Почему он не понимает, что это то, чего я хочу? Это сумасшедшее влечение пробуждается лишь от одного легкого прикосновения его губ. Как он не понимает, что никто и никогда не вызовет во мне тех чувств, которые вызывает он?
Глупый парнишка.
Он распахивает мой халат, и нежными прикосновениями своих пальцев выводит слова извинения по всему моему телу.
— Повтори, что ты любишь меня, — шепчет он.
Я заключаю в ладони его лицо.
— Я люблю тебя. Более того, я безумно влюблена в тебя. Прекрати вести себя глупо, пожалуйста. — Я целую его в грудь и чувствую бешеное сердцебиение под мышцами.
— Я постараюсь. Это не просто. Я был таким слишком долго.
— Тебе нет нужды быть таким.
— Пожалуйста, сообщи моему мозгу об этом. Меня он не послушает.
— Отнеси меня в кровать. Это заставит твой мозг замолчать.
Он берет меня на руки и несет в кровать. Я целую и прикасаюсь к нему, так как знаю, что ему нравится, одновременно пытаясь отогнать ненадолго его страхи.
Когда мы наконец-то становимся одним целым, я вижу, как сомнения отпускают его. Но я знаю из опыта, что этот сексуальный экзорцизм продлится недолго. Мы занимаемся любовью и засыпаем в объятиях друг друга, и все было бы идеально, но утром тени вернутся.
Я все твержу себе, что если мы просто дотянем до выпускного, то все будет в порядке. Коннор пойдет своей дорогой, а я пойду своей, и у Итана не будет больше причин для сомнений. Но логичная часть меня шепчет мне, что всегда будет какой-нибудь Коннор. Кто-то, кто будет представлять для него угрозу и заставлять чувствовать себя так словно он может потерять меня. И несмотря на то, что это никогда не будет правдой, я не имею представления, как его еще убедить в этом.
Через несколько секунд я понимаю, что замолчала.
Я поднимаю взгляд и вижу, что доктор Кейт смотрит на меня.
— Ты в порядке?
Я не отвечаю.
— Просто дыши, Кэсси. Позволь всем своим чувствам выплеснуться в этом моменте, чтобы затем отпустить. Каждый вдох уменьшит тревогу. Тебе это больше не нужно.
Я делаю глубокие вдохи. Чем больше я вдыхаю, тем легче мне становится.
Уже через пару минут, я чувствую себя достаточно спокойно, чтобы открыть глаза.
Доктор Кейт тепло улыбается мне.
— Молодец. Как ты чувствуешь себя?
— Опустошенной.
— Отлично. Это означает, что ты очищаешься. Каждый раз, когда ты будешь так делать, твой эмоциональный барьер будет уменьшаться, и в этом наша цель.
Она смотрит на часы.
— У нас еще несколько минут. Есть еще что-нибудь, что тяготит тебя?
Я делаю еще один медленный вдох и выдохнув, говорю:
— Иногда меня охватывает это непреодолимое чувство… чувство вины из-за Итана, из-за событий, когда наши отношения ухудшились.
— Относительно чего?
Я качаю головой.
— Как я могла не помочь ему? У меня возникает ощущение, что многое из случившегося – моя вина, потому что я не была достаточно сильной, умной или терпеливой, чтобы помочь ему измениться.
Она опускает записную книжку и снимает очки.
— Кэсси, позволь мне заверить тебя, людей нельзя изменить. Ты можешь приободрять и оказывать им поддержку, но на этом все. Остальное за ними.
— Но у меня такое чувство, что я должна была сделать больше.
Она смотрит на меня несколько секунд, и затем скрещивает ноги.
— Тебе нравятся книги?
На секунду меня застает врасплох ее внезапная перемена темы.
— Хм… да.
—Хорошо, — говорит она, сплетая пальцы вместе. — представим, что люди – это книги. Каждый, кто приходит в нашу жизнь получают возможность приоткрыть несколько наших страниц. Если мы нравимся им, мы показываем им больше страниц. Если они нравятся нам, мы хотим, чтобы они увидели неотредактированные части. Некоторые люди могут оставить заметки на полях. Оставить свои следы на нас и нашей истории. Но в конечном счете, напечатанные слова, которые представляют нас, как человека, не меняется без нашего разрешения.
Она наклоняется вперед и одаривает меня улыбкой.
— Ты оказала огромное воздействие на Итана. Без сомнения, в истории его жизни, ты повсюду оставила свои следы. Как и к сожалению, много других людей. Итан сделал выбор удалить их вклад в него, и оставить только то, что сделало придало ему больше сил. Он заново напечатал себя, если так, можно выразиться. Единственный человек, который был способен сделать это – был сам Итан. Точно так же, как и ты – единственный человек, который может переписать твою историю и ее концовку. Ты понимаешь, о чем я говорю?
Я киваю, потому что ее слова имеют идеальный смысл. И осознание того, что терапия всего мира не поможет мне, пока я не возьму на себя ответственность за помощь самой же себе, в то же время ужасает и воодушевляет.
Она похлопывает меня по руке.
— Ну, наше время вышло. Увидимся через пару дней. А ты за это время, постарайся не быть слишком требовательной к себе, и пожалуйста, передай Итану, всего самого лучшего от меня.
— Передам. Спасибо.
Когда я выхожу в зал ожидания, Итан ждет меня там. Он закрывает книгу, которую читал, и встает.
После аттракциона эмоций, которые я только, что испытала, я удивлена, насколько сильно я рада его видеть.
То, как он смотрит на меня, вызывает тепло во всем моем теле.
— Хороший сеанс?
Я улыбаюсь и направляюсь к нему.
— Достаточно хороший. Что читаешь?
Он приподнимает книгу, чтобы я увидела.
— «Искусство быть счастливым»?
— Автор – Далай Лама.
— Значит, просто легкое чтиво.
Он качает головой.
— Не легкое, но это определенно того стоит.
— Да? О чем там говорится?
Он делает шаг вперед, его лицо выражает серьезность.
— Вкратце, там говорится: «Сделай так, чтобы Кэсси улыбалась каждый день и говори ей, что любишь ее даже тогда, когда она не хочет этого слышать.
— Серьезно?
— Да.
Переизбыток эмоций захлестывает меня.
Никак не помогает и то, что он обвивает меня руками, словно никогда не хочет отпускать.
Я тоже не хочу его отпускать.
Но дело в том, что, если бы люди были книгами, Итан был бы бестселлером. Сексуальной, интересной и захватывающей книгой, от которой было бы сложно оторваться даже после того, как она довела читателя до слез.
21
ВЫХОД НА БИС
Три года назад
Вестчестер, Нью-Йорк
Гроув
Показательные выступления
Мы обхватываем друг за друга так, словно мы и есть то единственное, что удерживает на земле. Адреналин переполняет меня и, хотя объятия с Итаном способствуют успокоению моих нервов, я не могу избавиться от волнения полностью. Так же, как и он. Это представление слишком важное.
Небольшое волнение пойдет нам на пользу. Всколыхнет нашу энергию. Будет держать в тонусе.
Когда нас зовут занять позиции, я отстраняюсь и смотрю ему в глаза. Он гладит мое лицо и смотрит в ответ с любовью, но в его взгляде также мелькает что-то еще.
Сомнение?
Страх?
И то, и другое?
Мы спускаемся на сцену, и шоу начинается. Наша сценка идет первой. Ромео и Джульетта. Выступать с ним так легко. Без всяких усилий мы нащупываем нашу связь. Выступление проходит без единого изъяна, и после того, как мы отвешиваем поклоны, он ведет меня за кулисы и целует в знак триумфа после чего убегает, чтобы переодеться.
Остальная часть вечера проходит, как в тумане. Мы отыгрываем сценки и монологи, принимаем аплодисменты и переодеваемся в костюмы для последующих постановок. За кулисами мы мельком видим друг друга, но вся наша концентрация направлена на наши действия, когда мы выходим из образа одного героя и входим в образ другого. Показываем свой потенциал. Удивляем зрителей. Зал сегодня наполнен не просто людьми, это еще и представительство, и контракты. Это наше будущее.
