– Тебе она шла гораздо больше, – поморщилась я, зная, что шёлк слишком капризен и теперь уж наверняка бесповоротно испорчен.
Мартин ничего не сказал, только слизнул вино с моей шеи и жарко прошептал:
– Сладкая…
Дрожь в теле зародилась как по приказу, и я посмотрела на него с подозрением.
– Ты маньяк, – проговорила, но не испугалась. Думаю, не испугалась лишь потому, что на это не осталось сил.
Я шла медленно и осторожно, всё время боясь поскользнуться. Обернувшись и увидев красные следы своих ступней, недовольно цокнула.
– Я не буду это убирать, – зло проговорила, косясь на Мартина. Он, кажется, был не против, но ничего конкретного не сказал.
– Давай в душ. А через полчаса я жду тебя у камина. Что предпочитаешь выпить? Ещё вина?
– Пожалуй, с вином сегодня уже перебор, но у тебя отличный виски.
– После него тебя тянет на откровенные разговоры, – смешливо щурясь, пожаловался Мартин, но всё равно одобрительно кивнул.
Он не предлагал остаться и не звал меня с собой. Подозреваю, что-то это да означало, но я не была сильна в подобного рода загадках и предпочла оставить их без комментариев. А ровно через полчаса сидела у пустого камина и тревожно поглядывала в сторону лестницы.
Мартин появился с приличным опозданием, в глаза бросилась выраженная скованность движений, и я вспомнила, как перекосило его лицо во время секса.
– Болит? – уточнила, когда он примерялся, как бы удобнее сесть.
Подозреваю, что такая забота пришлась ему не по вкусу. Заполнив камин щепой, Мартин ловко развёл огонь и чуть раньше положенного заложил колотые поленья. В любимое кресло он буквально рухнул, заметно поморщившись.
– Что? Ты о чём? – припомнил Мартин прозвучавший вопрос, и я недовольно нахмурилась.
– О твоей спине. Болит?
– Она всегда болит, – отмахнулся он. – Когда-то больше, когда-то меньше…
– И вчера тоже болела?
– Юля… – предупредил он меня взглядом, что на эту территорию лучше не ступать, и на подобные условия пришлось согласиться.
К тому же бокал с виски был наполнен и ждал своего часа, а значит, пришло время для личных вопросов и откровенных разговоров. Я присмотрелась к Мартину внимательнее и заинтересованно склонила голову набок.
– Признайся, ты опоздал, потому что ждал, что я явлюсь к тебе в душ и начну грязно приставать! – рассмеялась я, мгновенно заминая предыдущую тему.
Шутка удалась. Мартин коротко усмехнулся.
– И в мыслях не было. К тому же я распорядился, чтобы сантехника в твоей комнате стала полностью исправна. Ты оценила заботу?
– Безмерно! Но когда это мешало мне нарушить твой покой?
– Ты бессовестная интриганка! – уличил он, но совершенно не злился, а даже наоборот: рвано дышал и сжимал челюсти до желваков на скулах.
– Ещё скажи, что тебе это не нравится!
– Не скажу…
– Потому что сам не лучше!
– Подозреваю, что даже чуточку хуже.
– Когда ты приглашал меня на ужин, то знал, чем он закончится?
– Нет.
– А если честно?
– Это была импровизация. Ты первая начала.
– В сексе ты совершенно другой… – перешла я к сути, и было заметно, как Мартин напряжённо вздохнул, готовясь к разоблачению. – Мне даже представить страшно, что творилось в твоей спальне до аварии.
– Не надо, не представляй, – грешно рассмеялся он.
– А ещё эти твои связи с проститутками…
– Юль, не начинай… Ты вот только на меня посмотрела, а я уже чувствую себя как на приёме у семейного психолога.
Я забралась в кресло с ногами и глотнула виски. Градус весело стучал в голове.
– О, поверь, я гораздо хуже, потому что лишена беспристрастности! Сейчас будет допрос, так что постарайся во время ответов сдерживать улыбку удовлетворения.
– Да рассказывать особо и нечего. Я как в том анекдоте: участвовал, но не входил, – развёл Мартин руками, и я глотнула ещё. Для смелости. Может, для настроения.
– То есть?
– Чаще я просто смотрел, иногда снисходил до банального минета. Всё остальное – за гранью.
Напоминание об оральном сексе лично меня заставило смущённо покраснеть и опустить взгляд на его пах. Рот наполнился слюной, но я её тут же сглотнула.
– Ты их не трахал?
– Если только глазами, – поднял он руки в знаке капитуляции.
– Допустим… – я обвела губы языком и, движимая азартом, прямо в кресле встала на колени. – Ну и что ты забыл сказать в завершении признания?
Мартин бросил оценивающий взгляд на мою весьма вызывающую позу и провёл кончиком языка по острию зубов.
– Что твоя задница лучшая из тех, которые я видел? – безошибочно догадался он, а я засияла от удовольствия.
– И не только она… – прозвучало самоуверенное заявление, и я поднялась, намереваясь немедленно продемонстрировать, в чём ещё лучше, соблазнительнее, совершеннее.
Мартин, глядя на эти передвижения, неуверенно улыбнулся.
– Что ты… – заткнулся он на полуслове, когда я принялась расстёгивать мелкие пуговицы своей рубашки.
Мужчина напряжённо сглотнул и бессовестно заглянул под рубашку снизу.
– Ты в принципе не уважаешь бельё или только я такой счастливчик? – в приступе жара оттянул он ворот футболки.
– Ты, бесспорно, счастливчик, – довольно рассмеялась я. – К тому же, насколько я помню, записал меня в должницы.
Справившись с пуговицами, я распахнула полы рубашки и шагнула к нему. Руки Мартин протянул без особого приглашения и принял меня к себе на колени. А ещё вдохнул запах кожи, уткнувшись лицом в аккуратную грудь.
– А ты уже готова рассчитаться? – хрипло прошептал он и обжёг взглядом. Я внутренне задрожала.
– Не люблю ходить в должниках!
– Так и знал, что наливать тебе виски чревато последствиями, – пробормотал Мартин, но в мыслях, я уверена, сделал пометку, что виски должно быть в доме всегда!
Положив ладонь на его пах, я сжала возбуждённый член сквозь ткань домашних хлопковых брюк.
– О-о… Кажется, не одна я здесь пренебрегаю нательным бельём…
– Дурной пример заразителен, – прорычал Мартин в мой пупок, когда я просунула руку под резинку штанов. – Какого хрена ты творишь?! – прошипел он, как только прошлась пальчиками по длине и сжала мошонку.
– Ну что опять не так?! – зло возмутилась я. – Я прошу слишком многого?! Имеешь что-то против? У тебя пунктик не подходить к одной и той же женщине за вечер дважды? Трахаясь со мной, ты нарушаешь какие-то принципы или религиозные нормы?! Что?..
Мартину было что мне ответить, я видела это по глазам, но он упрямо молчал. Всё ещё придерживая меня за талию одной рукой, другой потянулся за виски и, скрутив пробку, бросил её на пол. Он сделал несколько больших глотков прямо из бутылки, протянул её мне.
– Я не хочу! – сверкнула я на него глазами, но Мартин тоже кое-что умел внушать взглядом и отпить мне всё же пришлось.
Он стиснул зубы и по-прежнему выжидающе смотрел, пришлось опрокинуть в себя ещё глоток, а затем Мартин придержал дно, давая понять, какого результата хочет добиться. Подозреваю, что, будь у меня минут десять на то, чтобы алкоголь впитался в кровь, то полувменяемое состояние было бы обеспечено. Наверно, потом, я даже успела об этом пожалеть, но пока смотрела на то, как уже он сжимает губами горлышко бутылки, чтобы выпить ещё. Его кадык быстро двигался, а губы зло скривились сразу после.
– Говорят, если хочешь получить отменный секс – проживи его. Если хочешь, чтобы твой секс стал незабываемым – играй! – проговорил Мартин, обхватив пальцами мою шею и чувствительно поглаживая её. – Поиграем, моя прекрасная муза? – порочно улыбнулся он, и пальцы сжались на шее сильней.
Он драл меня в рот так, что, кажется, было впору прощаться с жизнью. Опасно, на грани, очень глубоко. Я даже не подозревала, что так умею. Он вбивался в горло, шепча что-то мерзкое и грубое, вжимал моё лицо в пах и требовал смотреть ему в глаза. Я до крови царапала его бёдра, ягодицы, но не имела физического превосходства, а, значит, всё равно проигрывала. Проигрывала, когда он входил, когда с силой насаживал на себя и даже когда давал секундную передышку.
