работают
Утро выдалось напряженным и угрюмым. В окно заглядывало серое небо. Сонная Карина заглядывала в пустой холодильник. И тут же его захлопнула, решив, что точно пора сходить в магазин и закупиться чем-нибудь съедобным. Даже йогурт она выпила вчера перед сном. Завтрак купила у метро – овощной ролл в лаваше.
Несмотря на дождь, она надела сегодня черное мини в обтяжку и «лодочки» на шпильках. Захотелось придать себе строгой сексуальности и тем самым уверенности. К встрече с Зайкиным она теперь готовилась, как к беспощадной битве.
А он вел себя обыденно. Хлюпал ботинками, размахивая длинным корпусом, как маятник. Держал телефон перед собой в горизонтальном положении, смотрел видео показа мод, когда Карина демонстративно прошагала мимо, скрипя каблуками о шершавую плитку. Он заметил ее не сразу, только перед лестницей, уткнулся ботинком в первую ступень и поднял голову. Девушка переходила по клетке на второй пролет.
– О, Кариш, привет, – оживился парень и за пару прыжков догнал ее.
Она закатила глаза, бесясь сначала на то, что он ее не с первого раза увидел, а теперь на то, что все-таки увидел.
– Сегодня разговорный клуб у Жерара, ты пойдешь? – заискивающе глядя сбоку, спросил Зайкин.
Карина не поворачивалась, выпячивая суровый профиль. Она и думать забыла об этом, и не сразу сообразила, кто такой Жерар, и только через пару секунд ответила:
– Если ты пойдешь, значит, нет.
Он усмехнулся.
– Ну, я пойду, только если ты пойдешь.
Девушка посмотрела в синие глаза, веселые и беззаботные, злясь на собственное словесное бессилие. Парень понял, что ответа не будет, и продолжил сам.
– Мне показалось, он тебя заинтересовал.
– И теперь ты хочешь нас свести? – она скривила губы в недоухмылку. – Я тебе нравлюсь вообще?
Они остановились на промежуточном уровне между вторым и третьим этажами. Зайкин снова заулыбался по-идиотски и ответил самодовольно, не отводя взгляда:
– Нравишься.
– И какого хрена тогда ты меня то Трунову сливаешь, то на Жерара подбиваешь? – Карина неосознанно повышала голос и жестикулировала резче.
– А что, это работает? – парень задумался. – То есть, если бы я пришел на танцы, мы бы с тобой уже жили долго и счастливо вместе?
Помотав головой, она двинулась дальше наверх, а про себя медленно выдавливала буквы по одной: «И-Д-И-О-Т».
– Я просто с планами после учебы хочу определиться, – Зайкин споткнулся носком о ступень, но схватился за перила и устоял. – Если ты пойдешь, то мне тоже надо. Если нет, не буду тратить время зря.
– Дебил, я же могу сказать, что пойду, и не прийти.
– Блин, – он опустил голову и вскинул рюкзак на плече. – А ты умная… Значит, не пойдешь?
Синие глаза спрашивали искренне, хотя теперь ей казалось, что он специально измывается. Раздражение бурлило внутри.
– Разумеется, пойду, – произнесла девушка напряженно спокойным голосом. – И ты приходи. Трунова с собой приводи.
– Не, он же немецкий учит.
Зайкин махнул рукой и выскочил вперед открыть ей дверь на этаж. Зря, потому что Карине так и хотелось стукнуться об нее лбом. Несколько раз. Чтобы выбить этот глупый разговор из памяти.
Дальше она делала вид, будто его не замечает. В аудиторию вошла первой и сразу прошла на свое место. Зайкин быстро собрал компанию вокруг. Люди сами, как по закону физики, притягивались к нему, причем подтягивались наростом в несколько слоев, особенно если он рассказывал истории. В половину из этих историй поверил бы только полоумный ребенок, но слушали все с интересом. Отрицали, отвергали, отшучивались потом и даже всерьез оспаривали детали на реалистичность, но слушали.
– Думаю, я все-таки схожу на матч, – сообщила Настена, выудив момент во время лекции из-за заминки преподавателя с бумагами.
Самый длинный и интересный курс по маркетингу вел самый скучный профессор – женщина пенсионного возраста, которая занималась рекламой еще до эпохи интернета, но вид у нее был такой, словно она просуществовала всю историю цивилизации. На студентов смотрела пустым взглядом, губами шевелила рефлекторно, паузы выдерживала часто от усталости.
– Мазохистка, – Карина любила коротко характеризовать свое отношение к проблеме.
– Не могу, тянет, – так же лаконично объяснилась подруга и подперла левую щеку рукой, прикрываясь от въедливого взгляда соседки.
Из всех четырех пар лекций Карина ничего не усвоила. Она с самого начала не испытывала интереса к менеджменту и поступила только родителей ради. Для них же и стремилась получить диплом, даже если приходилось отдать за это в конечном итоге два миллиона. Девушка бы с удовольствием потратила эти деньги на что-нибудь более полезное, но хотелось им что-то доказать или показать. Надежда на принятие и одобрение еще не угасла, хоть мысленно она всегда твердила, что живет для себя.
Они шли с Настеной по коридору первого этажа. Подруга рассказывала о том, что нашла недалеко от дома женский фитнес-клуб, где, наконец, сможет без стеснения тренироваться. Им навстречу шагал Жерар, одновременно твердой и мягкой походкой. Он увидел Карину издалека и не отводил взгляда до самой встречи. Девушка охотно отвечала на его внимание, рефлекторно и без затрат усилий на обдумывание. Тело выпрямлялось, грудь выпячивалась, бедра стали качаться более раскованно. Глаза выстреливали иголками. Подойдя близко, он многозначительно улыбнулся и заговорил на французском.
– Здравствуй. Хотел напомнить, что сегодня состоится разговорный клуб. Приглашаю.
Девушка сделала такое лицо, будто давно собиралась, хотя не знала даже темы обсуждения.
– Здравствуй, спасибо. Я обязательно приду.
– Буду ждать, – подмигнул преподаватель и, быстро поклонившись Настене головой, прошел дальше.
Карина обернулась на него, чтобы оценить фигуру и решить для себя, стоит оно того или нет, но напоролась на синие глаза.
– Ну, ему-то ты не соврала? – на ходу спросил Зайкин, двигаясь в сторону выхода.
В голосе слышался тонкий упрек или жалоба. Девушка хмыкнула, злорадствуя про себя: «Пусть помучается».
– Не знаю, – игриво приподняла она правое плечико. – Еще не решила.
Парень помотал головой и встретился взглядом с Настеной. Та улыбалась сочувственно. Втроем они дошли до холла, пока Зайкин не остановился, как вкопанный. Он шел первым, потому уже завернул за угол и смотрел на кого-то потерянно. Девушки обошли его с обоих боков и тоже встали, как послушные лакеи.
У дивана, застыв словно привидение, стояла девушка, светлая сама и носившая все белое. Модельные параметры позволяли любому оверсайзу смотреться на ней привлекательно. Она носила свободный свитер, растянутый почти до колен, которые выпячивались из дырявых джинс. Девушка казалась эфемерной и плоской. Кожа на щеках и руках почти просвечивала, косточки на запястьях и пальцах безобразно выпирали, а видимость груди создавал только бюстгальтер. Но в эффектности ей было не отказать. Студенты, проходившие мимо,
