вынести. Я поклялся не причинять никакого вреда ни ей, ни нашей семье и потерпел колоссальную неудачу.
Ария обернулась с мягкой улыбкой, которая исчезла при взгляде на мое лицо. Она знала меня как никто другой, каждое подергивание моего нерва и скрытый за ним смысл. Я мог только представить, каким было выражение моего лица.
Ария медленно поставила чашку, ее глаза наполнились беспокойством.
– Что-то случилось?
Как я ей это скажу? Я хотел солгать, хотя бы ради ее защиты. Я не был человеком, избегающим жестокой правды или чего бы то ни было еще. Я видел и совершал слишком много ужасных вещей, чтобы бояться, но в этот момент я был чертовски напуган.
– Ты помнишь мотоклуб «Джерси»?
Ее брови сошлись на переносице.
– Ты убил их всех, когда я была беременна Марселлой.
Мое сердце сжалось. Разумеется, она помнила. Тогда я действовал из чистого отчаяния и ярости, не думая о последствиях своих действий. Я хотел калечить и убивать, а эти байкеры показались идеальной мишенью. Они уже нападали на склады Семьи и убивали моих солдат, так что были далеко не невинны, но в то время я бы убил их, даже если бы они не были к этому причастны.
Мои действия десятилетиями оставались безнаказанными, но теперь Марселла расплачивалась за мои грехи.
– В последние несколько лет они восстанавливали свое отделение.
Ария кивнула, потому что я уже упоминал их после определенного случая, когда одна из их безумных атак вызвала много проблем.
– Лука, ты меня пугаешь. Что произошло? Зачем ты мне про них говоришь?
Я подошел к ней и коснулся ее плеч.
– Марселла, ее похитили…
Ария сделала шаг назад, ужас исказил ее лицо.
– Нет.
– Ария…
– Нет, – прошептала она. Она начала дрожать и пятиться, пока не уперлась спиной в кухонный стол. Из ее глаз брызнули слезы. Она прикрыла дрожащей рукой рот, хватая воздух, когда крик боли вырывался из нее. Мне хотелось прикоснуться к ней, утешить ее, но я не был уверен, хочет ли она моих прикосновений. Это я был во всем виноват. Марселла стала мишенью из-за моих действий в прошлом.
– Она жива, – сказала она утвердительно, а не спросила, будто ее слова могли превратить это в правду.
– Да, разумеется, она жива. Президент, скорее всего, хочет шантажировать меня. Они не убьют ее. Они знают, что я в отместку уничтожу их и каждого члена клуба на своей территории и за ее пределами. – Я не верил ни словам Эрла Уайта, ни его чести, но должен был поверить его инстинкту самосохранения. Это не означало, что они не причинят моей дочери вреда. Но даже без этого Марселла наверняка была в ужасе, находясь в руках байкеров, в ужасе от того, что они могут сделать… Я не хотел рассматривать самые худшие варианты.
Ария закрыла глаза, сглотнув.
– Ох, Марси. – Она обмякла, прижавшись ко мне, издав приглушенный вопль, ее пальцы впились в мои руки. Я поймал ее и прижал к своей груди.
Ее боль ранила меня сильнее, чем любое лезвие когда-либо.
– Прости меня, любимая. Наша дочь расплачивается за мои грехи. Я никогда не прощу себя и не жду, что ты когда-нибудь простишь меня.
Ария медленно отстранилась, вытерев глаза, прежде чем взглянула на меня. Она сжала мою руку.
– Эти люди виноваты, а не ты, Лука. Тебе не за что извиняться. Когда я вышла замуж за тебя, я знала о рисках жены дона.
Даже несмотря на то, что этот брак никогда не был ее выбором, мы по-прежнему выбирали друг друга снова и снова уже много лет со дня нашей свадьбы.
– Я предложу обмен. Им нужен я, а не она.
Выражение лица Арии стало неожиданно свирепым.
– Спаси нашу дочь и убей этих людей. Они не должны выжить, иначе мы никогда не будем в безопасности. Ты самый сильный мужчина, которого я знаю. Покажи им это и только попробуй не вернуться.
Непоколебимая вера Арии в меня была величайшим даром, который я мог себе вообразить, и бременем, которое я с радостью нес. Я бы никогда не посмел не оправдать ее доверие. Я готов был спасти нашу дочь ценой своей жизни и со всей возможной жестокостью, раз это было необходимо.
Амо вошел в столовую, и выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Я сразу же встал. Я все равно не был голоден. Единственная причина, по которой я сидел за обеденным столом, заключалась в желании Арии сохранить видимость нормальной жизни для Валерио. Он знал больше, чем она хотела, но уважал ее чувства, притворяясь, что не знает.
Ария и Валерио замолчали.
Я придвинулся ближе к Амо, понизив голос, когда спросил:
– Что случилось?
Лицо Амо покраснело от гнева.
– Байкеры выложили видео с Марселлой в интернет.
Ария встала и подошла к нам.
– С Марселлой все в порядке? Что случилось?
– Какого рода видео?
Телефон Амо несколько раз запищал от входящих сообщений. Он искоса взглянул на экран.
– Черт. Я убью их всех.
Я схватил его за запястье.
– Амо, что это за видео?
Мой собственный телефон начал гудеть от сообщений.
– Они опубликовали видео с обнаженной Марселлой и выложили в социальные сети. Оно повсюду: в «Инстаграме», «ТикТоке» и «Твиттере».
Я сжал руки в кулаки, моя ярость была такой всепоглощающей, что я с трудом сдерживал ее. Валерио и Ария обеспокоенно наблюдали за мной. Мне нужно было сохранять самообладание, пока я не уеду из дома. Ария взглянула на свой мобильный, и ее лицо побледнело.
– Мам? – спросил Валерио, но она никак не отреагировала.
Я подошел к Арии и коснулся ее плеча. Она подняла голову.
– Я хочу, чтобы они все умерли, – тихо прошептала она. Как будто она должна была просить об этом. Так или иначе, они умрут. Либо от моей руки, либо от рук Амо и Маттео после моей смерти.
Я склонился над столом, уставившись на телефон. Мой последний разговор с Эрлом Уайтом состоялся вчера. С тех пор я ничего от него не слышал, и у меня не было номера телефона, по которому я мог бы связаться с ним. Его слова заставили меня опасаться за жизнь Марселлы.
Маттео расхаживал по комнате.
– Он хочет, чтобы ты умолял. Не могу дождаться, когда поменяюсь с ним ролями и заставлю его умолять.
Я бы в любом случае умолял, но не словами, и не сдерживая свою ярость, потому что после видео с Марселлой, опубликованного мотоклубом, иначе было невозможно. Я предложил себя Эрлу Уайту на золотом блюдечке с голубой каемочкой, но он отказался. Если бы мои люди оказались близки к обнаружению нового укрытия «Тартара», все стало бы проще. Я бы стер в порошок каждого байкера. Черт, я бы наслаждался этим больше, чем когда-либо.
– Мне каждую ночь снится сон, как я убиваю Уайтов. Это все, о чем я могу думать, – сказал Амо, сидевший на моем диване. Он проводил каждую свободную минуту в поисках «Тартара» и своей сестры с тех пор, как ее похитили. Даже Ария, которая обычно требовала, чтобы он как можно больше внимания уделял учебе, не спорила.
Не было ничего важнее семьи.
Два дня назад мы всю ночь шли
