— Хорошо, — резко сказала я. — Итак, мы действительно делаем это.
— Мы действительно делаем это, — ответил он.
— Последний шанс отступить, — я не была уверена, к кому из нас обращаюсь.
Кип секунду молчал.
— Нет привычки отказываться от своего слова, — таков был его ответ.
Фу, какой американский мачо.
— Итак, мы делаем это, — повторила я.
— К лучшему или к худшему, пока смерть не разлучит нас, — ответил он, подмигнув.
Хотя он и поддразнивал, эти слова камнем легли у меня внутри. Холодные, тяжелые, с дурным предчувствием.
***
Следующим делом был иммиграционный адвокат.
Ради этого я объехала два города. Главным образом потому, что у нас была одна юридическая контора в Юпитере, и все они были завсегдатаями пекарни — все были завсегдатаями пекарни, потому что у меня есть сиськи, — и, следовательно, их я видела каждый день.
Не то чтобы я не доверяла им в соблюдении адвокатской тайны, просто не хочу лишних хлопот, связанных с тем, что я буду гадить там, где ем. И поскольку я люблю этот город и почти всех в нем — за исключением бывшей матери Норы, настоящей шлюхи, — я не хочу вовлекать кого-либо еще в это маленькое федеральное преступление.
Офисы в Портсмите были милыми, чистыми, современными и лишенными какой-либо теплоты или индивидуальности. Именно то, что мне нужно. Я не хочу, чтобы что-то делало этот процесс веселым или романтичным в каком-либо смысле.
Кип здесь, потому что должен был быть. Было бы странно, если бы я пришла одна. Меня уже возмущала необходимость полагаться на него.
Первые пять минут общения с адвокатом убедили меня в том, что я не смогу принять это за романтический процесс.
Наш адвокат — индеец, может быть, чуть старше меня, красиво и элегантно одет в костюм с галстуком от Burberry. Он говорит быстро и не несет никакой чепухи.
Я разглагольствовала о том, что «мы влюблены и не можем вынести мысли о разлуке», а Кип, стоявший рядом со мной, кивал и потирал мне затылок. Придурок.
Наш адвокат слушал около двух с половиной десятых секунды, прежде чем прервал меня.
— Хорошо, значит, вы собираетесь пожениться, — сказал он. — Как долго вы вместе?
Я в панике посмотрела на Кипа.
Дерьмо. Мы на самом деле не обсуждали наши притворные отношения. Это было что-то важное, поскольку нам предстояло столкнуться с множеством вопросов, не только от правительства, но и от наших друзей и каждого жителя города.
— Десять месяцев, — ответила я в то же время, как Кип сказал: Семь месяцев.
Я свирепо посмотрела на него.
Он легко улыбнулся, взял мою руку и поднес ее к своим губам.
— Мы по-разному оцениваем наши отношения, — сказал он адвокату. — Она имеет в виду наше первое официальное свидание, — он кивнул мне. — Я имею в виду… кое-что другое, — он чуть ли не пошевелил своими гребаными бровями, чтобы пояснить свои слова.
Адвокат переводил взгляд с него на меня с отсутствующим выражением лица, но его губы подергивались.
Знает ли он? Подозревает? Сообщил бы он о нас правительству? Адвокат не мог этого сделать. Я уже заплатила гонорар. Вот как работают костюмы — вы даете им немного денег, и они не могут на вас наехать.
Но он мог бы быть честным адвокатом.
Черт.
Я ждала, что он обвинит нас в нашем дерьме.
— Хорошо, — сказал он, хлопая в ладоши.
Я выдернула свою руку из руки Кипа, когда адвокат заглянул в свои записи.
— Есть целая куча форм, которые нам нужно будет заполнить. Мой помощник ознакомится с ними вместе с вами. Кроме того, нам понадобятся фотографии, сувениры с вашего совместного времяпрепровождения, — сказал он, снова поднимая на нас глаза. — А также ваши совместные банковские выписки, счета, все, что у вас есть вместе. Договоры аренды.
Я изо всех сил старалась сохранить невозмутимое выражение лица. Он только что перечислил целую кучу дерьма, которого у нас не было. Могли бы мы подделать пару фотографий, сделанных почти за год? И даже если бы мы могли, у нас не было ничего из того дерьма, что делали обычные пары, безумно влюбленные друг в друга. Наши самые близкие друзья считали, что мы ненавидим друг друга — я все еще не представляла, как мне убедить Нору, Тину и Тиффани в том, что я не только скрывала тот факт, что встречаюсь с Кипом, но и планировала выйти за него замуж.
— Эм, да, я свяжусь со своим домовладельцем и внесу изменения в договор аренды, — сказала я, вцепившись в подлокотник своего кресла. — Мы, эм, на самом деле еще не разобрались со многими другими вещами, — я изобразила улыбку. — Это был настоящий ураган. Это будет проблемой?
Часть меня хотела, чтобы он сказал мне «да», что это огромная гребаная проблема, и нам не стоило утруждать себя получением этой визы, потому что в любом случае в ней было бы отказано. Это поставило бы передо мной целый ряд новых проблем, но я не знала, как я собираюсь пройти через весь этот процесс. Мои сиськи уже вспотели.
— Нет, — спокойно сказал он. — Это не такая уж большая проблема. Я бы хотел, чтобы вы сейчас собрали как можно больше денег — как я уже сказал, медицинскую страховку, банковские счета, все, что сможете, — он небрежно махнул рукой.
У меня пересохло во рту.
Банковские счета. Медицинская страховка.
О чем я только думала? Что правительство просто обрадуется листку бумаги, выдаст мне Грин-карту, и я смогу продолжать свой веселый путь?
— Что ж, по крайней мере, с одним делом мы разобрались, — сказал Кип таким тоном, словно шел по туннелю. — Я только что закончил покупку дома Фионы. Я добавлю ее в договор сразу после этого.
Я резко повернула голову к Кипу.
— Что? — я взвизгнула.
Он ухмыльнулся мне.
— Я планировал романтический сюрприз, детка, — протянул он. — Но, учитывая временные ограничения и судебный процесс, мне придется отложить празднование на потом, — еще одно движение бровью, от которого мне захотелось врезать ему по члену.
— Ты купил мой дом? — уточнила я, чувствуя тихий звон в ушах.
Он кивнул, бросив взгляд на адвоката и снова на меня.
— Как я уже сказал, я хотел, чтобы это было сюрпризом. Теперь твой дом принадлежит нам.
— Это твоя собственность, — выдавила я из себя.
Он пожал плечами.
— Но твое имя будет указано в документах.
Этот гребаный ублюдок.
Он купил мой дом. Потому что он, вероятно, знал немного больше меня о том, что требуется для получения визы. И потому что он увидел возможность поиметь меня.
Да, мое имя могло бы быть в документах, но весь контроль был бы у него.
Я схватила его за руку.
— Милый, это такой чудесный сюрприз, — ласково сказала я ему, впиваясь ногтями в кожу его ладони так сильно, как только могла.
Он резко вдохнул, но в его глазах плясали огоньки, губы все еще были приподняты.
— Теперь с этим разобрались, — сказал адвокат, что-то записывая. — Как я уже сказал, мой помощник просмотрит с вами кучу формуляров, и у вас будет много вопросов. Но были ли вы двое когда-нибудь женаты раньше?
Я застыла. Опять же, этот вопрос не должен был застать меня врасплох. Это было в порядке вещей. Ничто не было личным. Хотя у меня была безумная идея, что Кипа не будет в комнате, когда мне зададут этот вопрос.
— Да, — сказала я, уставившись на адвоката.
В то же время Кип рядом со мной напрягся и пробормотал:
— Ага.
Опять же, я не знала, кто был удивлен больше, я или он.
Мы уставились друг на друга. Выражение его лица было угрюмым, даже мрачноватым. Он был замкнут, та игривая внешность, которую он нацепил на себя ради адвоката, исчезла.
Итак, у нас обоих были секреты.
— Хорошо, что ж, до тех пор, пока оба брака надлежащим образом расторгнуты, это не должно быть проблемой, — сказал адвокат, отвлекая меня от пристального взгляда Кипа.
Я поняла, что все еще держу его руку в своей и отпустила ее.
— Да, надлежащим образом расторгнут, — пробормотала я, думая о том кошмаре, который был. Месяцы, которые потребовались мне, чтобы даже набраться смелости встретиться с адвокатом. Бесконечные бланки, полицейские отчеты. Страх.
