Если честно, это именно то, на что я надеюсь, потому что эта новая Кэсси… Если я не буду осторожен, просто погубит меня. И да поможет мне Бог, но я буду наслаждаться каждой секундой этого мгновенья.
Сегодня я поймал её взгляд на себе и по ней было видно, что ей это известно. Словно это игра для нее, и нравится мне или нет, но я позволю ей выиграть. Вид её такой… сильной и уверенной в себе… вызывает чуть ли не ноющие боли в моих яйцах, что, конечно, этого стоит.
Но вообще-то, нет! Совсем нет. Мне нужно снова заняться с ней сексом. Сейчас.
Я так долго диктовал условия наших отношений, пытался контролировать их и свои чувства к ней, что сейчас, когда она за рулем – и хоть я и уверен, что мы угодим с ней в огромную стену – я знаю, что, стоит ей захотеть меня снова, как я тут же прибегу к ней. Последнее может оказаться правдой в буквальном смысле, в зависимости от того, как сильно я буду возбужден.
Я смеюсь. Он довольно метко рассуждает.
В то время, эти поддразнивания были одним из моих любимых методов контроля над ним. Это не то, чем я гордилась, но я пристрастилась к этому. К власти. Быстрому сексу.
Я убираю в сторону дневник и игнорирую покалывание между ног. Это голодная, ноющая боль была причиной стольких проблем в то время. Это убедило меня, что я могу обладать им физически, не желая большего. Я пользовалась им снова и снова. Замыкала свое сердце, когда оно ныло о том, что мы слишком сильно сближаемся.
Оно просто желало большего, а меня не волновало, как сильно границы между нами размывались в процессе.
Я закрываю глаза и забываюсь, обнимаю подушку и сопротивляюсь гипнотическим нашептываниям моего глупого и изголодавшегося либидо.
17
КУРС НА СТОЛКНОВЕНИЕ
Пять лет назад
Вестчестер, Нью-Йорк
Гроув
В то время как зима медленно сменяется весной, далекие орбиты между которыми мы с Итаном кружим вокруг друг друга, преобразуются в нечто новое.В спиральный эллипс жара и сексуальной неудовлетворенности, в котором есть явна нотка катастрофы, которую, судя по всему, никто из нас не собирается избегать.
В реальности же, Итан активно выискивал меня в эти дни.
В последние недели, он находился поблизости все чаще.
Вместо того, чтобы слоняться в одиночку, он околачивался неподалеку, изредка присоединяясь к подшучиваниям и разговорам не только со мной, но и со всеми нашими друзьями. Когда он начал присоединяться к нам за обедом, Эйвери подшутил над ним, мол как это он соизволил перекусить с крестьянами. Холт сказал ему отвалить, но при этом улыбнулся.
Он даже ведет себя сдержанно по отношению к Коннору. Ну за исключением того, когда Коннор прикасается ко мне – в такие моменты у Итана появляется такое выражение лица словно он пытается придумать способ, как убить его и спрятать тело так, чтобы его никогда не нашли.
Его ревность странным образом подбадривает, но я стараюсь не думать об этом слишком много.
Время от времени, я смотрю на него и фантазирую. Проигрываю в голове картинки того, как снова и снова, как он одурманивал меня той невероятной ночью.
В такие мгновения, мне кажется трагедией, что мы никогда больше не будем близки.
Когда он ловит мои взгляды, я знаю, что он тоже это чувствует. Обратный отсчет внутри меня становится громче. Это делает меня беспокойной и нетерпеливой.
Возбужденной.
Ох, так сильно возбужденной!
Будет ли так уж важно, если мы повторим это снова? Мы ведь уже преодолели это один раз, не так ли? По большому счету, это же просто секс.
Ведь так?
Я болтаю ногой, наблюдая, как Холт и Эйвери спорят за столом напротив меня в кафетерии. Он так чертовски сексуален, когда спорит. Мне так и хочется стереть поцелуем всю эту язвительность с его языка.
— Заткнись, Эйвери. В 2006-ом «Столкновение» был заслуженно назван лучшей картиной. Без сомнения!
— Это бредятина, чувак. Фильм «Горбатая гора» должен был победить. Да, ты только подумай! Два гетеросексуальных мужика сыграли геев! После того, как Эрика умилялась тобой и Коннором, у тебя точно не должно быть сомнений в том, как сильно публика клюет на такое.
— Эрике понравилось наше выступление, потому что мы сыграли без единого изъяна. Не моя вина, что ты не смог притвориться, что тебе нравится БДСМ. Может тебе попрактиковаться в этом?
— Может ты мне в этом поможешь, милый? Коннор сказал, что ты самый чувственный любовник, который только у него был.
— Это правда. Мы даже использовали согревающую смазку.
Он говорит о сексе. Почему он считает это приемлемым? И хоть его слова – всего лишь шутки, мое воображение взрывается различными сценариями. Во всех них преобладает смазка.
— Не хочешь, прокомментировать, Тейлор?
— Э-э… что?
Эйвери улыбается мне. Он что-то замыслил.
— У тебя же был личным опыта, да? Ну и, Холт – хороший любовник? Или он просто играет важную птицу? Давай, будь честной. Он не смог найти твою точку G двумя руками и даже с помощью спутниковой навигации, я прав?
— Заткнись, Джек! — улыбка Итана исчезает.
Эйвери смеется и стучит по столу.
— Ой, да ладно! Ребята, вы расстались миллион лет назад. Сейчас мы уже можем свободно поговорить об этом, не боясь, что голова Холта взорвется. Просвети нас в подробности. Он перевернул твой мир?
Каких-то три месяца назад, этот вопрос привел бы меня в ярость. Сейчас же, я вся в предвкушении дать ответ просто, чтобы посмотреть на реакцию Итана.
Когда я не отвечаю, Джек отстает от меня.
— Ну, а что насчет тебя, Холт? Расскажи нам что-нибудь! По шкале от одного до десяти, как ты измеришь сексуальность Тейлор?
Итан смеется, украдкой глядя на меня и качая головой. Красная краска приливает к его шее и щекам.
— Оцени ее! — говорит Эйвери, провоцируя его. Он начинает скандировать «Оцени ее! Оцени ее! Оцени ее!». Лукас с Зои подхватывают. Как и Миранда с Аей. Случайные прохожие, которые без понятия, что вообще происходит, останавливаются и хлопают.
— Да черт побери! — Итан хватается за волосы. Скандирования продолжаются. — Ты – урод, Эйвери. Ладно-ладно! Заткнитесь и я скажу вам!
Скандирование стихает и Итан смотрит на меня, хоть и обращается к Джеку.
— Ты правда хочешь знать, на какой отметке находится Тейлор по шкале сексуальности?
— Еще бы! — Джек чуть ли не вибрирует от предвкушения.
Взгляд Итана рисует маленькие мурашки на каждом сантиметре моей кожи.
— По шкале от одного до десяти…
— Ну?
Итан облизывает губы. Я делаю то же самое. Мне кажется, я перестаю дышать.
— Примерно тридцать пять.
Все выдыхают, включая меня.
В кои-то веки, Эйвери нечего сказать.
Но длится это недолго.
— Господи боже, серьезно?
— Серьезно. — Итан не перестает смотреть на меня, и мне кажется, что я не смогла бы отвести взгляд даже, если бы захотела.
— Тейлор? Есть что ответить? — спрашивает Джек.
— Не особо. — Я слишком занята тем, что вытираю слюни.
— Не заставляй меня скандировать снова. Просто оцени Холта.
— От одного до десяти?
— Ага.
— За качество секса?
— Ага!
Итан приподнимает свою идеальную, сексуальную бровь. Я отвечаю ему довольной улыбкой.
— Десять.
Челюсть Эйвери свисает чуть ли не до пола.
— Да ты издеваешься?! Как так он заслужил десять?
— Именно столько оргазмов он доставил мне за одну ночь. — Слова вылетают из моего рта, прежде чем я успеваю смутиться.
Эйвери смеется.
— Нет, серьезно?
— Серьезно.
Его лицо вытягивается, и он, моргая переводит взгляд с одного на другого. Все ведут себя очень тихо. Зои смотрит на Итана словно он – инкарнация мифического бога секса.
— Ну, чтоб меня! И напомните-ка ребята, ПОЧЕМУ вы расстались?
Хороший вопрос. Находясь здесь и зная, какое множество вещей ему хочется со мной проделать, у меня нет подходящего ответа на этот вопрос.
