Как не старалась Мэрит, но один из всхлипов прозвучал чуть громче, чем предыдущие, и Эрик вновь оглянулся в нашу сторону; вот только теперь прятаться мне не хотелось. Злость, как огромная чёрная птица расправила крылья и метнулась в небо.
Подхватив свои фатиновые юбки, я быстрым шагом подошла к Эрику и вмазала ему смачную оплеуху. Принц чуть пошатнулся, во все глаза разглядывая меня. Теперь у меня не сталось сомнений — узнал. Но почему-то было всё равно.
Глава 21. Твой, Твоя
Хелена
Мы сидели в моих покоях — я и моя братия, а именно — Мэрит и два новоявленных двоюродных брата. Парни были поражены моим поступком; я — тоже.
— Мама нам немногое о тебе рассказала, но успела упомянуть, что ты очень покладистая. — Каким-то чересчур обвинительным тоном произнёс Ханс.
— Ваша мама Хелену знает три минуты, — фыркнула на парней Мэрит. — А раз так, откуда ей знать? Даже я вам могу сказать, что Хелена всега делает то, что сама посчитает нужным.
— Мы заметили. — Хмуро ответил Йоххан. — Только какой от этого прок, если она проиграла в этих прятках? Более того, сделала этого по собственной воле.
Парни были, конечно, правы, но я всё равно вины за собой не ощущала. Я в Норвегию приехала по двум причинам: разузнать о мотиве, побудившем Эрика поехать за мной, и объясниться с ним самим. И если с первым заданием я уже справилась, то второе никак мне не давалось, и прежде всего потому, что я всё это время от Эрика пряталась.
С другой стороны все они — Эрнестина, Мэрит, Фрея — старались мне помочь, и все, как одна, твердили, что пока что попадаться на глаза Эрику нельзя. Неужели я опять оплошала?
Я печально посмотрела на Мэрит, но принцесса не казалась расстроеной. Она словно что-то обдумывала, попутно бросая на меня мимолётные взгляды.
Братья ушли — им позвонила Эрнестина. Мы остались с Мэрит наедине, и наконец-то могли поговорить о случившемся без лишних ушей.
В Брэмблиз мы приехали под вечер. Водитель нашего внедорожника отчаянно лихачил, и мы прибыли первыми из всех. Не теряя времени, Мэрит и Эрнестина отвели меня в одну из гостевых комнат и строго-настрого велели сидеть не показывая носа. Ни одна из них не казалась сердитой или злой — скорее, обе лихорадочно обдумывали, как повернуть нынешнюю ситуацию в мою пользу.
Норвежские королева и принцесса сидели со мной на одной кровати и пытались придумать, как получше устроить мою личную жизнь. Я видела это своими глазами и не могла поверить. Когда же ты успела так вляпаться, Хелли?
— Хелена? — Мэрит тронула моё плечо. — Я понимаю, что ты хотела заступиться за меня. За всю мою жизнь так мог поступить только Эрик — он всегда меня защищал. Я для тебя всё равно, что посторонний человек, но ты не смогла остаться в стороне. Спасибо тебе. Это был храбрый поступок, но безрассудный. Теперь Эрик знает, что ты тут, а вот я уже не знаю, как тебе помочь. Теперь всё зависит от него.
— Всё и так от него зависело.
— Нет, — принцесса нахмурила брови, и её личико стало ещё круглее и милее, — завтра мой день рождения, и я хотела попросить Эрика помириться с тобой. В это время Эрнестина должна была подвести тебя, нарядную и в карнавальной маске; вы бы с Эриком станцевали и…
— Стой, стой! — Я чуть не подавилась. — А вам не казалось, что в вашем плане всё равно последнее слово оставалось за Эриком? Слишком многое базируется на вашей святой уверенности в его любви ко мне.
— Он любит, Хелена! — Праведно возмутилась Мэрит. — Не вздумай сдаваться!
— Расскажи мне немного о нём. — Попросила я принцессу. — Почему он такой…?
— Такой железный? — Понимающе отозвалась Мэрит. — Такой, словно никогда в жизни не чувствовал ничего похожего на надежду?
— Очень точно сказано.
— Я ничего не помню из событий тех дней — я и родителей практически не помню, но в резиденции ходит одна история, и передаётся из уст в уста, как легенда. Я сомневалась в правдивости этого рассказа до тех пор, пока Фрея её не подтвердила. Ты, думаю, уже знаешь, что Эрик — талантливый художник; этот талант проявился уже в раннем детстве. Эрик рисовал, всё что видел — цветы, родителей, меня.
Однажды он прибежал к отцу в кабинет, хотел похвастаться новой завершённой картиной и заработать похвалу, но очень не вовремя это сделал. В кабинете проходило важное совещание, и вбежавший в разгаре обсуждений ребёнок вызвал недоумение отцовских коллег. Некоторые отпустили несколько насмешек в сторону отца, вроде как он не может привить собственному сыну чувство ответственности, на что король ответил, что готов преподать ему урок дисциплины немедленно.
Не долго думая, папа избил Эрика на глазах у коллег, причём делал это с такой жестокостью, что в дальнейшем с ним отказались сотрудничать почти все, кто находился в той комнате. Их комментарии, пусть и едкие, не предполагали такого исхода событий. Эрик после того долго лежал в лечебнице. Нанесённая ему травма была серьёзной, но ещё сильнее пострадала его психика — он до сих пор не оклемался, судя по тому, какой брат обычно закрытый и скупой на эмоции. С тех пор он никому не показывает то, что чувствует. И, я уверена, отца так и не простил.
— Офигеть… — я шумно выдохнула. — Сорян, но ваш отец был сволочью. Как только Эрнестина на него повелась?
— До недавних пор этот вопрос звучал ровно наоборот, — усмехнулась Мэрит. — Мы тут с Эриком многое переосмыслили в свете последних событий.
— И всё же? Как моя тётка умудрилась забраться так высоко?
— Она туда не забиралась, а с самого рождения там была. Эрнестина и твоя мама — наследные принцессы распавшегося королевства Финция.
— А я…
— Получается, и ты. — Подытожила Мэрит. — Только после распада Финции ни Эрнестине, ни Корнелии уже ничего не светило. Думаю, потому твоя мама и уехала в Британию — хотела начать всё с чистого листа.
— И где-то в это время Эрнестина охмурила твоего отца? — Я поняла, что ляпнула лишнее, потому что Мэрит чуть свела брови. — Извини, говорю, что думаю. Можешь не отвечать.
— Нет, ничего, — отмахнулась принцесса. — Но постарайся, чтобы больше никто не слышал, как ты выражаешься о членах королевской семьи.
— Извини. — Снова попросила я, заливаясь краской.
— Эрнестина… знаешь, она классная. Мы с Эриком всё наше детство вынашивали планы мести ей, как и план побега, но на деле мачеха оказалась не так уж и плоха. Она читала мне сказки на ночь. Она заботилась о нас — да, делала это, как могла, всегда отдавая предпочтение собственным сыновьям, но всё же. Сразу после смерти отца Эрнестина отобрала наши с Эриком титулы наследных принца и принцессы, но чем старше я становлюсь, тем яснее замечаю, насколько ей за это стыдно. Не удивлюсь, если скоро мы получим их назад. За десять лет она изменилась. А ещё она изо всех сил старается получить для Норвегии статус "Совершенного королевства", как хотел наш отец.
— А ты можешь доступным языком объяснить мне, что этот титул дает стране? Британия уже десять лет как "Совершенное королевство", но я не понимаю, как это помогает жителям.
— По-своему помогает, — Мэрит прикрыла глаза, чуть нахмурившись. Вспоминала. — Это как красивая дань традиции, но немного опасная. Королевство провозглашается совершенным, если на общенациональном референдуме за это проголосует больше восьмидесяти процентов населения. Это большой комплимент правящему монарху и оказание ему величайшего доверия — отныне его власть абсолютна. Но монарх "Совершенного королевства", становясь практически единственным источником власти в стране, использует её лишь на благо народа и страны, и никогда — во зло или же себе на пользу. Получается причудливый танец, от которого в выиграше вся страна во главе с совершенным монархом. Это и есть цель Эрнестины.
— Звучит очень красиво.
— Звучит — да. Но у истории есть преотличный дурной пример, как правящий монарх не справился с всемогуществом, подаренным этим статусом. Это и есть Финция, корону которой ты должна была унаследовать. Твой дед довел страну до нищеты, и в конце-концов его застрелили; сама же Финция распалась на Швецию и Финляндию. И к их аристократии ты уже не имеешь никакого отношения.
