игрока сборной? Скажи, мы с тобой об одной сумме говорим или ты себе нафантазировала пару миллионов? – отец смотрел на меня осуждающе. Должно быть с точностью до наоборот. – И вообще, зная твой вспыльчивый характер, Тео еще спас меня от битой посуды. Джин, я ничего не мог поделать после того, как впустил его в квартиру. Этот парень… он совсем не такой с другими, как с тобой.
– О чем ты? – я налила кофе себе, а отцу поставила чай. Ему нельзя кофеин. – Он что, угрожал тебе? Мне его прямо сейчас поехать евнухом сделать?
– Упаси боже! Нет, конечно! Он что, совсем придурок? – папины глаза полезли на лоб после моего вопроса. – Он пришел, спросил, где ты. Как я понял потом, Тео прекрасно знал твое местоположение. И захотел со мной поговорить. Я пригласил его на кухню и предложил кофе.
– И оплатить счета, как понимаю? – я не могла удержаться от сарказма. День истрепал мне последние нервы. – Прости. Насыщенный день.
– А я тебя не слушаю. Так, краем уха. Что-то бухтишь под нос себе, – папа пожал плечами. – Нет. Сажусь я на стул и жду, когда он зайдет ко мне. Они, корейцы, странные. Разуваются. Наверно, так принято, – слова папы вызвали у меня улыбку. Что есть в Тео от корейца – это привычка разуваться в помещениях. – И заходит ко мне такой статный, высокий, с прямой спиной и ставит коробку на стол. Я, конечно, обомлел. И думал, к инсульту получу сердечный приступ, когда он сказал, что пришел заплатить все наши счета.
– Ты хоть попытался его отговорить? Честно.
– Да. Но в этом и была моя ошибка! Я начал говорить, что там очень много! Обмолвился о просроченной платежке по страховке и лекарствах. Джин, он как обезумел. Открыл приложение банка и говорит: «Или платим вот как указано по платежкам, или я привезу сюда семьдесят тысяч долларов и забаррикадирую дверь». А глаза, как у маньяка. Клянусь, я пытался его отговорить.
Глаза, как у маньяка? А на меня смотрел как щенок.
Странный.
– Не знаю, что у этого парня в голове. Мрак. Зато я знаю, что в голове у тебя, Джин. И мне это совсем не нравится, – он покачал головой, пока я возмущенно перемешивала кофе в кружке, остужая. – Дай угадаю. Его предложение переехать с ним в Оттаву было полностью проигнорировано? Ты подобрала пару веских причин навсегда остаться в этом городе и работать официанткой в баре. И самая позорная из них – я.
– Ты не позор, пап. Мы с тобой это сто раз обсуждали, – я закатила глаза. Кажется, меня ждет полуночная беседа на старый лад.
– Не знаю, о чем ты. Моя единственная любимая дочь не хочет переехать со своим парнем в Оттаву, потому что должна всю мою оставшуюся жизнь ухаживать за больным стариком.
Я сжала от злости зубы. Моему отцу пятьдесят. Какой старик, черт подери.
– И вот этот принц на черном коне зовет ее в мир хоккейных звезд, а она отказывается. Как же я счастлив, – он стукнул рукой по столу. – Если бы я знал, что ты поступишь со своей жизнью так, я бы лучше умер. Как хочешь это понимай. Поплакала бы один раз и жила, жила бы как мое продолжение в этом мире. А что сейчас? Призрак былой Джин. Уставший и потерянный.
– Что ты такое говоришь! – я была расстроена его словами.
– А что ты такое творишь! – он порывался встать, но тело его не слушалось. – Я разочарован! Я клянусь, не верю в происходящее! Этот парень всем сердцем желает видеть тебя рядом с собой! Он освободил нас от долгов! Знаешь, что он еще предложил? Нанять мне людей! И когда я до конца пройду реабилитацию, перевезти меня в Оттаву.
– Он… правда предложил такое? – папа выбил воздух последней фразой.
– Именно, сладкая, – он провел рукой по лбу. – Джин, дорогая, я прошу тебя… Подумай. Я ни в коем случае не буду настаивать на переезде. Вдруг он тебе не нравится или на самом деле подонок. Или еще какая другая причина, кроме меня. Я приму и поддержу тебя. Никто не заставлял его оплачивать долги. Никто. Но скажи мне, есть хоть одна причина, кроме меня, чтобы ты завтра не поехала в аэропорт и не проводила его на самолет? Скажи.
Ни одной.
– Нет, – честно ответила я. – Просто это все так быстро… Стремительно. Раз, и он зовет меня переехать в другой город. Невероятно.
– А в жизни все именно так и случается, Джин, – папа улыбался. Видимо, он понял, что медленно, но верно продавливал меня. – Как и мой инсульт. Все было сравнительно неплохо, пока не случилось то, что случилось. Мы не можем изменить этого. Поэтому давай жить дальше. Тео пообещал нанять мне людей и помогать со всем. Тем более, если у вас что-нибудь не получится, ты всегда можешь вернуться домой. Джин, у тебя есть дом. Но опять же, я ни в коем случае не давлю на тебя. Решать тебе.
– Хорошо, – я кивнула. – Обещаю подумать. Только, пожалуйста, больше никогда не говори… Тех слов. Хорошо? Я… Это очень больно слушать, пап. Страх от того дня до сих пор посещает меня в кошмарах.
– Прости, я правда не знал, как вразумить тебя, – он виновато улыбнулся. – Мне осталось разменять только свою жизнь. – Я хлопнула от злости по столу. – Хорошо! Хорошо! Я пошутил! Лучше расскажи, она уже нашла тебя?
– Да.
Я убью Тео.
– И как ты?
– Да никак.
И я с удивлением обнаружила, что… Действительно, никак. Конечно же, меня это поначалу неприятно удивило, но потом Тео со своими рыцарскими поступками, потом авария, информация о принятии его в национальную сборную, разговор с отцом, и встреча с матерью просто стерлась из памяти. Мой мозг просто отсортировал актуальную информацию, а травмирующую удалил. Я не испытывала боли, обиды или злости. Прошло слишком много времени. Я не могу позволить прошлому разрушить мое будущее. Возможно, папа говорил именно об этом. Отпустить все и двигаться дальше. Я искренне улыбнулась и посмотрела на папу. Он не мешал мне самой дойти до определенных мыслей, но, когда увидел счастливое выражение на моем лице, покачал головой. Он протянул руку вперед и взял меня за ладонь.
– Ты без ума от него, Джин.
– А я знаю, па, прекрасно это знаю.
– Господь! Дай моей дочери благоразумие!
– Иуда, молчал бы! – Я посмотрела на свой телефон. Несмотря на позднее время, он загорелся и оповестил о входящем от Брит. – Черт, не знаю, кому этот дуршлаг проболтался
