моего друга Никиты, того самого Никиты, однокурсника.
Он, конечно, шокирован тем, что Надя со мной, нашлась, ну и…. внешним видом ее, я так понимаю, впечатлен не меньше, чем я…
- Губу закатай, - тихо шиплю на него еще там, на летном поле.
История со Славой, конечно, нервы нам вытрепала, и я не знаю, чем это все в итоге закончится, но, в конце концов – это его женщина, его ребенок и его проблемы. Хотя вижу, что мой Воробушек сильно переживает.
- Надюш, все будет хорошо.
- Я знаю… То есть… надеюсь. – улыбается вымученно, понимаю, насколько сильно она устала.
Никита помогает донести вещи до квартиры, а перед уходом огорошивает меня информацией, хорошо, что Надя не слышит.
Чёрт.
Меня по ходу снова ждет поездка в Югру. С одной стороны отлично – с перспективами новыми, с другой…
Почему именно сейчас? Я только нашел свою семью, я должен быть с ними!
Уже поздно, и несмотря на то, что вторую часть полета Ник проспал, и в машине тоже вырубился, не думаю, что он сейчас будет бодрствовать.
- Надя, прости, у меня, конечно, никаких условий…
- Все хорошо, мне бы его только искупать и… он любит молоко на ночь. Но, наверное, молока нет?
Улыбаюсь широко, потому что еще утром успел сообщить Айне, что я приеду, и приеду не один, попросил, правда, не говорить Тамерлану – хотя, что не говорить, я ведь сам ему звонил, насчет самолета и он знает, что я вернулся. Но не знает с кем…
Айна отправила на квартиру Гулю, ту самую, которая когда-то нашла в моей комнате тест…
Теперь тест сопит у меня на руках…
Гуля, вижу, квартиру вылизала до блеска, холодильник, я уверен, забит до отказа, хотя я просил Айну только самое необходимое купить, молоко, хлеб, какие-нибудь овощи, фрукты.
И…
Вижу округлившиеся глаза Надежды – в моей гостиной стоит детская кровать-манеж, и лежит куча игрушек!
- Откуда?
Обнимаю ее одной рукой, целую куда-то в макушку, в висок.
- Я сам не ожидал, это Айна и Гуля, ты же помнишь их?
Кивает…Конечно помнит.
- Расскажешь мне, как они все?
- Все расскажу, в подробностях. Но позже.
Помогаю ей искупать сына, он, вопреки моим ожиданиям после ванны как огурчик, видит новые игрушки, издает клич ликования.
- Ма, ну мона? Мона? Позалуста!!
- Конечно можно, милый, но не долго.
Ник радостно бросается на ковер, у которого разложено богатство, я собираюсь пойти на кухню, чтобы посмотреть, чем могу накормить его и Воробушка, но меня останавливают.
- Па… Пап… поиграешь со мной?
Меня просто вырубает это «па»… клинит. Начинаю нос морщить, пытаясь судорожно ком в горле проглотить, но…
- Конечно, сынок…- смотрю на любимую, которая все понимает и у неё тоже слезы в глазах.
Чуть позже, когда мы остаемся вдвоем, уложив парня спать, судорожно обнимаю ее, прижимая к груди, целуя в макушку, повторяю, как мантру:
- Прости меня, прости, прости, прости…
Вспоминаю, как предлагал ей избавиться от последствий, если вдруг они есть, до сих пор помню тот сдавленный всхлип, который услышал. В ушах стоит.
Чёрт… что за сволочь я был? Что за…
Сейчас, когда прошло несколько лет, вспоминаю себя, все вот это и не могу понять, что я творил и зачем.
Начиная с истории Светлячка и Тамерлана.
Почему я тогда решил, что имею право вмешиваться в жизнь брата? Даже не в жизнь, в судьбу? И сделал это с маниакальным удовольствием!
Смотрел, как Зоя на его свадьбе волосы свои роскошные ножницами кромсает, и не понимал тогда еще, что это же реально жесть то, что я сотворил? Оговорил девочку, которую любил, думал, что люблю! С грязью тогда смешал ее, такую чистую, невинную.
Помню, как увидел их тогда в Сочи, в отеле, сидели за столом, просто за руки держась и все ясно было! Ясно что эти двое живут друг другом. И никто не нужен!
А я… Из какого-то низкого интереса, злобного желания проверить их светлые чувства, которые не считал настоящими…
За это и получил. Хорошо получил. Нет, наверное, лучше было бы мне тогда совсем сдохнуть, сгореть заживо в том ржавом внедорожнике.
Но толи меня Всевышний сильно наказать хотел, то ли наоборот, наградить – я выжил.
Выжил, чтобы однажды услышать «Я не компас, я Воробушек» …
А потом «Люблю тебя» …
И, наконец, вот это вот… «Па!»…
Господи…
- Илик…
- Что, родная моя?
- Ты тоже меня прости…
Нет, девочка, тебе не за что прощения просить. Чистая моя, родная…
Выдержала, вынесла все, ребенка сохранила, несмотря ни на что…
Понимаю, что хочу знать всё, до мельчайших подробностей. Как она уехала, где была, как попала в аварию, что было там, в больнице, где её выхаживали.
Всё это я узнаю, только позже. А пока…
- Спи, милая…
- А ты?
- Я… я тоже…
- Илик…
- Что?
- Что случилось?
Ох ты… почувствовала? Поняла?
- Все хорошо, отдыхай.
- Скажи, пожалуйста. Я же… я вижу.
- Надь… мне надо уехать. Это… надолго, на месяц как минимум, может больше.
- Куда? – спокойно так спрашивает. Чёрт… Слишком спокойно.
Может, и скучать не будет?
Не о том думаешь, горец. Дурной! Совсем уже… и так виноват перед ней, вышел крыши, добавить хочешь?
- Ильяс?
- Все туда же. Югра. Ханты-Мансийск, Сургут…
- Ясно, и когда?
- Ну, в идеале завтра. Но… я Никите сказал, что без вариантов, мне нужно… Чёрт, Воробушек, я бы вообще не уезжал, но… там реально просто шикарная тема. По всему. Там люди такие, знаешь… Им надо не просто бабла срубить, построить абы как халупы, чтобы стены пальцем проткнуть. Им хочется сделать красиво и хорошо. И, главное, качественно! И они готовы вкладывать, даже учитывая, что получат не супер-высокую прибыль. А я… я первый раз когда туда попал, я… знаешь, так бывает. Увидел все, что хочу сделать. Просто, смотрел на кусок земли, который мне показали, и как в кино или в фэнтези, знаешь, когда из ниоткуда появляются стены, замки, башенки. Вот так же и я видел эти новые районы, дома, коттеджи, торговые центры, кластеры различные – культура, образование, развлечения…
- А красота и здоровье?
- Ты о чем? – вижу, как в свете ночника ее глаза поблескивают.
- Ну, салоны красоты, клиники?
- Да, да… и это все, конечно…
Не понимаю, почему её
