— Я делаю это неправильно, — говорит она. — Я знала, что буду ужасна.
— Ты ещё ничего не сделала, — говорю я ей с улыбкой. — Ты не можешь быть ужасной в том, чего еще не делала.
— Не морочь мне голову, — огрызается она. — Если ты собираешься учить меня, я хочу, чтобы ты делал это правильно. Я хочу быть лучшей.
Она машет мне рукой, её глаза прикованы ниже моей талии с вызовом и ещё большим восхищением.
Сказать, что это возбуждает меня, ничего не сказать... чёрт возьми. Я выпрямляюсь, и её глаза начинают расширяться, вероятно, гадая, как она теперь собирается поместить его в свой рот.
— Ты будешь лучшей, дорогая, — говорю я. — Возьмись за него.
Я хочу начать определенным образом. А потом хочу сделать это по-своему.
Она так же нежно берется за основание.
— Это странно, — говорю я.
— Что? — она хмурится.
— Ты угрожаешь кастрировать мужчин по десять раз за день, но при этом держишь мой член так, будто хочешь уложить его в постель.
Её хватка тут же становится крепче, и мои губы раздвигаются от внезапного ощущения.
Я смеюсь, произнося следующие слова: — Пока что ты отличная ученица.
— Я окончила школу с отличием, — говорит она.
Да, я знаю. Я присутствовал на её выпускном. Видел, как она шла по сцене и принимала диплом. Был свидетелем того, как она смотрит на свои достижения и освобождается от четырех лет тяжелой работы и образовательного рабства. Эти воспоминания мне очень дороги.
— Ты маленькая тщеславная выпускница.
— Маленькая? — она поднимает глаза.
— Ты ниже меня ростом, — напоминаю я ей. — Пришло время тебе заткнуться и вернуть мой член к себе в рот.
Её глаза загораются от моих слов, но остальная часть её тела реагирует по-другому. Она сжимает свои бедра вместе. В ожидании. В готовности.
Чтобы заставить меня кончить.
Она снова берет меня в рот, медленно, не преодолев и половины длины, прежде чем начинает задыхаться. Положив одну руку ей на голову, я поправляю Роуз и сдвигаю бедра, чтобы положение было более удобным для неё. Этот угол лучше, и она закрывает глаза, пока вводит меня ещё немного. Она не ужасна, но и не восхитительная.
Она смотрит в сторону, колеблясь.
Она утопает в своём прекрасном сознании. Я не хочу, чтобы она вопрошалась в правильности своих действий. Я просто хочу, чтобы она чувствовала.
— Убери свои руки.
Она свирепо смотрит и пытается отстраниться, чтобы закричать. Я знаю, что она хочет попробовать — она хочет доказать мне, что она может это сделать, но это не то, что должно произойти. Я крепко держу её за затылок, фиксируя на месте.
— Ты хочешь доставить мне удовольствие? Тогда делай, как я говорю.
Её глаза сужаются, но она отпускает меня. И я использую одну руку и свои бедра, чтобы направить себя дальше в её рот. Чёрт возьми. Это приятно.
Она давится один раз, и её руки летят к моей заднице, крепко сжимая меня.
— Роуз, — стону я.
Мои движения несильные, но затем становятся более глубокими... пока слезы не просачиваются из уголков её глаз, а её тело не содрогается.
Её ноги медленно сгибаются, и она прижимается спиной к теплой плитке, вода омывает наши тела. Я вхожу в неё, покачивая тазом, полностью контролируя, сколько меня она принимает между губами.
Её ноги сжимаются, пальцы загибаются, а грудь поднимается, когда я ускоряю темп.
— Вот так, дорогая, — говорю я, тяжело дыша. — Со мной ты в безопасности.
Через несколько минут я кончаю и быстро выскальзываю из неё.
— Сплевывай, — говорю я ей, садясь на колени.
Она поворачивает голову и делает так, как я сказал. Она вытирает губы, её дыхание затруднено. Я беру её на руки и обнимаю, пока она осмысливает случившееся.
Её собственные руки обвивают мою шею, и она прижимается лбом к моей шее.
Я глажу её по спине, вода медленно становится теплой. Когда она отдыхает у меня на коленях, что-то сильное охватывает моё сердце. Никогда прежде я не был так одержим другим человеком. Она поглощает моё тело и разум так, что я не могу мыслить ясно.
Я убираю её мокрые волосы с лица.
Прямо сейчас, я хочу поцеловать место между её ног больше, чем она когда-либо сможет понять. Я хочу почувствовать её вкус и увидеть, как выгибается её спина. Видеть, как она достигает пика, как это только что сделал я. Через пару минут я начинаю подстраиваться под нее, раздвигая её ноги по обе стороны от себя.
Она кладет руку мне на грудь почти сразу после того, как её зад опускается на плитку.
— Нет, — говорит она, отстраняясь от меня.
Она встает.
Я остаюсь на коленях и хмурюсь от смены её настроения. Я в замешательстве, а такое случается нечасто.
— Ты не можешь отрицать то, как реагирует твоё тело. Тебе понравилось, и это нормально, Роуз.
— Я знаю, — она кивает с большей уверенностью, — мне просто не нужно, чтобы ты делал мне что-то взамен. Это было для тебя.
— Я хочу заставить тебя кончить.
И я, чёрт возьми, это сделаю. Я держу её за лодыжку и целую её колено.
— Тебе понравится. Поверь мне.
— Мне всё равно.
Она убирает мою руку со своей ноги.
Я встаю, мой взгляд сурово направлен на неё.
— Мне, чёрт возьми, не всё равно.
— Это не было услугой за услугу. Я не собиралась отсасывать тебе только для того, чтобы ты довёл меня до оргазма.
Она перевернула новую страницу нашей книги, и оставила меня искать, какую именно.
— Ты возбуждена, — говорю я ей. — Солги мне и скажи, что ты не собираешься вернуться в нашу комнату и удовлетворить себя.
Она поднимает подбородок, не отступая.
Я мог бы прижать её к стене, наблюдая, как дыхание покидает её губы, как её тело отвечает неистовым голодом. Она бы позволила мне доставить ей удовольствие. Но я не хочу подталкивать её к новому краю, не разобравшись в её внезапных оговорках.
Она делает шаг ко мне и говорит: — Мне не нужен ты, чтобы кончить.
Страх вспыхивает на поверхности её пронзительных глаз.
И мне становится ясно. Вот так просто. Я вижу океан под её словами, глубокий смысл всего. Я заключаю её в свои объятия. Мне всё равно, что ее конечности напряжены.
Она пытается оттолкнуть меня, и я крепко прижимаю её к своей груди.
Мои губы касаются её уха, когда я с силой говорю: — Vous avez tort.
Ты ошибаешься.
Её тело вспыхивает, и я резко отпускаю её, выключаю воду и нахожу поблизости полотенце. Я заворачиваю её в мягкий хлопок, пока она вопросительно смотрит на меня, гадая, не собираюсь ли я пояснить свои слова.
Наконец она говорит: — Я не ошибаюсь.
— Ты думаешь, что твоя девственность — это приз, который я хочу заполучить и убежать с ним. Я прав?
— Не манипулируй мной, — она качает головой. — Мне не нужно, чтобы ты говорил мне то, что я хочу услышать, только для того, чтобы тебе было легче выиграть.
Она сумасшедшая, раз уж верит в такую ужасную хрень. Я хочу обнять её подольше, покрепче, успокоить её своими словами.
— Я не манипулирую тобой, Роуз. Ты достаточно умна, чтобы понять меня. И если ты действительно веришь, что я буду манипулировать женщиной только для того, чтобы трахнуть её, то ты плохо меня знаешь.
— Не лги мне, — она тычет себе в грудь, её глаза дикие, — я для тебя всего лишь пит-стоп. Отметка на полпути, пока ты не найдешь женщину, которая будет стоять перед тобой на коленях в спальне и за её пределами.
— Если бы я хотел, чтобы из моей гребаной спальни выходила тихоня, я бы даже не заговорил с тобой, Роуз.
Меня заводит то, как сильная женщина может отдаться мне в тот момент, когда она заходит в дверь, то, как я могу подчинить своей силе девушку в порыве страсти. А потом мы можем снова быть ровней друг другу. Зачем мне нужен человек, который не может идти в ногу со мной? Какое в этом удовольствие?
Она качает головой, не веря мне. Почему она не может, чёрт возьми, мне поверить? Это чертова правда!
