– А ты?
– Что? – он хмурится. – Счастлив ли я? Ты еще спрашиваешь… Иногда мне кажется, что мое тело банально не выдержит наплыва таких чувств, – посмеивается он.
Меня отвлекает Татьяна.
Она выходит за пределы процедурной, бережно неся Владу на руках.
Малышка успевает уснуть. Я неплохо изучила ее первые биоритмы, и знаю, что после кормления она почти мгновенно засыпает. Примерно восемнадцать часов Влада сейчас проводит в состоянии глубокого, целебного сна, но это нормально, об этом предупреждал врач.
– Ну что, папа готов подержать доченьку? – обращается Татьяна к Дамиру.
Дамир только этого и ждал, он сразу делает шаг к Татьяне и осторожно берет Владу на руки. Его движения полны нежности и заботы. Дамир бросает на меня восхищенный взгляд, прижимает Владу к груди, обнимая. Влада мелко вздрагивает во сне, но под его «ш-ш-ш-ш» вздыхает, уютно устроившись в объятии своего папы.
– Какая красивая, какая же красивая… – он кивает мне, чтобы подошла поближе. – Посмотри, она же буквально твоя копия…
– На носик глянь, носик твой… – я легко беру Дамира под руку.
Дамир начинает осторожно покачивать малышку, пытаясь окончательно убаюкать. Маленькие пальчики Влады сжимают его большой палец, и Дамир улыбается еще шире. Он обещает ей самое лучшее в мире, шепчет ей о будущих приключениях, которые они вместе переживут, и о том, как он будет защищать ее от всех бед…
Свет тускло падает через окно родильного зала, создавая мягкий ореол вокруг Влады. Я склоняюсь к дочери, подмечая каждую деталь на ее милом личике: маленькие реснички, которые едва заметно дрожат при вздохе и выдохе, мягкие, пухлые щечки, кажущиеся такими нежными…
Время отдавать Владу наступает слишком быстро, но ни я, ни Дамир не жалуемся – мы бы даже из другого города приехали ради этих пяти минут с ней. Малышку снова кладут в бокс жизнеобеспечения, в нем она восстанавливается с комфортом.
Мы возвращаемся в палату, переговариваясь о каких-то мелочах, а мои вещи сразу встречают нас на пороге.
– Ты готова вернуться домой? – спрашивает Дамир.
Хотя вопрос риторический, ведь он уже подхватывает мою сумку в ладонь, а вторую в приглашающем жесте подает мне.
– Мы вернемся завтра, да?
– Конечно. И послезавтра, и в среду…
Я уверенно беру Дамира за руку.
Не размыкая ладони, мы выходим за двери клиники. Я ощущаю легкое давление Дамира на свою руку, когда вместе с ним направляюсь к припаркованной машине.
Солнце, пробивающееся сквозь облака, озаряет наш путь яркими бликами света среди теней. Я слышу легкий шелест листвы, далекий гул города, который почти не вмешивается в мечты и мысли.
Дамир открывает дверь автомобиля, позволяя аккуратно сесть на переднее сиденье, стараясь не потерять ни секунды нашего бесценного соприкосновения. Сиденье мягко принимает форму моих ног, и я комфортно устраиваюсь, расслабляюсь, игнорируя побочные эффекты родов. Дамир закрывает дверь и обходит машину, чтобы сесть за руль. Он бросает на меня взгляд через плечо. Взгляд, полный любви и взаимопонимания. Я отвечаю ему тем же.
***
– Сюрприз? Ты серьезно?
– Приятный сюрприз, да.
– Ты уверен, что сюрпризы – это сейчас хорошая идея? – спрашиваю я у Дамира, преодолевая широкий зал частного родильного дома. На руках у меня Влада.
Я думаю о ней, чувствую ее маленькое тельце, прижатое к куртке, любуюсь попытками доченьки осмыслить огромный страшный мир, который ее окружает. Влада ведет себя тихо на руках, зато безумно громко требует внимания, если мама позволяет себе наглость куда-нибудь отойти на минуту. Она укутана в мягкий, теплый конвертик розового цвета с кружевной отделкой по краям, и выглядит, на мой взгляд, как настоящая принцесса.
– В том и суть. Пора тебе, милая, привыкать к хорошим сюрпризам.
Спустя месяц пребывания в клинике, мне, наконец-то, отдали доченьку.
Все, эпопея с боксом закончена и моя девочка готова познавать этот мир, как и все остальные дети. Она стала еще красивее, весит теперь два килограмма девятьсот граммов. Дома ее ждет готовая спальня с кроваткой, пеленальным столиком и развивающими игрушками.
Ее ждет дом.
В этих словах кроется весь смысл.
Дамир идет со мной вровень, держит в одной руке цветы, во второй – сумку с первыми вещами Владиславы. Цветы он успел подарить мне перед выпиской Влады, крепко поцеловав в губы. Роскошные белые розы пощекотали мои рецепторы изысканным парфюмным ароматом, но поскольку мои руки заняла Влада, цветы я вернула мужу.
Выйдя из роддома, я успеваю подумать, что у нас с Дамиром в кои-то веки что-то происходит нормально, по-человечески.
На мое лицо наползает широкая улыбка счастливой новоявленной матери, но потом она превращается в растерянное непонимание… Я поднимаю глаза и вижу Карину. Моргаю раз, другой, но Карина никуда не исчезает. Она держит в руках огромную мягкую игрушку – черно-белую панду. Рядом с ней Аслан в белой куртке, которая окончательно делает из него современного викинга… Я перевожу взгляд на Катю, она в своей манере машет мне сразу двумя руками, почти подпрыгивает.
Дамир поддерживает меня за талию.
И хорошо, потому что взгляд на людей, стоящих рядом с Асланом, приводит к резкому судорожному вздоху восхищения.
Я мелко оступаюсь.
– Мама… Папа…
Я спускаюсь со ступеней и подхожу к ним, замираю на секунду, не зная, что предпринять. Я бы обняла их, но и отдавать Владу пока не хочу… Смотрю на них и поверить не могу. Наконец, до меня доходит, что сами бы они не приехали…
– Это ты устроил? – поворачиваюсь к мужу. – Но… Как? Как они все…
Дамир просто пожимает плечами, полностью счастливый от моего счастья.
– Мама, пап! Я так рада вас видеть! Я так рада вас всех видеть…
Родные и подруги подходят ко мне, образовывая круг.
– Девочка наша, ну как ты?
– Боже, какая хорошенькая у тебя дочурка, ай, какая!
– Красавицы наши…
После первых возбужденных вопросов и моих эмоциональных заверений, что «я в порядке, точно!», Дамир, улыбаясь, опускает сумку на пол, передает букет Кате и берет Владу, чтобы я могла нырнуть в руки к своим родителям. Мы сливаемся в долгом объятии, словно пытаясь сразу же наверстать упущенное.
– Мы так скучали, – шепчет мама.
– Я тоже, – отвечаю я, чувствуя, что давно не была так близка с родителями.
На невиданном доселе уровне понимания и синхронизации.
Папа улыбается, укутывает меня сильными руками. Я чувствую, как он старается передать мне всю любовь через этот жест.
– Мы всегда рядом, даже если не видимся часто, – говорит он.
Я знаю, что это правда.
Мои друзья тоже подходят, их глаза светятся от счастья. Они обнимают меня по очереди, даже Аслан не избегает контакта, хотя и бросает короткий взгляд на Дамира, словно убеждаясь, что он не против. После Аслана я снова оказываюсь в круге своих двух близких подруг.
– Ты так много пережила, но то, какая ты красивая и счастливая сейчас – это настоящее чудо, – говорит мне Карина
– Ты боец, – подтверждает Катя.
Я киваю, стараясь не расплакаться.
Семья – это самое ценное, что у меня есть, и я благодарна судьбе за каждую минуту, проведенную вместе… Но без подруг я бы не пережила период страданий. Мама тоже подходит, кладет руку мне на плечо, пока папа с Дамиром деловито обсуждают, чьи гены унаследовала Влада. Я не удерживаясь, утираю слезы и сгребаю всех в объятия.
Влада в руках Дамира – наша маленькая звезда, которая светит ярче всех на этом семейном небосклоне, и привлекает всеобщее внимание. Мама умудряется заглушить гул и начать рассказывать, что наша Влада похожа на меня в детстве…
– Давайте сделаем фотографию, – предлагает Дамир, мы собираемся вместе.
Фотографий мы делаем много.
И еще столько же, когда из-за поворота неожиданно выбегает Тим, жалуясь, что таксист повез его куда-то не туда… Тим подхватывает меня на руки, а потом с тем же энтузиазмом бросается к Дамиру, и под смех на фоне отрывает от земли и его.
