как миленькие, я уверен.
Мягким успокаивающим движением его рука скользнула по моим волосам. Стало так спокойно и приятно… Еще несколько секунд и я точно усну от столь сладостной неги!
– Теперь нужно подумать еще над кое-чем…
Таинственный голос Генриха заставил меня удивленно вздернуть брови и оторвать голову от его плеча.
– Над чем же?
– Ты говорила о цветах, мол, их так много… Значит, нужно найти им применение.
– Есть предложения?
– Можно срезать лишние розы и попробовать продать на рынке. Ты же тем более с цветами работать умеешь, так что при продаже не должно быть проблем. На полученные деньги можно будет вон Грега с его другом побаловать или что-то домой купить.
Его идея заставила меня призадуматься. С одной стороны, Генрих прав – лишняя монета в нашем случае лишней не будет, но вот, с другой стороны, будут ли люди покупать цветы с простого прилавка на рынке?
– Думаешь, они им нужны?
– Не узнаем, если не попробуем, – ответил жених, необычно шевельнув бровью, словно подмигнув мне, а потом окликнул мальчишку, играющего с псом в другой части двора. – Грег, иди сюда.
Лохматый после игр с Ральфом веселый ребенок послушно подбежал к нам.
– Идем, нужно найти самые красивые вазы в доме и помочь Эрике доставить цветы на рынок, – приказ главы дома звучал так уверенно и легко, что противиться ему совсем не хотелось.
– А мы успеем? – уточнила я, бросив взгляд на лежащие неподалеку садовые щипцы.
– Время только за полдень, успеем! Мы поищем воду и все необходимое, а ты собери цветы, хорошо?
Сказав это, Генрих за руку с Грегом пошел в дом, а я вновь присела у клумбы и приступила к обрезке. Аккуратными движениями, стараясь не колоться, я срезала один цветущий бутон за другим, пока не собрала все два десятка. Те самые первые, которые распустились в тот день, когда моё сердце согрела любовь…
Мужчины, постарше и помладше, помогли собрать все цветы. Генрих даже предложил мальчишке погостить у соседки на случай, если ему страшно появляться на рынке, но тот был непреклонен.
– Вы же со мной рядом будете, правда? Тогда я не боюсь! – в зеленых глазах Грега читались уже не страх и боль, а счастье и доверие. Все же удивительно, как всего за пару дней способна преобразить человека простая забота…
Всей троицей мы в итоге отправились на рынок, по дороге закупившись небольшим количеством бумаги и лент для букетов. Грег иногда с волнением оглядывался на прохожих, словно побаивался угодить в неприятности, но заприметив, что те почти не обращают на него внимания, в итоге успокоился. Даже хватку немного ослабил, а то казалось, что он вот-вот расплющит руку Генриха.
Все удобные места, разумеется, уже успели занять другие любители торговли, но нам удалось отыскать местечко недалеко от окраины рынка. Здесь ходило не так много людей, как в центральной его части, но покупать все же было кому.
Аккуратно пристроив цветы на прилавок, я присела на лавочку и попрощалась с женихом.
– Удачи, солнышко. Мы с Грегом придем чуть позже и проведаем, как у тебя идут дела, хорошо?
На мой кивок он ответил легким семейным поцелуем в щеку, а потом вместе с новым членом семьи направился по своим делам. Соседи по прилавку поглядывали на конкурентку в лице меня с неким подозрением, но вслух мысли не высказывали. Мысленно я даже удивлялась, что никто еще не назвал меня уродкой, осмелившейся притащиться на рынок. Интересно, почему это?
Тихонько, скрывая левую щеку под русыми прядями, я вела разговоры с любопытными покупателями. Кто-то просто разглядывал новый товар, появившийся на рынке, а кто-то даже купил пару цветов, оценив их свежесть и красоту.
«Эти цветы словно вырастили с душой!» – слова одной счастливой покупательницы мелодией отдавались в моих ушах. Неужели и вправду благодаря магии мне удалось вырастить особо удивительные цветы? С виду вроде розы как розы.
Торговля шла вполне неплохо, и уже за час до полдника на прилавке осталось лишь одна треть срезанных мной цветов, что не могло меня не радовать. Дорого за розы не брала, ниже по цене, чем в «Ночной азалии» Аделаиды, но даже подобный заработок не мог меня не радовать. Голову на радостях заполонили мысли, что если с освоением дара все получится, то можно будет продавать куда больше цветов и при этом иметь собственный сад! Настолько я в облаках завиталась, что не заметила, как к прилавку подошел тот, кого я не очень хотела видеть…
– Ой, а кто это у нас тут розами торгует? – ехидничал Ландольф, с презрительной гримасой разглядывая мои цветы. – Разве вы не работаете в «Ночной азалии», Эрика?
– Работаю, просто в выходной день решила продать лишние цветы, выросшие у меня в саду, – ответила я, всеми силами стараясь изобразить уверенность. Страх быть осмеянной и униженной неприятным комком шевелился в груди, заставляя сердце биться быстрее.
– У вас в саду?! – казалось, будто мужчина сейчас задохнется от истерического смеха. – Да у вас даже собственной крыши над головой не было! Неужели сыскался в городе добряк, принявший к себе уродливую нахлебницу?
Стыд за собственные изъяны вновь напомнил о себе, а былая боль ударила в грудь с новой силой. Губы мои задрожали, а в глазах стали собираться слезинки.
– Вот, держите подачку, – мужчина с усмешкой бросил мне несколько монет, стоимостью явно меньшей, чем оставшееся количество роз, и, собрав в охапку последние цветы, ушел восвояси.
У меня не хватило сил даже подняться и погнаться за ним, чтобы отбить свои цветы.
– Не грустите так, Ландольф тот еще местный хам, всех так и норовит уколоть побольнее, – на удивление одна из местных незнакомок, торгующих на рынке, решила даже меня поддержать. – А розы у вас были и вправду красивые, я это сразу заметила. С такими и свое дело открыть не стыдно!
От подобных слов златовласой девушки уста сами согнулись в улыбке. Редко мне доводилось слышать что-то хорошее от совсем незнакомых людей.
– Спасибо!
– Скажите, а вы еще придете? Я с радостью расскажу другим, какие красивые у вас цветы!
В глубине души хотелось сказать «Нет!», но я не смогла удержаться.
– Обязательно приду.
Не успела я собрать все свои вещи, как неподалеку мелькнули две знакомые фигуры. Генрих и Грег, как и обещали, вернулись, чтобы проведать, как у меня дела.
– Ого, ты уже все продала? – ахнул любимый.
–У-угу, – с алыми от смущения щеками я показала ему заработанные монеты, которых могло быть гораздо больше, если бы не проклятый Ландольф!
– Молодец, я очень
