Кирилл задумчиво кивнул.
— Жаль, когда пропадает память, — сказал он. — Неважно, будь это семейные сокровища или простая фотография. Моя бабушка хранила все фотоальбомы; мы пересматривали их каждый год.
Он полез в нагрудный карман пиджака.
— Поэтому я решил начать новую традицию.
Он вынул руку, и длинная изумрудная капля упала мне на грудь, незаметно прикрепившись к платью. Тонкая серебристая веточка, усыпанная мелкими бриллиантами, шла от неё наверх.
— Ч-что это? — неуверенно произнесла я. — Подвеска? И тоже изумруд?
— Турмалин.
Совершенно чистый. Очень простое и скромное украшение, которое можно надевать каждый день. Если, конечно, никто на моей работе не поймёт, сколько может стоить огранённый камень такой чистоты.
— О, — только и выдавила я.
— Можно носить на шее, — заметил Кирилл. — Но так мне больше нравится. Люблю хулиганить.
Я с нежностью коснулась камня.
— Без коробочки?
— Иначе ты решила бы, что это кольцо. А я не люблю тебя разочаровывать, ежонок. Я люблю тебя радовать.
Я только вздохнула.
— Помнишь, я просила тебя сказать, когда траты на меня превысят миллион?
— Это очень скромный подарок. Поверь мне.
Я невольно усмехнулась.
— Да уж. Если бы ты меня раздел и защёлкнул на мне бриллиантовый гарнитур с ножными браслетами, тебе пришлось бы меня связать.
— Когда-нибудь ты именно так и проснёшься, — пригрозил Кирилл.
Я поцеловала его в щёку.
— Спасибо.
Мы вернулись за столик в комфортном молчании. Я тихонько разглядывала подвеску у меня на груди. Красота и нежность, будоражащая и волнующая. Очень простая и невыразимо изящная.
— Кажется, я не сниму её никогда, — прошептала я, глядя на Кирилла.
Его глаза сверкнули.
— Не получится, ежонок, — заговорщицким шёпотом сообщил он. — Потому что когда мы вернёмся домой, я сниму с тебя вообще всё.
Мы засмеялись.
— Сегодня был отличный день, — с теплотой сказала я. — И отличный вечер.
— И кто же это тут у нас? — раздался за спиной резкий женский голос.
Мы с Кириллом обернулись.
Марина и ещё две девушки стояли в трёх шагах от нас. Ослепительно одетые светские львицы, которым для полного боекомплекта не хватало только кавалеров.
— Можешь не трудиться дописывать свой роман, — насмешливо произнесла Марина.
— Не буду, — машинально сказала я. — А почему?
— Ты даже этого не поняла? — Марина расхохоталась. — Ну ты и дура. У тебя был шанс, если ты бы ты послала Кирилла подальше. А теперь больше нет, извини.
Мне очень не нравился блеск в её глазах. Словно она говорила о чём-то, что знала наверняка.
Что я упускаю? Что?
Кирилл успокаивающе коснулся моей руки.
— Я оплачу счёт, и мы едем домой.
— Погоди, — одними губами сказала я. — Я хочу знать.
Я повернулась к Марине.
— Что ты хочешь сказать?
— Что ты увела чужого жениха, — усмехнулась Марина. — И кое-кто узнает об этом. Не поверишь, каких трудов мне это стоило. Но чего ни сделаешь ради любимого дела, верно?
Я сидела совершенно ошеломлённая.
А потом до меня начало доходить.
Мою героиню Ирину, как и настоящую Ирину, жену Олега Галицкого, когда-то бросил жених. Ушёл от неё к другой, которую она, должно быть, ненавидела. Осталась незаживающая рана, и пусть вымышленная Ирина нашла радость и покой, настоящая всё ещё жила с этой болью.
А теперь ей предлагалось взять книгу от девицы, которая поступила так же, как её ненавистная соперница когда-то. И уж Марина-то, я не сомневалась, распишет мою роль всеми красками.
— Бросила бы Кирилла — и у твоей рукописи появился бы шанс, — подтвердила Марина. — Ведь он сам бы подтвердил, что ты раскаялась и ушла. Но, к большому моему счастью, ты осталась. Нам не дано предугадать, как наше слово отзовётся, правда?
Угу. После того, что Марина расскажет обо мне, шанса не появится даже у Папы Римского.
Я вцепилась в руку Кирилла, и он без слов меня понял. Несколько купюр упали на столик, и он помог мне подняться, закрывая своим телом от Марины и её подруг. Подхватил под руку и повлёк к выходу.
Но мне уже было всё равно, куда мы шли.
Глава 46
Выбравшись из машины, я, не дожидаясь Кирилла, зашла в дом и отправилась прямо в душ.
Мне всё равно, хороший ли человек автор или нет. Если роман мне интересен, если я влюблена в героев, я забываю обо всём остальном. Но, кажется, моя заказчица относится к числу нормальных людей, которым не всё равно. Которые не очень-то любят, когда кто-то наносит другим такие же раны, которые нанесли в прошлом им самим.
Я сползла по стенке душевой кабины и сжалась.
Что я могла сделать? Наверное, ничего. Кирилла я и впрямь увела, текст уже написан и наверняка уже лежит перед заказчицей, а Марину не остановишь.
Значит, будь что будет.
Я долго сидела на полу в душе. А потом выключила воду, растёрла волосы полотенцем, и, выйдя из ванной, столкнулась в дверях с Кириллом.
Одного взгляда на его лицо мне хватило.
— Что? — прошептала я.
— Что-то хорошее, — мягко сказал он. — Олег сказал, что Ирина погрузилась в книжку с головой.
— Да, но… — Я запнулась. — Если она узнает от Марины, что я — чёртова охотница за женихами…
Кирилл слабо улыбнулся.
— Ну не отрубать же ей интернет.
— А ты сам… не мог бы поговорить с ней? Рассказать, как всё было на самом деле?
Кирилл вдруг очень холодно улыбнулся.
— Я могу поступить куда проще. Сделать так, чтобы проект достался тебе. Без условий. Без вариантов. Целиком. Миллион, тиражи, экранизация. Всё.
Я моргнула.
— А ты сохранишь работу?
— Я сохраню работу, — подтвердил Кирилл. — Мы оба получим, что хотим.
Радости в его голосе, впрочем, не было.
— Как?
Он покачал головой, не отрывая от меня взгляда.
— Ты бы этого хотела?
— Я… — Я открыла рот. — Погоди, в вопросе какой-то подвох?
Кирилл очень странно улыбнулся.
— Нет. Никакого подвоха. Ты хочешь, чтобы твой роман стал лицом проекта?
Я изумлённо глядела на него.
— Конечно, хочу! Чёрт подери, ты что, с ума сошёл? Чем мы тут, по-твоему, последние девять дней занимаемся, с тридцатого числа? Сохраняем тебе работу и пытаемся написать и опубликовать потрясающий роман! Естественно, я хочу, чтобы получилось и то, и другое, ты чего?
— Очень хочешь?
— Ну конечно же, — растерянно сказала я. — Больше всего на свете.
Ведь если Кирилл останется без работы из-за меня, отчаянно подумала я, я никогда себе не прощу, что так его подвела. А если и он меня не простит? Если из-за того, что мой роман не возьмут в печать, накроется весь проект? Да он видеть меня не захочет!
Кирилл несколько секунд смотрел на меня, и холод в его взгляде становился всё ощутимее.
— Конечно, — негромко сказал он. — Я так и думал.
Я растерянно моргала, не понимая, в чём дело — и не понимая, о чём спросить. Выдался чудовищно длинный день, я наконец-то дописала роман, и я устала, ужасно устала. Марина вонзила в меня чудовищно длинную отравленную шпильку, будущее моего романа было неясно, а теперь ещё и Кирилл со своим непонятным обещанием.
Но если он обещал, что может всё исправить и сделать так, чтобы мне достался проект, а он сохранил работу…
Кирилл вдруг грустно улыбнулся, и по моей груди разлилось золотистое тепло.
Он наклонился и поцеловал меня в лоб.
— Должно быть, я несправедлив с тобой, — тихо сказал он. — Ведь ты писатель, ежонок. Конечно, ты хочешь тиражей, гонораров и признания.
— Главным образом, чтобы меня хоть кто-то прочитал, — робко сказала я. — Но вообще да. Миллион был в моих планах на это лето.
Он усмехнулся совсем без веселья.
— Я понимаю. Ложись спать.
Я разочарованно прикусила губу.
— А ты?
— У меня есть дела. — Кирилл потёр лоб. — Важные, срочные и так далее. Выходные заканчиваются.
