Внутри рождалась Свобода. Это чувство, которое он мне давал, когда разговаривал со мной обо всем как со взрослой, даже когда мне было 16. Это я чувствовала, когда ехала сзади на его мотоцикле, навстречу ветру. Я чувствовала это сейчас, наконец целуя его. Я хотела этого всегда, но осознала лишь в его руках.
***
Я остановилась у подъезда и подняла голову наверх. Это был красивый комплекс из трех домов, в каждом этажей 18–20. Где-то с середины начиналось панорамное остекленение.
— Заходишь? — Саша держал дверь подъезда, ожидая меня.
— Бегу, — я захлопнула рот и пошла к нему.
На 17 м этаже мы вышли, и Саша открыл дверь ключом, щелкнул выключатель и пропустил меня. Я зашла в небольшую светлую прихожую.
— Проходи, располагайся, — Саша скидывает ботинки, вешает куртку в гардероб и уходит прямо по небольшому коридору.
Я снимаю ботильоны и вешаю пальто, попутно рассмотрев себя в зеркале. Хочу идти за Сашей, но справа открыта дверь в комнату, я вхожу туда и замираю. Вместо стены здесь огромное панорамное окно. Я медленно подхожу к нему и останавливаюсь, любуясь на огни города.
— Нашел виски, тебе со льдом? — Саша заходит в комнату и замолкает.
Я медленно поворачиваюсь на его голос. Саша стоит в полосе света из прихожей. Я наконец оглядываюсь вокруг. Большой шкаф с зеркалами, широкая кровать с небрежно наброшенным покрывалом. На против рабочий стол, на нем ноут и настольная лампа. На полочках над столом какие-то фото, мелкие запчасти и всякая мелочь, которую сложно разглядеть в полумраке. По стене от стола, почти у самого окна, большой книжный шкаф и рядом глубокое кресло.
Все выглядит довольно скромно, но уютно. Я посмотрела на Сашу, он все еще стоял в дверях и наблюдал за мной.
— Очень…, - я подбирала слова, — по-холостяцки.
— Я бы сказал — минималистично, — усмехнулся мужчина.
— Тоже подходит, — я улыбнулась в ответ, — твоя?
— Моя. Сделал себе подарок на тридцатку.
— Неплохо, — я снова повернулась к окну.
Дома внизу казались маленькими, лишь вдалеке виднелись высотки. И тысячи огоньков переливались и сияли словно звезды, как будто небо поменялось местами с землей. Я почувствовала, что Саша подошел ближе и теперь стоял немного позади меня, почти касаясь плечом моего плеча.
Я немного повернула голову в его сторону, смотря куда-то в угол и сказала негромко:
— Заманил меня, чтобы я влюбилась в этот вид и осталась? — я попыталась сказать это насмешливо.
— Но ведь получилось, — тихий глубокий голос звучал громко, как будто эхо.
— Я ведь еще не сказала, что остаюсь.
— Я ведь еще не просил остаться.
Я развернулась к Саше лицом. Мы теперь стояли близко. Я видела блеск его уставших глаз, немного взъерошенные волосы, упрямый изгиб губ, один уголок которых будто всегда немного приподнят в насмешке над собеседником. Полумрак сглаживал кожу, но я могла представить морщинки вокруг его глаз и шрам на щеке, который теперь был покрыт густой щетиной. Годы изменили его, сделали взрослее и еще серьезнее. От него пахло едва заметным древесным ароматом и сигаретами. Время как будто остановилось, и я почувствовала себя снова восемнадцатилетней девочкой — вечно неуверенной в себе и в окружающих.
— Ты никогда не просил меня остаться, — хотела сказать равнодушно, но горечь не скрылась от парня.
— Боялся, что не останешься, — он сделал незаметный шаг ко мне.
Теперь я засмеялась вполне искренне.
— А я думала, что ты не врешь, но у тебя, оказывается, отлично получается.
Он мягко улыбается, поднимает руку и касается кончиков моих волос. Я пытаюсь дышать ровно, но пульс ускоряется. Саша дотрагивается подушечками пальцев до моей шеи и аккуратно проводит по ней вниз, по ключице, по открытому участку груди до первой застегнутой пуговицы и замирает.
— Страшно? — я как будто не слышу звуков, а читаю по его губам.
Не могу произнести ни слова и только делаю два движения головой в стороны. Он улыбается:
— У тебя тоже отлично получается.
Саша задевает пальцем пуговицу, и она легко скользит по шелковой петельке и расстегивается. Мы размыкаем наш зрительный контакт и опускаем глаза вниз. Сашины пальцы теперь касаются тонкой сеточки мягкого бюстгалтера.
— У твоей бабушки тонкий вкус.
Я поднимаю на него взгляд, глубоко дыша. Он не улыбается. Мне хочется спросить, почему на самом деле он не хотел быть со мной, но я знаю ответ. То, что он это произнесет вслух, ничего не изменит. Слишком поздно. Слишком поздно для всего. Но я не могу пошевелиться, не могу отвести от него взгляд. Я пытаюсь вспомнить как это — целовать Сашу. Как это целовать хоть кого-нибудь, кроме мужа.
Трепет внутри и ожидание чего-то невозможного достигает точки невозврата. Я больше не могу ждать, но я и не могу сделать первый шаг. Я закрываю глаза, выдыхаю и произношу быстро:
— Хорошо, моя правда: мне страшно так, что коленки подкашиваются и руки немеют.
— Обещаю, ничего не случится, если ты не захочешь, — говорит Саша после нескольких бесконечных секунд и потом добавляет, — моя правда: я боялся, что ты останешься, а я не смогу тебе дать то, что тебе нужно.
Я открываю глаза и медленно выдыхаю. Стук сердца, казалось, наполнил эту комнату.
— Обещаю, что не попрошу больше, чем ты мне можешь дать прямо сейчас.
Мы одновременно сокращаем то небольшое расстояние, что оставалось между нами. Поцелуй словно вспышка. Я задыхаюсь в его руках, мысли вылетают из головы, оставляя ее пустой и легкой. Саша целует мою шею, расстегивая и кидая на пол блузку. Я поднимаю его футболку, и он снимает ее через голову. Снова целует меня, гладит руками по телу, не останавливаясь ни на секунду.
Он сильнее сдавливает мою талию, ведя меня спиной назад. Отрывается от моих губ, наклоняет и кладет на кровать. Мы за мгновение избавляемся от оставшейся на нас одежде, продолжая целоваться. Саша опускается к моей груди, одновременно шаря рукой на тумбочке. Отвлекается, чтобы надеть презерватив и нависает надо мной, смотря в глаза. Я сжимаю его ногами, тяжело дыша. Тянусь к нему, прося поцелуя и вдруг с громким стоном выдыхаю, когда он входит в меня.
Эти мгновения длятся бесконечно. Желание пульсирует во мне, я цепляюсь в руки мужчины, впиваюсь зубами в его плечо. Саша целует мою шею, ключицы, проводит рукой по талии и ниже, обхватывая бедро и поднимая его выше. Это странный танец, сплетение тел, звуков, касаний и тайных желаний. Это больше, чем секс, это больше чем я или он. Сердце отбивает ритм и направляет весь комок моих сжатых чувств вниз, и он взрывается, запуская волну по всему моему телу. Я провожу короткими ногтями по спине Саши и громко выдыхаю ему в шею. Он впивается в мои губы, ловит мои вздохи, ускоряет движение. Еще несколько быстрых толчков — и он падает на меня, тихо стонет.
Я растекаюсь под его крепким, влажным телом, руки скользят по спине и падают на матрас безвольными нитями. Короткий поцелуй в шею, и он переваливается на спину. Мы тяжело дышим, смотря в потолок. Поворачивает ко мне голову, слегка касается пальцами моей руки, но я продолжаю смотреть в потолок, не отвечая на его движение. Саша встает и уходит из комнаты, через секунду я слышу воду в ванной.
Я глубоко вздыхаю и закрываю глаза, прислушиваясь к себе. Это было невероятно и это было так нужно мне. Почти восемь месяцев без тепла, без поцелуев, без касаний. Еще более невероятно, что это случилось с Сашей. Но странная пустота внутри. И совсем некстати мысли: интересно, спал ли Илья с кем-нибудь уже? Может у него даже есть девушка. Чувствую слезы под ресницами и подступающий ком к горлу. Распахиваю глаза и, закутавшись в простыни, выхожу из комнаты. Свет в прихожей так и горит. Прохожу мимо приоткрытой двери ванной к кухне.
Наливаю в стакан воду из кулера и выпиваю залпом. Оборачиваюсь, чувствуя холод по ногам. Дверь на балкон приоткрыта, и я иду туда. Балкон довольно просторный и тоже с высокими окнами. На подоконнике вижу пачку сигарет, зажигалку и стеклянную пепельницу. Не думая, достаю сигарету и прикуриваю. Заворачиваю простынь под мышками и облокотившись на окно, выдыхаю дым, смешивая его с паром.
