Слава небесам, она больше ко мне не пристаёт, а то мои твердокаменные принципы могут запросто дать трещину, а потом там такой провал образуется, никакими уговорами его не заткнуть.
- Ты как хочешь, - заявляет эта непоседа после того, как мы выгулялись вместе с Ио и обосновались на кухне, потому как дело к обеду, а мы не завтракали, - а мне надо домой. Работать. Проект. И всё такое прочее.
Настя жарит блинчики, а я сижу и балдею. От её спорых движений, от того, что она нас кормить будет. И вообще у меня это впервые - девушка на кухне, колдует, запахи плывут
- удавиться можно. А может, дело даже не в этом, а потому что именно она здесь хозяйничает, и я готов умиляться, козлом скакать, на задние лапки вставать перед ней.
Запоздало думаю, что негоже это, не по-мужски как-то, но утешаю себя тем, что, во-первых, все эти эмоции у меня в узде, во-вторых, хотя бы мысленно я могу себя вести, как мне хочется. Вживую я вряд ли осмелюсь провернуть подобный номер.
Где-то посреди чайной церемонии с пиршеством у Насти звонит телефон.
- Я тебя предупреждала! - поднимает она вверх указательный палец. - Это тётя Ралиса, мама Артура. Сейчас начнётся.
Напугала. Да я готов. Сразиться с тысячью котов. Тьфу, с тётками, мамами, папами, с нашествием саранчи и всеми подобными стихийно-семейными бедствиями. Главное -правильно настроиться, а там уже ни град, ни дождь, ни канонада не страшны.
- Да, Ра. Нет, Ра. Всё нормально, тёть. Ну, перестань.
Что тарахтит Настьке в ухо её незабвенная тётушка, я не знаю. Но приблизительно могу представить: у меня Маня выдаёт сто слов в секунду без перерыва и останавливается лишь на мгновение, чтобы побольше воздуха в лёгкие набрать.
- Нет, не приедем. Почему - в рифму, ты знаешь. Лучше к Артуру поезжай, навести. Вкусненького ему. А то отощает. Заодно и расспросишь, как его угораздило. Откуда мне знать?
Всё она знает, лиса, хитрит, но я бы тоже не рассказал, что её сын в карты девушек проигрывает. Впрочем, будущего родственника я склонен простить. Он искренне волновался. А супергероя Петю Каменева я сотру в порошок.
- Поехали? - вывожу Метёлкину из задумчивости. Как нелегко с родственниками. Вместо того, чтобы уплетать деликатесы за обе шеки, сидит моя девушка и постукивает телефоном о стол. Думает о чём-то постороннем. Тяжёлые думы отбивают аппетит и создают проблемы.
- Куда? - поднимает она на меня глаза. Что называется: смотрит и не видит.
- Вещи твои заберём. Проект и прочее, - стараюсь не вдаваться в подробности, но меня это не спасает.
- Орловский, - хмурится и делает очень серьёзное лицо Метёлкина, - с какой стати мы будем забирать вещи? Я не собираюсь с тобой жить.
Поздно, дорогая. Все мосты сожжены. И скоро ты поймёшь, насколько я прав.
- А кто сказал про «жить»? Никто. Я лишь предлагаю выходные провести с пользой -поработать. У меня. Как-то я не уверен, что экстрим в виде общежития меня устроит. Хотя можно попробовать. Но здесь лучше, красивее, спокойнее. И никакие Каменевы тебя не достанут. А если попробуют, получат по заслугам.
- Ну, в общем, логично, - вздыхает Настя, - только я не уверена, что должна всю жизнь от Каменева по углам ныкаться. Нужно дать ему отпор.
- Дадим. Но не сегодня. К тому же, если бы он ещё сам пытался клеиться - это одно. Ты бы его на клочки порвала. Но он, если верить твоему брату, ещё за собой команду поддержки таскает. Как говорится, сам не может, на кого -то рассчитывает.
- Ладно, - подозрительно легко соглашается она. Но вечером ты возвращаешь меня назад. С утра нам работать. Выспаться надо.
Какая она у меня умная. Клад, а не девушка. Я молчу, что мы и так бы выспались, но уверенным на все сто я быть не могу, поэтому киваю. Сейчас бы я и не на то согласился, лишь бы заполучить её на целое бесконечно отдыхательное воскресенье.
Кажется, я начинаю любить выходные дни. А до этого я любил работу. Как же всё меняется, когда в жизни трудоголика появляется девушка! Кажется, господин Синяховский был прав: это совершенно другой смысл в жизни!
40. Ловля на живца
В брачный период собак следует спаривать на территории самца. Одна из собак обязательно должна иметь опыт.
Азы собаководства Настя Метёлкина
Это было самое незабываемое воскресенье в моей жизни.
Во-первых, с мужчиной наедине. Ну, если не брать в расчёт, что мы уже сто раз целовались и даже спали в одной кровати.
Во-вторых, я объявила тайный сезон охоты на миллионера. Орловский стойко меня избегал. Ну, не совсем, но всеми силами пытался удержаться на краю и не совершить совместное грехопадение.
У меня есть плохая привычка. Недостаток. Если что-то мне не даётся, я обязательно должна это заполучить. Азарт. Не знаю, что должно случиться, чтобы я отступила. Вот хоть с проектом этим: я не знаю, выиграю или проиграю, но буду идти до последнего, выложусь на все пятьсот процентов. Сделаю так, чтобы не краснеть за свой проект.
А теперь у меня цель - соблазнить Орловского. Если терять девственность, то с миллионером. И дело даже не в этом, если честно. Он мне нравился - раз, опытный - два и, кажется, я ему тоже не безразлична - три. Иначе с чего бы ему меня называть невестой? Разве что у господина миллионера есть какие-то свои тайные причины, о которых я не знаю. Но совсем уж о грустном думать не хотелось. Хотелось думать о прекрасном!
В общем, съездили мы в общежитие, Орловский оценил ведро с букетом посреди комнаты.
- М-м-м... кажется, я действительно переборщил, - таращился он на монументальную скульптуру.
- Самое страшное - его кому-то выбрасывать придётся, - попыталась намекнуть я на неподъёмность букетища и свою девичью субтильность, но миллионеров подобным не проймёшь.
- Выкинешь из окна, - выдал он замечательный совет.
- И кого-нибудь прибью, если смогу совершить подвиг по поднятию тяжестей.
- Я попрошу Каменева постоять внизу. Сразу двух зайцев. Ты только позвони обязательно, когда розы завянут.
С ним спорить - себе дороже. Бесполезняк!
Собрала вещи, упаковала ноутбук, Вовка у меня всё отобрал. Сказал, что это долг мужчины сумки носить. Я хотела съехидничать на счёт букета, но не успела: он меня таким поцелуем наградил, что все мысли на выход устремились. Вприпрыжку поскакали кто куда.
А потом мы поехали в супермаркет. И набрали всяких вкусностей.
- Захочешь - поедим чего-нибудь домашнего. Не захочешь - будем наслаждаться полуфабрикатами и деликатесами. Имеем право?
Он и шампанское с клубникой взял, ага. Помнит. Только если я наклюкаюсь, здравый разум помашет мне рукой. Но, может, это и хорошо для того, что я задумала.
- Вот. Я поняла: тебе нужна кухарка. Может, тебе ещё пентхауз твой подраить? И с собачкой погулять?
- С Ио будем гулять вместе. Не захочешь - я один. А для уборки у меня милая женщина имеется. Замечательная.
И я сразу представила её - барышню-крестьянку с крутыми бёдрами и выдающимися буферами, румянощёкую и весёлую. И взревновала не на шутку, но виду показывать не стала. Обойдётся. А то ещё вообразит себе невесть что.
А дальше было как в кино. Вовка оставил меня в покое - не приставал. Я о нём на время забыла - погрузилась в работу над проектом, а через время он ко мне присоединился, но не отвлекал, если можно так сказать, а тоже с ноутбуком на диване устроился. У него столик такой - удобный, а сам он - в очках.
Я залипла. Челюсть где-то на уровне пола оказалась. Он такой... брутально-сексуальный в очках, что хочется на колени ему взобраться, шевелюру его растрепать, ямочку потрогать.
- Я на выходных стараюсь глазам отдых дать. Линзы вынимаю. И вот. Очки. Минус шесть. Вечные страдания в юности.
Я на миг зажмурилась. Вспомнила, как шутила на счёт косоглазия. Оказывается, не все шутки хороши, если не знаешь ничего о человеке.
- Прости, - каюсь и кляну себя за носорожесть толстокожую.
- За что? - в глазах его - удивление.
