Она бросает на меня самый страшный взгляд, который я когда-либо видела. — Не нужно со мной здороваться. Какого хрена ты здесь делаешь?
— Я приехала, когда Хейс попал в аварию на мотоцикле, — говорю я, но останавливаюсь, когда ее глаза резко расширяются, и она поворачивается к своему брату.
— Ты попал в аварию на мотоцикле и не сказал мне? — кричит она. — Ты, блядь, сказал ей, но не сказал мне?
Хейс пытается ее успокоить. — Пожалуйста, не забывай, что мы открыты и здесь есть клиенты.
— Сейчас полдень.
— А это значит, что они все еще лечат похмелье, — заметил он. — А твой визг — не лучший помощник в этом деле.
Она закатывает глаза. — Я не могу в это поверить. Мама знает, что она вернулась?
— Да, — спокойно отвечает он, и какая-то часть меня задается вопросом, сказала ли она ему, что я к ней приходила, или он сказал ей, что я вернулась. — И она поддерживает все, что бы я ни решил с этим делать.
Девин насмехается. — Ты не можешь думать о том, чтобы вернуться к ней. После того, как она тебя так сломала? Ты что, шутишь?
Может, здесь и не так много людей, но те, что есть, сейчас обращают на нее внимание. У нее появилась аудитория, и я не думаю, что Хейс хочет, чтобы наше грязное белье стало последней пьяной сплетней. Я точно этого не хочу.
Я обращаюсь за поддержкой к Кэму, и, к счастью, он приходит мне на помощь. — Эйч, может, вам, ребята, стоит отнести это наверх?
Девин скрещивает руки на груди. — Я пойду, только если она согласится. Я хочу кое-что ей сказать.
Вздохнув, я встаю. — Тогда вперед.
Когда Девин направляется к лестнице, Мали собирается пойти с нами, но я тут же останавливаю ее. — Нет. Ты уже недолюбливаешь ее, и я уверена, что то, что сейчас прозвучит из ее уст, выведет тебя из себя. Ты останешься здесь.
Она не выглядит счастливой от этого, но она хмыкает и остается на месте. Хейс тяжело вздыхает и проводит пальцами по волосам, когда мы начинаем следовать за Девин.
— Каковы шансы, что она собирается зарезать меня и использовать мою кровь для покраски своей комнаты? — спрашиваю я его.
Он качает головой. — Она ненавидит этот цвет, так что я бы сказал, что мало. Но я бы не стал подходить слишком близко. Она кусается.
— Фантастика.
Я поднимаюсь по лестнице за Хейсом и замечаю, как он держится между мной и Девин. Может, я и шутила, когда спрашивала, не собирается ли она меня зарезать, но, по крайней мере, какая-то его часть явно боится, что она замахнется.
— Уходи, Хейс, — говорит она ему. — Это между нами.
Он качает головой. — Да, нет. Мне и здесь хорошо.
Она смотрит на него, но он не собирается отступать. — Не волнуйся, я не причиню вреда твоей маленькой подружке.
— Технически, она все еще моя жена, — говорит он, наклоняя голову из стороны в сторону, но Девин это не забавляет.
— Какая, на хрен, жена, раз бросила тебя в таком состоянии, — усмехается она, оглядывая меня с ног до головы, словно я — дерьмо на подошве ее любимых туфель.
Я делаю глубокий вдох. — Дев…
— Девин, — поправляет она меня. — Только люди, которые мне дороги, могут называть меня Дев.
Чертов ад. — Девин, — отчетливо произношу я. — Мне очень жаль, что я ушла. Это было неправильно с моей стороны, и я причинила боль многим людям, в том числе и твоему брату.
— Лей… — пытается перебить Хейс, но я останавливаю его.
— Нет, все в порядке. — Я снова поворачиваюсь к Девин. — Видеть его в таком состоянии было для тебя, наверное, сущим адом. Думаю, так было бы и для меня. И я искренне сожалею об этом. Я никогда не хотела причинить кому-то боль. Это никогда не было моим намерением.
Она недовольно хмыкает и поднимает на меня одну бровь. — Ты должна извиниться. Знаешь, когда вы только начали встречаться, я пригрозила, что ударю его, если он обидит тебя. Мне даже в голову не могло прийти, что это ты причинишь ему боль.
Я сглатываю комок, образовавшийся от ее слов, потому что она права. Все так беспокоились о том, причинит он мне боль или нет. Ни один человек не думал, что будет наоборот. Конечно, мы оба были разбиты на части, но она этого не знает и не узнает.
Девин всегда была из тех, кто всегда стремится помочь, и, похоже, мой отъезд только усилил ее защиту брата. Мы не можем допустить, чтобы она оказалась рядом с этим дерьмом. Она вполне может пострадать сама. Хотя она может ненавидеть меня до глубины души, я все равно не позволю причинить ей вред.
— Я знаю, — мягко говорю я. — И ты имеешь полное право ненавидеть меня.
— Это хорошо, потому что я так и делаю, — бросает она в ответ. — Ты не заслуживаешь моего брата.
Это бьет меня прямо в грудь, потому что я с ней согласна. Это, как если бы мой худший страх был озвучен и подтвержден. И как бы я ни старалась сдержать слезы, они все равно появляются.
— Ты права. — Мои плечи опускаются. — Я не заслуживаю. Но это не значит, что я не люблю его всем, что у меня есть. Я не жду, что ты в это поверишь, но это правда. Он для меня — все.
Она хмыкает. — Если бы только тебе не пришлось отправиться посмотреть, кто еще есть на свете, прежде чем ты это поймешь.
— Это совсем не то, что я делала, но я и не жду, что ты в это поверишь. — Я поворачиваюсь к Хейсу. — Я ухожу. Поищу новый мотель, где можно остановиться.
Он вздыхает. — Тебе не обязательно.
— Я должна, — говорю я ему. — Я не хочу портить тебе визит. А этот гребаный диван у моего брата будет для меня смертью. — Оглядываясь на Девин, я чувствую грусть. Я скучаю по тому времени, когда мы были друзьями. — Приятного времяпрепровождения с братом.
Когда я поворачиваюсь, чтобы уйти, ее голос снова зовет меня. — Знаешь, если ты не собираешься оставаться здесь в этот раз, то можешь идти.
Я оглядываюсь на нее. — Я буду рядом до того дня, пока он не скажет мне уйти.
С этими словами я спускаюсь по лестнице, сохраняя самообладание достаточно долго, чтобы собрать свои вещи и сказать Кэму и Мали, что я собираюсь найти новый мотель, в котором смогу поработать. Господь знает, что здесь это невозможно.
Как я могу писать песни о парне, если я не могу перестать смотреть на него?
Я заверяю их, что все в порядке, и выхожу за дверь, но как только я оказываюсь за углом и скрываюсь из виду, плотина прорывается, и на меня обрушивается поток эмоций. Все, что сказала Девин, — это все, что я заслужила услышать. Не было ни одного слова, с которым бы я не согласилась, за исключением той части, где она думает, что я была в поисках чего-то лучшего.
Я бы не стала даже беспокоиться об этом. Это был бы бессмысленный поиск. Я с пятнадцати лет знаю, что лучшего человека, чем он, для меня нет. И это никогда не изменится.
Но я все испортила.
И если мы с ним не сможем найти спасение, то мне придется жить с этим до конца своих дней.
Единственный, кто сбежал, была я.
Это только вопрос времени, когда появится следующий текст. Мне удается найти хороший мотель всего в миле от квартиры Кэма. Таким образом, если он мне понадобится по какой-то причине, он будет рядом. Это поможет мне чувствовать себя лучше, и, надеюсь, поможет ему смириться с тем, что я не буду спать на том стоге сена, который он называет диваном.
Я раскладываю вещи, пытаясь создать здесь ощущение дома, насколько это возможно, когда на кровати завибрировал мой телефон. Неизвестный номер, высветившийся на экране, уже почти не шокирует.
Каково это — чувствовать себя таким нежеланным гостем в родном городе? Наверное, сейчас ты жалеешь, что не послушала меня и не уехала.
Я закатываю глаза и удаляю сообщение, как и велели мне Кэм и Хейс. Не думаю, что это сработает, если я буду действовать таким образом. Если уж на, то пошло, я думаю, что это только приведет их в отчаяние. Но они проходят через то же самое, что и я после моего отъезда. В конце концов, они придут к такому же выводу.
