самый край, а уже после набрали свежего, нового воздуха с привкусом счастья.
– Какое облегчение. Доченька моя, – мама разревелась и вышла из кадра с Катей вместе.
Дедушка пожелал здоровья и пошел к ней, а я осталась.
– Анютка, ты такая молодец.
– Так тело болит, но я его чувствую знаешь, иначе. И не страшно больше. И жить так хочу.
– Анька, засранка такая, – стираю слезы от ее слов, как и она сама. – Целый год и вот наконец.
– Знаю, что сложно будет, но я теперь фиг сдамся. Пешком в Россию вернусь.
– Я к тебе навстречу пойду.
Смеемся так как раньше, заливисто и искренне, без натяга.
– Я так счастлива за тебя.
– А у тебя так как дела? Со Стасом что?
– Поговорили. Он вчера Катю впервые увидел, – шепчу.
– Да ты че? И как?
– В таком шоке был. А она улыбалась ему.
– Я бы уревелась там.
– Так и было.
– Ну и что дальше?
– Ничего. Мы поговорили. Многое выяснили, а дальше отыграю роль и все.
– Блин, я думала, что вы после этого вместе останетесь.
– Да ну Ань. У него своя семья образовывается. Мы свое время упустили. Точнее это я сама все упустила.
– Ты так и не рассказала, что там у вас произошло.
Воспоминания и вина вновь нахлынули на меня. И пусть Аня на пути к выздоровлению, взять и рассказать, что я виновата еще и в ее состоянии я просто не смогла бы. Уж лучше потом. Пусть узнает лицом к лицу.
– Опять это лицо.
– Какое?
– Когда я заговариваю на тему вашего прошлого, ты сразу меняешься. А лицом как кот нашкодивший. Алис, ты изменила ему что ли?
– Нет ты что, я бы никогда так не поступила… – но в голове я понимала, что даже те мерзкие поцелуи с этим подонком Пашей предательство в чистом виде с моей стороны.
Выходит, что я как ни крути виновата во всем.
– Ну все, я успокоилась, – прерывает нас вошедшая мама.
– Поговорили, шепотницы? – обнимает меня садясь рядом.
– Ладно, тут медсестра уже зашла за телефоном, нельзя долго. В общем скоро начну реабилитацию.
– Звони Анечка, как можешь. Я сейчас только на одной работе осталась, времени прибавилось свободного.
– Люблю вас всех, Катюшу целуйте от меня.
– Пока, родная.
Кладу телефон на стол и сижу, смотря на стену.
– Счастье то какое.
– Согласна. Наконец-то все заканчивается.
– А ты долго еще тут будешь?
– Сложно сказать мам.
– Ну ладно. Не лезу. Будем тебя и Катю ждать дома с дедушкой.
– Спасибо мамуль.
Провела родных и вернувшись домой уложила спать Катю, не таясь в гостиной. Тут есть специальная люлька, которой я ни разу не пользовалась, только если на пару минут положить ее и не более. А оказалось, что это очень удобно.
Поднялась наверх переодеться, так как Катя срыгнула на меня, немного переев, а спустившись застала Стаса, склонившегося над ней.
Вошел в дом после сложной подготовки к открытию магазина и пройдя по гостиной увидел Катю одну, в какой-то колыбели.
Не удержался, подойдя близко. Она спала, раскинув руки и ноги, а голова ее была повернута в мою сторону. Так мне удалось заметить, что ее зрачки бегали, а пухлые младенческие губы были приоткрыты и периодически один уголок поднимался вверх в подобии улыбки. Но через секунду опускался, а густые брови опускались так, что изображение лица выдавало эмоции печали. Еще чуть-чуть и она могла заплакать, но этого не происходило.
– Кажется, – начал я шепотом, удивленный тому насколько меня завлекло зрелище наблюдать за собственной дочерью, – ты самая красивая из всех девушек, которых я знал. Не считая твоей мамы, конечно.
Маленькие кулачки вдруг разжались, и розовая ладошка так и манила прикоснуться. Не удержался и провел указательным пальцем по ее центру, отметив, насколько нежным вышло это прикосновение. Касание своей родной частички. Это удивительно, это неповторимо, это так важно.
Хотел выпрямиться и отойти, но она вдруг обхватила своими пальчиками мой настолько большой, что не сходилось до конца сжатие и я понял – не отпустит ведь. А я готов стоять тут, весь ее сон и не отходить ни на миллиметр.
– Ты чудесная, – слова лились из меня потоком отцовской нежности. И сейчас я впервые принимал на себя роль отца, маленькой девочки. Моей дочери.
Даже глаза вдруг закололо.
Сел на корточки, не отнимая у нее своей руки и продолжил:
– Мне так жаль, что я не видел твоего рождения, и твою маму с огромным животом. А ведь мы так много говорили об этом. Так мечтали, когда-нибудь родить парочку очаровашек. И вот ты уже здесь, а я все пропустил, – осознание собственной глупости ударило под дых, потому что я знал, что виноват. Может не так сильно, но я виноват, как ни крути. – Не знаю, простит ли твоя мама мои ошибки, но вы теперь мое все, Катя. Даже если я буду просто в стороне от вас, видеть краем глаза твое взросление, ты всегда будешь знать, что у тебя есть отец, к которому ты всегда можешь прийти неважно зачем. А я никогда не буду отвергать тебя, делать вид что не замечаю. Я твой отец, слышишь? И так будет всегда.
Я ощущал, что должен поступить именно так, как сейчас обещал ей. Я буду в ее жизни, и она будет это знать.
Услышал тихие шаги Алисы, но по-прежнему так не хотел отходить от малышки.
Казалось убийственным снова стать от нее далеко.
– Не отпускает, – шепнул ей.
– Это она может. А стоит вытащить палец просыпается и кричит.
– Правда? Тогда я буду сидеть здесь и охранять ее сон.
– Я могу тебя подменить, если у тебя дела…
– Нет дел. Посижу немного, если ты не против.
– Нет. Я планировала посмотреть телевизор или почитать.
– Буду мешать скажи.
– Ты не мешаешь мне Стас. И вообще я тут подумала и хотела спросить кое о чем.
– Спрашивай, – отвечаю, не отрывая взгляда от ребенка.
– Что ты собираешься делать? Ну то есть со своим отцом и вообще?
Конечно, рассказывать Алисе о моих планах и тому, что я хочу теперь уже точно использовать против отца не хотелось. Это не касается ее, пусть будет спокойна.
– Мне нужно добить одно дело, и я накажу его по всем статьям.
– Поняла. Я просто подумала, если тебе нужно время на что-то, может не стоит ему так сразу говорить, что ты теперь все знаешь о прошлом? Ну мало ли он вновь что-то натворит, – хочу сказать,
