вон, значит, как.
– Не понимаю, о чём ты, – зеваю, делая вид, что мне максимально пофиг. Тогда как внутри на все лады себя распекаю. Это же надо было так по-идиотски спалиться!
– Ну да. Конечно. – Антон задумчиво чешет в затылке. – А знаешь что? Раз такое дело… Пойдём. Есть у меня кое-что. Я для себя хранил в качестве некоторых гарантий. Мне уже вряд ли что-то грозит, а тебе, глядишь, и поможет.
Через сорок минут в моих руках оказывается прелюбопытнейшая папочка.
– Выходит, не все документы утонули, – резюмирую я.
– Выходит так.
Я слабо улыбаюсь. Засовываю папку в сумку. И не совсем понимая, что тут ещё сказать, принимаюсь вертеть головой, разглядывая интерьеры богатого дома Сванидзе.
– Зачем ты мне помогаешь? – всё же не могу сдержать любопытства.
– Не знаю. Наверное, хочу совершить… какой-то поступок. Чтобы утром, глядя на себя в зеркало, было хорошо. – Я свожу брови, осмысливая сказанное, но Антон, видно, эту гримасу воспринимает по-своему, потому как довольно запальчиво продолжает: – Да не смотри ты на меня так. На определенном этапе жизни к этому все приходят. Считай, я зарабатываю себе плюсики в карму.
– Спасибо. Знаешь, ты всегда выделялся на фоне Максовых друзей.
– Ты тоже. На фоне вообще всех женщин. Одно время я был в тебя даже влюблён.
– Шутишь?!
– Истинная правда. Но тут уж без вариантов? – шутливый вроде бы вопрос звучит уж как-то слишком серьёзно. Я неловко веду плечом:
– Абсолютно. Хм… Уже поздно. Я, наверное, пойду.
– Да, конечно. Обращайся, если вдруг что.
– Спасибо, – проходя мимо Антона, касаюсь его руки. Он хороший мужик. Даже как-то обидно, что меня к нему совершенно не тянет. Насколько бы проще сложилась моя жизнь…
В гостиницу возвращаемся ближе к ночи. Как обычно, первым в номер входит охранник, и только убедившись, что всё в порядке, позволяет войти туда мне. Я принимаю душ и укладываюсь в постель. В голове миллионы мыслей. Мне хочется как можно скорее увидеть Серго. Незаметно между нами скопилось много крайне важных непроговоренных вопросов. Меня буквально подкидывает от нетерпения. Но у Серго, возможно, последний шанс побыть в кругу семьи, и обижаться на то, что он им воспользовался, – недостойно. Остается набраться терпения и ждать… Снова ждать. Мне не привыкать.
Не замечаю, как проваливаюсь в сон. А просыпаюсь от какого-то странного шороха.
– Т-ш-ш, это я.
– Откуда у тебя ключ?
– Тебе же два дали, забыла? Я один поменял на свой. Ты всегда спишь голая или это для меня? – Горозия укладывается рядом, тёплый, большой, родной… Я всем телом подаюсь навстречу. – Для меня, похоже, – с его губ срывается сытый, самодовольный смешок. Я ловлю его смех ртом. Прикусываю по очереди губы. Забираюсь сверху, веду дорожку вниз по шее языком. А он в ответ откидывает голову, ещё сильней подставляясь, от чего на шее вздуваются жилы…
– Серго…
– Да. Это я. Точно. Какого чёрта ты забыла дома у Сванидзе?
– Откуда ты знаешь, что я к нему заезжала? – я на секунду прерываюсь, шокированная его словами.
– Доложили. Ну? – он подаётся навстречу бёдрами.
– А ты с какой целью интересуешься?
Понятия не имею, откуда во мне берётся абсолютно мне не присущая бравада. Я ж и так его оседлала, а теперь выпрямляю спину и, закусив губу, начинаю бесстыже на нём раскачиваться.
– Хочу знать, где тебя носило. – Горозия явно злится.
– Ревнуешь?
– А ты этого добивалась, когда к нему ехала? Хотела, чтобы я ревновал? – он тянет меня за волосы, я прогибаюсь в спине, выпячивая вперед грудь, в которую тут же впиваются его зубы.
– Серго…
– Не рекомендую испытывать меня подобным образом.
– Х-хорошо. Я не буду.
Внизу живота конвульсивно сжимаются мышцы, и кажется, что если я себя им не наполню – умру. Настойчиво веду бёдрами, но Горозия вместо того, чтобы мне помочь, уворачивается.
– Сначала объяснись. – цедит он.
– Ладно. – Я собираюсь с силами, скатываюсь с него и тянусь к сумке, что бросила на тумбочке возле кровати. Можно было даже не мечтать, что он от меня потеряет голову настолько, чтобы забыть обо всём остальном. – Вот для чего я ездила.
Смерив меня недоумённым взглядом, Серго забирает папку из моих рук. Включает ночник в изголовье кровати и несколько минут в полной тишине изучает её содержимое. После откладывает и, никак не прокомментировав то, что увидел, принимается меня целовать.
– Погоди… Ты ничего не хочешь сказать?
– Я бы не отказался продолжить в позиции, когда ты сверху…
– Я сверху? Это шутка?! Ты точно хорошо изучил документы? Понимаешь, что они означают?!
– То, что я и так знал.
– Знал? И до сих пор ничего не сказал мне об этом? Но… почему? – не зная, куда себя деть, заправляю за уши упавшие на лицо волосы. А после вслух отвечаю сама себе: – Потому что не доверял мне… После всего – и не доверял?
– Просто не хотел впутывать.
– Не хотел впутывать… – повторяю эхом. – Ну да… На диске, что я вынесла, надо полагать, эти документы?
– Женя…
– Отвечай!
– Вроде того. Там… кхм… более полный архив.
– Почему же ты не воспользовался этими данными?
– Они не давали стопроцентных гарантий.
– Гарантий на что?!
– Гарантий, что мне удастся их уничтожить.
Глава 22
Серго
Мои злые слова повисают в воздухе тихим эхом. По мере того, как они кружат где-то там, под потолком, Воскресенская отдаляется. Как это возможно? Мы всё так же сидим нос к носу, её волосы шевелит мое срывающееся дыхание, я вижу своё отражение на дне её глаз… Но проблема в том, что кроме этого в них нет ничего другого. С таким же успехом я мог заглянуть в глаза кукле.
– Ясно… – в конце концов замечает Женька. И её голос тоже будто бы неживой. Встаёт с постели, минуя меня.
– Куда ты?
