Мне нужен был этот текст. Если вдруг Ирина передумает, если Кирилл не возьмёт его в печать, он ведь никому не будет нужен, никому, никогда…
Только мне. А я могла бы выложить его, нашла бы ему читателей, может быть, даже бы заработала на нём немного…
На залитое слезами лицо сама собой вылезла мрачная улыбка. Ну да, куда же мы, меркантильные авторы, без денег-то?
Неважно. Это было просто чудовищно больно — написать роман, и не иметь при себе даже файла. Не иметь возможности его перечитать в любую минуту. Впрочем, понял ли бы меня вообще хоть кто-нибудь?
Вряд ли.
Все вещи остались в шкафу. Я подхватила рюкзак и сумку со старым ноутбуком. Паспорт я ещё вчера убрала в рюкзак; ничего не нужно было просить у Кирилла. Хоть это радовало.
Времени на то, чтобы обвести взглядом знакомую кровать, вздохнуть или продекламировать что-нибудь из Шекспира, не было. Хотя я бы с радостью. Что угодно, чтобы не чувствовать себя так паршиво.
В последний миг я ойкнула. Чёртова моя запасливость: ведь вчера я отстегнула подвеску от платья и отложила в рюкзак, чтобы не потерять её ни за что и никогда.
Я запустила пальцы в боковой карман. Лоб чуть не покрылся потом: я не нашла её с первой попытки. Но пальцы скользнули вниз, и драгоценная подвеска нашлась.
«Я решил начать новую традицию».
Кирилл начнёт новую традицию с кем-то другим. Он обязательно будет счастлив: такой парень, как он, просто не может не быть. Будет готовить блинчики, смотреть на свою сонную девушку и улыбаться. Он придумает ей какое-нибудь замечательное новое имя, я знаю.
А я…
Я положила подвеску на столик. Погладила её в последний раз.
Вниз.
Внизу меня ждал неприятный сюрприз: моих сапог нигде не было. Кирилл решил учинить самоуправство и выкинул их к чертям. Что ж…
Я помедлила и надела ботинки Веры. Отдам их ей потом. Вряд ли она стала бы возражать. Не отправляться ли мне, в конце концов, по морозу босиком.
Я застегнула куртку. Сжала руку сумки с ноутбуком. Всё. Руки Кирилла её больше не перехватят. Да и зачем это ему?
С кухни доносился вкуснейший запах жареного хлеба. Гренки по-французски, овсянка, апельсиновый сок…
Нет. Это для девочки, которая попала в сказку. Не для той, которую из этой сказки безжалостно выгнали.
Я беззвучно всхлипнула, глотая слёзы. И протянула руку, набирая код сигнализации.
Пискнула дверь за моей спиной, и я оказалась снаружи. Всё.
Кирилла в моей жизни больше не было.
Глава 49
В пустой электричке было холодно: я попала в нетопленый вагон. Попробовала соседний, но там тоже было глухо. Впрочем, ехать было не так уж и долго.
Я достала телефон и с грустной усмешкой посмотрела на экран. Кирилл…
Я даже не знала номер его телефона.
Впрочем, мне ведь он никогда и не понадобится, верно?
Мне понадобится съемная квартира или комната — то, что я смогу найти, и за что я смогу расплатиться. Какая-нибудь еда. И…
Я очень, очень холодно улыбнулась.
И Ворд.
Потому что, как только я поставлю ноутбук на зарядку, я начну новый роман прямо сегодня.
Кирилла у меня больше нет. Но у меня осталась я.
Может быть, поэтому Кирилл меня и бросил, кольнуло сердце тупой болью. Ведь превыше всего должна быть любовь, верно? А у меня не так.
Чёрт знает, что у меня сейчас было превыше всего, мрачно подумала я. Завтрак, наверное.
А если серьёзно…
Мне нужно было очень, очень хорошо подумать. Потому что до того, как мой роман отправится в типографию, оставались считанные дни.
И когда это произойдёт, пути назад не будет. Ложь Кирилла станет правдой.
А значит…
Думай, Лира, думай. Время есть.
Но его немного.
Я откинулась на оранжевую пластиковую спинку сиденья.
Кирилл не должен потерять работу. Это прежде всего. Проект должен быть выполнен, Ирина должна получить свой подарок. Двадцать пять лет с человеком, который влюблён в свой бизнес — почти такое же испытание, как жизнь с писателем.
Но мой роман таким подарком стать не должен, это я понимала столь же чётко. Потому что тогда я лишусь Кирилла.
Краем сознания я отметила, что возможность не получить миллион и публикацию перестала беспокоить меня вообще. Роман был дописан, и Кирилл не даст файлу пропасть никогда. Остальное было не так уж важно. Читатели придут. В сеть, если книга не будет издана, но придут.
Куда важнее, увижу ли я Кирилла снова.
Значит, нужно подобрать себе замену в проекте.
И замена эта была только одна.
«Мы вели переговоры с «Оресом», чтобы перекупить её эксклюзив».
Марина.
У них был шанс завербовать Марину обратно. Дорого, муторно, но это было возможно. Выполнить проект и сохранить Кириллу работу.
Да, это было рискованно. Кириллу пришлось бы поступиться гордостью, принять обратно кинувшую его невесту, и…
… Что, если бы он возненавидел бы меня?
… Что, если бы это не помогло, и я никогда бы его больше не увидела?
Но другого выхода у меня не было.
Я закусила губу. Отдать проект сопернице — чёрт с ним, меня это просто перестало волновать. Не сейчас, когда я теряла того, кто был мне дорог.
Но как это сделать?
Позвонить Олегу или его жене, покаяться, признаться, что я спала с Кириллом, увела чужого жениха и вообще недостойна участвовать в проекте? Попросить их взять Марину вместо меня?
Вот только никаких механизмов, чтобы связаться с Олегом, мне не выдали. А других знакомых олигархов, у которых можно было перехватить телефончик, у меня не было.
Можно было написать пост в фейсбуке. Но, во-первых, я подписала неразглашение, а во-вторых, так дела не делают. Скандал — последнее, что нужно Кириллу.
Думай, Лира.
Думай.
Я смотрела в окно, на мелькающие заснеженные берёзы и деревянные домики, и дурацкие слёзы катились по моим щекам.
Ничего. Ни одной чёртовой идеи.
Кирилл предусмотрел всё. Всё, чтобы я получила то, что, по его мнению, так хотела.
Глупый мальчишка, в отчаянии подумала я. Я напишу ещё пятьдесят романов. Что помешает мне рано или поздно набрать аудиторию, пусть и скромную? Даже если я продолжу работать в офисе, Париж ещё узнает Д’Артаньяна так или иначе. Издательство? Как-нибудь обойдусь. Кирилл говорил про литературные порталы, где можно выкладывать книги по главам и зарабатывать своим собственным пером. Может быть, через пару лет он создаст один…
… И выдаст мне строгое предупреждение за сексуальные домогательства к администрации.
Вот только, скорее всего, он меня проигнорирует. Поможет встать на ноги, выделит рекламу, техподдержка будет внимательна и приветлива. Как и с любым другим автором.
Но сам Кирилл больше не скажет мне ни слова.
«Я говорю с тобой как с любым другим автором. Чужим автором. Отныне — чужим».
Марине он сказал именно это. Что помешает ему обратиться ко мне точно так же?
Ох.
Я склонилась над проходом между сиденьями, уткнув лицо в ладони.
— Девушка, можно с вами познакомиться?
Я подняла непонимающий взгляд.
— Что?
Светловолосый парень примерно моего возраста с небрежным видом устроился напротив.
— Смотрю, вы грустите, — заметил он. — Я Андрей.
— Лира.
— Что заставило такую красивую девушку грустить?
Я усмехнулась.
— Выиграла миллион. И теперь думаю, как его проиграть обратно.
В его глазах блеснул интерес. Улыбка стала шире.
— Красивая девушка с чувством юмора. Мне это нравится. Будете кофе?
Предложение было заманчивым. Мне не очень-то хотелось сейчас быть одной.
Но я потратила бы дорогой утренний час, а мне нужно было искать жильё.
Я медленно покачала головой.
— Много дел сегодня. Может быть, в другой раз.
— Принимается, — легко сказал Андрей. — А что за дела? Или это секрет?
Я подумала, глядя в окно.
— Да нет, в общем-то, совсем не секрет. Я рассталась с парнем и ищу съемную квартиру. Или комнату. Как получится.
