевернуть весь город, но получить желаемое.
Во-вторых, я все чаще стала думать, кто мог подставить меня тогда. Все мыслимые и немыслимые доводы указывали на Катю. Ей было выгодно, чтобы я исчезла из жизни москвича. И теперь она могла появиться вновь и придумать что-то более зловещее.
В-третьих, я все ещё любила Стаса. Да, любила. Увидев в тот вечер его у галереи сердце начало выпрыгивать из груди навстречу мужчине. Я хотела дотронуться до его лица, представляя себе на ощупь жёсткую щетину мужа.
Нет, нет... я не должна наступать на те же грабли. Отгоняя романтичные мысли о Стасе, я попыталась подумать о предстоящем вечере. В галерее снова должна была состояться выставка. На этот раз она посвящена Ромео. Он закончил свои важные работы в стиле постмодернизма. Андрей вышел на новый уровень развития, мы с Луи отмечали, что его полотна неповторимы. Они смешивали в себе несколько стилей , иногда абстрактных, но при этом таких притягательных.
Луи заехал за мной. Одетая в чёрное трапецевидное платье, которое визуально стройнило меня, я добавила последний штрих — красивую брошь с красными камнями в виде божьей коровки. Я увидела её в одном из антикварных магазинов и не смогла устоять. Эта божья коровка напоминала мне меня — беззащитная перед жёсткими устоями столичной жизни. Иногда на меня накатывала тоска. Я вспоминала бескрайние просторы родного края, поездки по полям с Гретой. Теперь в моей жизни была только работа и два друга.
По пути в галерею Луи заметно волновался. Ромео был уже там. До начала выставки оставалось 2 часа.
Француз, как обычно, все организовал на высшем уровне. Я одна из первых смогла увидеть все работы Ромео, которые заполняли два зала. Уверенные мазки и богатая палитра оттенков передавали незабываемое настроение.
Через два часа гости начали приходить в галерею. Их было так много, что в глазах рябило от блеска бриллиантов и пайеток на платьях у женщин. Среди публики было много тех же коллекционеров, которые приходили уже. Среди них была и Инна, которая сразу направилась ко мне.
— Марианна, здравствуй. — с открытой улыбкой женщина прошаркала в мою сторону в обтягивающем бежевом платье с кружевами.
— Инна, добрый вечер.
— Ты прекрасно выглядишь, дорогая. — Инна взяла мою руку в свою.
Я пыталась рассмотреть фальш в её голосе и движениях, но все было тщетно. Женщина вела себя правдоподобно, изучая теплоту и нежность. Я не понимала, что происходит. Ведь она должна, как и Стас, ненавидеть меня.
— Спасибо, Инна. Вы тоже прекрасно выглядите. — она действительно сияла своей женственностью и привлекательностью, которую не растеряла, с годами. Даже лёгкая полнота подходила этой женщине.
— Как твои дела? Как ты себя чувствуешь? — Инна явно не собиралась сегодня смотреть картины.
— Всё прекрасно. — постаралась улыбнуться я.
