догоню!
— А ты сейчас догони! — Настя снова стреляет в него водой, и на светлых шортах расползается мокрое пятно, заставившее Настёну закатиться заливистым смехом.
— Настя! — кричу, чтобы она прекратила.
Поворачиваюсь к столу, чтобы забрать телефон и угомонить своё непослушное чудо, но забываю, что хотела сделать, утонув в тёмной карамели смеющихся глаз.
Алан здесь? Или же мне он мерещится? Хотя, если учесть, сколько раз я представляла нашу встречу, то нисколько не удивлюсь этому факту.
Но Мир-Алиев не призрак и не плод моего воображения. Он стоит и улыбается мне одними глазами.
Смех и визг Насти прерывает моё глупое разглядывание мужчины, и я вспоминаю про дочь, которая чересчур расшалилась. Всё ещё не могу вымолвить ни слова и жестами показываю, что мне нужно усмирить Настю.
— Яся, не спеши, — просит Алан и ловит меня за локоть.
— Она… — хочу возразить, но послушно остаюсь на месте, заворожённая музыкой мужского голоса и загипнотизированная глубоким взглядом.
— Пусть дети пообщаются, — добавляет Алан с улыбкой.
— Что? — округляю глаза, опешив от предположения, и перевожу взгляд на профиль мальчика, но не такое большое расстояние всё равно не позволяет его как следует разглядеть.
Настя уже не обстреливает его водой, но продолжает дразнить.
— Я думаю, что Кнопка его узнала, а вот Руслан, по всей видимости, нет, — произносит Алан, запутывая меня ещё больше.
Руслан… Кажется, я недавно слышала это имя. Что-то смутное мелькает в памяти, но мысли разлетаются как стайка испуганных воробьёв, и я не могу сосредоточиться, растворяясь в тёплой мужской ауре, которую чувствую каждой клеточкой своего тела. Алан продолжает держать меня за руку и стоит почти вплотную, волнуя своей близостью, и стук моего сердца наверняка слышно даже у бассейна.
— Ты хочешь сказать, что этот мальчик… — я снова перевожу взгляд на детей.
— Мой сын. Руслан, — заканчивает за меня Алан.
— Но… — На этом дальнейшие мои умозаключения впадают в полнейший ступор, и я в откровенном недоумении смотрю на того, кого желаю и одновременно боюсь видеть.
Алан большим пальцем едва заметно поглаживает мою руку, разгоняя по коже целый спектр необъяснимых ощущений.
— Я не знала, что ты с семьёй тоже будешь здесь, иначе выбрала бы другой санаторий, — фраза слетает сама, отрезвляя и возвращая в настоящую реальность.
Однако Алан, чуть усмехнувшись, качает головой.
— Вряд ли бы это что-то изменило, — улыбается немного странной улыбкой, и я только сейчас замечаю, как сильно он изменился за этот месяц.
— Что ты хочешь этим сказать? — спрашиваю, но получить ответ не успеваю.
— Это не че-естно! — визжит Настя, закрываясь от брызг, которыми теперь заливает её сын Алана, отобравший у противника его же оружие.
— Сама напросилась!
— Руслан! — Алан в два шага оказывается возле бассейна. — Она же девочка! — выговаривает сыну.
— Девочка?! Девочка?! Ты посмотри, что она сделала с моими вещами! Эта девочка. — Руслан в азарте разворачивается к отцу, но при этом забывает убрать палец с водяного автомата и едва не попадает по нему. — Ой… — опускает своё оружие, явно растерявшись.
— Так ты сам залез в воду в шортах, — мягко пеняет ему Алан.
— Потому что они из-за неё уже мокрые были!
— Алан! — подпрыгивает прямо в воде Настя, узнав отца Руслана.
— Привет, Кнопка, — здоровается с ней Алан, присаживаясь на корточки возле самого края бассейна.
— Привет! — радостно пищит моя разбойница, а её глаза горят неподдельным восторгом.
Моя дочь явно не забыла своего нового знакомого и рада его видеть.
— Обижают? — интересуется у неё Алан с таким видом, будто ничего на свете главнее для него нет.
— Не-а!
— Её обидишь! — отвечают дети одновременно.
Я стою чуть в стороне и не мигая смотрю на эту троицу. У меня нет слов, чтобы выразить словами, что я сейчас чувствую.
— Пиццу будете? — предлагает обоим Алан.
— Да-а! — Настя хлопает ладошками по воде, обрызгивая Руса и немного попадая в Алана, но тот даже не замечает этого.
— Да ты ж! — фырчит Руслан и отходит от Насти на безопасное расстояние. — Откуда здесь пицца? — спрашивает у отца.
— Если я предлагаю, значит будет. Но ты можешь дождаться кашу, — Алан намеренно поддразнивает своего сына.
— Нет уж! Манной каши я уже наелся, — Руслан выходит из бассейна, оставляя после себя мокрую дорожку со стекающих шорт.
— Эй! Автомат отдай! — кидается за ним Настя, но резко останавливается и растерянно хлопает слипшимися от воды ресницами под серьёзным взглядом Руса.
Сын Алана сначала «разряжает» автомат в воду, а уже потом протягивает игрушку Насте, пока я в этот момент беззастенчиво рассматриваю подростка. У Алана очень красивый сын уже даже сейчас. Представляю, каким он станет года через три-четыре. От поклонниц точно отбоя не будет.
Именно на этой мысли меня ловит Алан:
— О чём ты думаешь?
— Что у тебя очень взрослый сын, — отвечаю, глядя мальчику вслед. — Он один?
— Да.
— Странно, — размышляю вслух.
— Что странного? — цепляется к слову.
— Что у тебя только один ребёнок. Ты очень любишь детей, — делаю такой вывод из своих наблюдений, пока Рус пошёл переодеваться и уже не может нас слышать.
— Дети должны быть от любимой женщины, Яся, — произносит изменившимся тоном Алан.
Напрягаюсь, невольно коснувшись запретной темы, отворачиваюсь и старательно вытираю Настю полотенцем. Снимаю с её головы шапочку и пальцами расправляю прижатые плотным силиконом кудряшки.
— Мам, можно я не буду переодеваться, — капризно дует губки. — Я потом ещё купаться хочу.
— А в купальнике за столом сидеть нельзя.
— Почему? — спрашивает дочь в один голос с Аланом.
— Так не принято, — отвечаю обоим.
— Глупости, — отмахивается Алан. — Мы же не в ресторане. Пусть ребёнок поест и идёт купаться.
— Мам, можно? Пожалуйста! — Настя невинно хлопает глазами, скорчив при этом такую жалостливую рожицу, что Алан начинает смеяться.
Алан
Даже не верится, что весь этот кошмар почти закончился. Я и так никогда особо не любил лето, но прошедший месяц тянулся бесконечно долго, и порой мне казалось, что он никогда не кончится. Раза четыре я находился на самом краю и не верил, что завтрашний день для меня наступит. Но каждое утро, встречая рассвет, я находил в себе силы, чтобы двигаться дальше.
Мне чертовски не хватало Батурина и его недюжинной помощи. Но больше всего мне хотелось увидеть Ясю. Нестерпимо, мучительно, до ломоты во всём теле душа рвалась к той, в ком я видел смысл своей жизни.
— Какой же ты всё-таки мерзавец! — плюётся ядом Динара, нисколько не заботясь ни в выражениях, ни в том, что все скандалы она устраивала на глазах
