– Простите, – пролепетала, когда так и не смогла протиснуться к выходу мимо застывшей у него в необыкновенно красивом темно-синем платье девушки и при этом не задеть ее плечом.
Так, быстрее отсюда, пока я окончательно не растеряла маскировку, на которую потратила чуть ли не весь сегодняшний день.
Но вскоре поняв, что слишком быстро передвигалась по залу и этим только еще сильнее привлекала к себе лишнее внимание, сбавила темп и свернула к шведскому столу. Было бы совсем неплохо перекусить, а то уже живот начало крутить от всех этих нервов. Заодно не мешало успокоиться. А то я так и без посторонней помощи до нового года не дотяну.
Хорошо хоть Димы больше нигде не было видно. Томас, уверена, находился неподалеку. Во всяком случае, мне очень хотелось верить. Эта мысль успокаивала. И дарила уверенность в собственных силах.
Я справлюсь. У меня все получится. Теперь я глава нашей семьи. И, хочет она того или нет, я позабочусь о ней. Но сначала отомщу за родителей.
Продолжая уверять себя в собственной небезнадежности, взяла тарелку, подошла к столу, заставленному множеством многоуровневых тарелок со всевозможными лакомствами, и начала собирать себе перекус. Я уже почти прошла весь стол, когда рядом со мной грустным тихим голосом вдруг раздалось:
– Зря ты вернулась.
6
– Вот как ты рада меня видеть? – отозвалась, сразу догадавшись, кто это был, стоило девушке в пышном желтом платье и такого же цвета маске подойти ближе в попытке дотянутся до блюда со своими излюбленными черносливами, щедро приправленными сливочным сыром.
Поняв, что она в силу своего не слишком большого роста едва ли до них достанет, взяла сразу три канапешки и участливо положила их девушке на тарелку.
– Я-то рада. Еще как. И главным образом видеть тебя живой и здоровой. А вот другие, боюсь, едва ли разделят мои чувства, – отозвалась младшая.
– Как ты, Анж? – поинтересовалась, не без улыбки наблюдая, насколько быстро столь любимое сестренкой лакомство одно за другим исчезало у нее во рту.
– А ты как думаешь? Еще и после всего произошедшего, – насупившись, не переставая жевать, с полным ртом отозвалась та.
– Мне так жаль.
– Поэтому ты приехала? – спросила девушка, отставив в сторону тарелку, наскоро промокнув губы салфеткой и налив себе пунша.
Я даже не сразу ответила, продолжая ее рассматривать. Удивительно, как Анжелика успела повзрослеть за то время, что меня не было дома. Вытянулась и, кажется, стала еще стройнее. Или худее. Даже несмотря на по-прежнему неплохой аппетит. И одновременно осталась тем самым милым очаровательным маленьким птенчиком, как ее часто любил называть отец. Вечно растрепанные и торчащие во все стороны непослушные волосы, огромные карие глаза в пол-лица, курносый носик. А это платье… Ну натуральный цыпленок. Только уже оперившийся.
Ничего удивительного. Ведь в этом году младшей исполнилось восемнадцать. Хорошо, родители успели дожить до этого момента. Но даже несмотря на свой возраст, каким же младшенькая оставалась еще ребенком.
– Да, – произнесла с опозданием, не спуская задумчивого взгляда с сестры.
– И что намерена делать?
– Защитить вас.
– Можно подумать, тут кто-то нуждается в твоей опеке, – прозвучало холодно из-за спины.
Что за привычка подкрадываться сзади? Всегда терпеть не могла это в средней. Но делать нечего. На попятную идти было уже поздно. Поэтому предусмотрительно отставила тарелку с так и не тронутыми вкусностями на стол и повернулась к дожидавшейся моего всецелого внимания к себе второй сестре.
– Здравствуй, Вика.
– Значит, это все же была ты, – сорвав с меня маску, заключила та. – Явилась – не запылилась. Позволь узнать, где тебя носило все это время, раз ты даже на похороны родителей приехать не соизволила, а появилась только сейчас?
– На то у меня имелись свои причины, – отозвалась, не считая себя обязанной оправдываться.
Тем более когда родственница находилась в таком состоянии. Да и место для разборок было выбрано явно неподходящее. А потому я начала поспешно искать пути отхода и возможность избежать дальнейшего развития семейной драмы прямо на празднике, атмосферой которого, несмотря на постоянно негромко звучавшие новогодние мелодии, развешанные повсюду светящиеся, красиво переливающиеся гирлянды, даже проникнуться толком не успела.
Помощь пришла откуда не ждали. И она уже спешила на всех парах к нам.
– Ну-ну-ну, Викуль. Чего раскричалась? – успокаивающе погладив мою сестру по плечам, обратился к ней Константин, перед тем как удивленно взглянуть на меня. – Вероника? Вот это сюрприз! А ты здесь какими судьбами? Не подумай, что я не рад тебя видеть. Скорее, наоборот. Просто удивлен.
– Не ты один, – сложив руки на груди в упрямом жесте, недовольно пробубнила Виктория.
– Дима уже в курсе? – едва ли обратив на ворчание подруги хоть сколько-то внимания, поинтересовался младший брат моего мужа.
– Да, – ответила, тут же принявшись поспешно оглядываться, опасаясь еще и его появления. – К сожалению.
– В таком случае пойдем, расскажешь поподробнее, – обойдя мою сестру и приобняв теперь уже меня за плечи, предложил мужчина, прежде чем поспешно увести подальше от любопытных глаз, чье внимание мы своим едва не начавшимся скандалом успели привлечь.
7
– Куда мы? – спросила у спутника, почти сразу заметив среди гостей Томаса, проводившего нас настороженным взглядом.
– Никуль, ты что, боишься? Брось, милая! Со мной ты в безопасности. Просто хочу предотвратить вашу с сестрой ссору и увести подальше, пока она хоть немного не успокоится. Ты же знаешь Вику. Быстро вспыхивает и так же быстро остывает. Сейчас переварит новость о твоем возвращении и будет уже не так остро реагировать. А пока лучше скажи, как тебя Димка встретил?
– Зачем? – поинтересовалась, не спеша отвечать.
Мы переместились в смежную с залом гостиную и остановились у плотно закрытых стеклянных дверей, ведущих на летнюю веранду. Снова пошел снег. Крупные хлопья мерно падали с неба и, едва достигая земли, мгновенно таяли.
– Холодает, – встав рядом, да так и не дождавшись ответа на последний вопрос, заключил Константин. – Завтра будет приличный гололед.
– С чего ты это взял? Ведь снег же.
– Да. Но к ночи, если верить прогнозам синоптиков, температура опустится ниже минус пяти. И тогда уже никакой снег не поможет. Только хуже сделает, скрыв под собой особо опасные участки дороги. Похоже, гостям придется задержаться у нас дольше, чем они на то рассчитывали.
– Зачем ты мне все это рассказываешь?
– Не знаю, – неопределенно пожав плечами, отозвался мужчина. – Может, чтобы ты хоть немного переключилась и расслабилась? А еще приняла мысль: эту ночь, скорее всего, проведешь здесь.
– Я не останусь, – объявила упрямо.
– Туда, рисковать своей жизнью, тебя точно никто не пустит.
– Будто мне нужно ваше разрешение. Теперь я сама по себе.
– А ты изменилась, Вероника. И сильно, – наконец оторвавшись от созерцания падающих снежинок и переключив все внимание на меня, заключил Константин.
– Правда? И как же?
– Стала жестче и колючее, что ли?
– Это хорошо или плохо? – решила уточнить.
– Пока не знаю. Но определенно захочу выяснить. А сейчас не буду вам мешать, – поспешно объявил Брогов-младший, прежде чем оставить меня ненадолго одну.
Повернула голову, дабы проводить его взглядом, и заметила, как пути идущих на встречу братьев на мгновение пересеклись. Пара тихих слов друг другу – и они сразу разминулись.
В предчувствии очередного малоприятного разговора с мужем снова зябко поежилась.
– На! Еще не хватало, чтобы замерзла и заболела, – взяв с одного из стоявших неподалеку кресел флисовый плед и заботливо накинув его мне на плечи, произнес Дима.
– Тебе-то что? – отозвалась, и не думая быть благодарной, хоть мне и сделалось сразу заметно теплее.
– Не поверишь, но я беспокоюсь о тебе.
– Правда, что ли? Ты прав. Не поверю. Поэтому лучше уйди. Буду особенно признательна, если избавишь меня от своей компании на весь оставшийся вечер.
