– И друзья у тебя были фиговые, – сказал он ей. – Кучка придурков, вот и все.
Хлоя прижала ладонь к груди, над этим своим нелепым пушистым комбинезоном.
– Это правда, – выдавила она в перерывах между хихиканьем. – Абсолютная. Хотя я понятия не имею, зачем рассказала тебе об этом. Смысл не в том. Это вышло случайно.
Верила ли Хлоя в это сама, если он за милю видел ее боль? Если ее глаза наполнялись печалью, когда она говорила о людях, оставивших ее? Его голос смягчился:
– Теперь тебе надо завести новых друзей. Ты не должна оставаться одинокой.
Это стерло улыбку с ее лица – но не из глаз. Она нахмурилась, пытаясь сделать вид, что разгневана. По какой-то странной причине Рэду это понравилось.
– Мне не нужны новые друзья, – сказала она, – и я не одинока.
– Одинока, – не согласился Рэд, отчасти потому, что это было правдой, но в основном потому, что бесить Хлою ему нравилось почти так же сильно, как смешить.
Упрямая до чертиков, она выпалила:
– Нет.
– Да.
– Рэдфорд Морган, я сейчас вышвырну тебя из квартиры.
Он ухмыльнулся:
– Но у меня есть ключ.
– Которым ты никогда не воспользуешься без весомой причины, – парировала она, – потому что ты очень хороший комендант.
И снова вспышка этой головокружительной сладости, которой Хлоя продолжала его дразнить. От которой его ухмылка делалась озорной, а голос – низким, хоть его логический мозг и вопил, что флирт сейчас – фиговая идея.
– Неужели? И насколько хороший?
Хлоя быстро заморгала, и он мог бы поклясться: она покраснела.
– Ну, я… я не знаю, – неловко пробормотала она. – У меня не так-то много опыта с комендантами.
– Значит, я у тебя первый. Приятно знать.
Теперь она точно краснела:
–Рэд.
– Я просто дразню тебя, Пуговичка. – Дразнит ведь, не так ли? И получает от этого чересчур много удовольствия. – Не нужно падать в обморок.
– Ну, если что – ты займи себя чем-нибудь, пока я буду без чувств, – суховато сказала она.
Судя по всему, в этом наряде ей было жарко. Пушистая серая пижама целиком окутывала ее, и, хоть Хлоя открыла окно, Рэд видел, как по ее горлу катится бусинка пота. Его взгляд проследовал по дорожке этой крошечной капельки, будто он был волком, а она – его обедом. Теперь, заметив ее, он уже не мог отвлечься. Не мог переключить мысли. Не мог вспомнить, о чем они там разговаривали, – только о том, что он заставил Хлою покраснеть, и ему это понравилось.
Капелька достигла впадины между ключицами, виднеющимися над слегка расстегнутой молнией. Рэду захотелось слизнуть эту капельку.
Стоп – нет, не захотелось. Нет. Не. Захотелось.
Ох, да черт возьми. Да, захотелось.
– Рэд? – спросила Хлоя чуточку напряженным голосом.
Но напряженным не так, как раньше. На этот раз ее голос напрягался так, как напрягались мышцы Рэда, когда он пыхтел в спортзале. Как будто Хлою переполнял адреналин.
– Тебе стоит это снять, – сказал Рэд – в горле пересохло, губы двигались так, будто принадлежали кому-то другому.
Она высунула язык, облизывая губы, и нервно пригладила волосы ладонью:
– Что снять?
– Свою одежду, – ответил Рэд, потому что, очевидно, беспокоился о ее здоровье. – Как там называется эта штуковина. Тебе нужно ее снять.
Хлоя ответила весьма интеллектуально:
– Э-э.
– Ты вспотела, – продолжил Рэд, не сводя странного взгляда с ее горла.
Наверняка с легким отвращением таращится на упомянутый пот.
Приблизительно в тысячный раз за день Хлоя прокляла свою онемелоногую бессонную ночь и все, к чему та привела. Рэд сидит здесь, убийственно прекрасный, а она потеет в костюме лемура, как ребенок, который не умеет одеваться.
Она вцепилась пальцами в ткань, нащупывая остатки своего достоинства, и твердо ответила:
– Я в порядке.
– Судя по твоему виду – нет.
Рэд перевел взгляд с ее горла на лицо, всматриваясь в нее так пристально, что у Хлои скрутило живот, а кровь в венах начала пульсировать.
То, как он на нее смотрел, заставило ее почувствовать себя… настоящей. Замеченной. Расчувствовавшейся – только не в смысле эмоций. Ее кожу покалывало в предвкушении прикосновения, которого никогда не произойдет. Она внезапно с тревогой осознала, до чего мало одежды под ее кигуруми.Настолькомало, что Рэд мог бы потянуть за молнию – и она осталась бы стоять перед ним в одних трусиках.
Это странное притяжение, которое Хлоя чувствовала, выходило из-под контроля. Она продолжала слышать в его голосе дикую нотку, которой не должно было там быть, чувствовать жар его взгляда, который наверняка на сто процентов был плодом ее воображения. Она попыталась выровнять дыхание и напустить на себя невинный вид – по контрасту с развратным хаосом, творившимся в ее голове. Не сработало.
– Хлоя? – позвал Рэд, и складочки между его бровей вернулись.
Ей захотелось разгладить их пальцами.
– Что? – едва слышно спросила она.
На ее плече услужливо возникла Джиджи и сказала: «Не мямли, дорогая. Давай-ка глубоким, громким голосом:„Я хочу оседлать тебя, как жеребца”».
На другом ее плече появилась Дани и протянула: «Не забудь сказать„пожалуйста”».
К сборищу присоединилась крошечная иллюзорная Ив и заявила: «Не слушай этих двоих. Действия говорят громче, чем слова. Залезь на него».
– Тебе жарко, – сказал Рэд.
– Нет.
Он коснулся ее щеки тыльной стороной ладони. От этого прикосновения Хлою пронзило резким разрядом возбуждения. Она не собиралась реагировать, но ее новый вдох вышел весьма рваным – таким рваным, что послышался тихий, голодный звук. И Рэд это заметил. Упс! После недолгой паузы он поймал ее за подбородок и повернул ее лицо к себе, что было нечестно, потому что единственной защитной стратегией Хлои было смотреть прямо перед собой. Примерно через две-три секунды он уже видел ее насквозь. Хлоя отследила точный момент, когда он осознал, что она – маленький возбужденный демон, нелепо алчущий его. Глаза Рэда слегка округлились, будто она шокировала его до безумия.
Потом эти весенне-зеленые радужки накалились, медленно скрываясь за темными зрачками. Рэд вздохнул, почти что судорожно. Подался вперед и наклонял голову до тех пор, пока не прислонил лоб к ее виску – кожа к коже, по сути целомудренно. И все же по ощущениям это было невероятно безрассудно, эмоционально, шокирующе интимно. Его волосы занавесом отделяли их обоих от внешнего мира, шелковисто щекоча Хлое щеку. Его запах, теплый, телесный и умиротворяющий, отпечатался в ее сознании, навсегда связанный с этим моментом. Этим трепетным мигом мучительной близости, когда они оба дышали, глубоко и отчаянно, в унисон.
Когда-то давным-давно, вспомнила Хлоя, она просто обожала секс.
– Значит, вот оно как, – пробормотал Рэд почти с нежностью, впитывающейся в ее кожу.
– Нет.
Ее голос превратился в сиплый шепот, прерываемый резкими вдохами. Она упивалась их близостью, пока он не успел отстраниться.
Рэд тихо рассмеялся – каждый выдох как воздушный поцелуй на ее чувствительном горле:
– Врешь ты фигово.
– Это правда. – Хлоя закрыла глаза.
То, как все в нем притягивало ее, от улыбки до уверенности и искреннего очарования… это тяготение было мощным и неожиданным, подводное течение, притаившееся под ровной гладью ее собственного разума. Теперь она опустилась слишком глубоко и начала тонуть.
Она уже не знала, где поверхность.
Рэд нащупал ее пальцы, вцепившиеся во флис, и осторожно разжал их, что принесло облегчение, потому что Хлоя так их стискивала, что могла и сломать. У нее ушла секунда, чтобы осознать: он держит ее за руку. Она чувствовала его прохладную сухую ладонь на своей липкой у ортезов коже.Рэд держит ее за руку.Он осторожно переплетал их пальцы. Зачем?
Хлоя не знала, как спросить, и, поскольку это ей нравилось, спрашивать было глупо. Он может прийти в себя и отпустить руку.Онаможет прийти в себя и выдернуть руку. Лучше помалкивать.
