Но больше всего мне хочется вместе с ней кричать в эту подушку.
– Я веду себя как маленькая девочка. И я знаю это, – говорит она в нос. – Но мне так больно. И я не знаю, как это остановить.
– Я знаю, – утешаю ее я. И это так. Когда я узнала, в груди как будто все сжалось. А потом, когда я приехала и увидела лицо Ришель, стало еще хуже. Поэтому я пытаюсь быть лучшей подругой, в которой она нуждается, а не убитой горем девочкой, кем сейчас и являюсь, и слушаю, как она плачет и выливает свое горе на подушку.
Ришель делает вдох, пытаясь успокоить свое неровное дыхание. Она двигается, чтобы сесть, прижав подушку к груди.
– Знаешь, что больше всего причиняет боль?
Я жду.
– Что он даже не постеснялся мне об этом сказать. Он явно считает меня просто подругой. Я знаю, я говорила ему, что хочу этого, когда порвала с ним. Но я не это имела в виду. Я просто не могла сказать ему…
– Я знаю, – говорю я, когда у нее надрывается голос. – Ты любишь его, и он не знает об этом.
– Что, если он никогда не испытывал тех же чувств ко мне? - Разбитая, она хлюпает носом. – Я не знаю, что делать. Возможно, мне не стоит больше разговаривать с ним. Это так тяжело.
– Ришель, тебе плохо прямо сейчас. Но ты не можешь прекратить разговаривать с ним.
– Почему? Ты же можешь.
– Но это…
– Из-за меня, – перебивает она.
– Нет. Я хотела сказать, что это был мой выбор. Не позволяй ему уйти, как это сделала я.
Потому что я каждый день жалею об этом.
- Ты упаковала столько сладостей, что можно протянуть месяц, - отмечаю я, когда Найэль пытается запихнуть в рюкзак ещё одну упаковку зефира.
- Ты же сказал, что мы будем чёрти где, - она гордо улыбается, когда ей удается застегнуть торчащую упаковку.
- И это все, чем ты планируешь питаться? – спрашиваю я, закидывая свой вещевой мешок на плечо. – Кроме того, я собирался остановиться у магазина по пути в хижину.
- А теперь не обязательно это делать, - злорадствует она, натягивая свою куртку.
Я смеюсь, ожидая ее около двери.
– Обязательно. Я не могу питаться как ты. Время от времени мне нужно что-нибудь, что растет из земли.
Найэль катит свой ручной багаж за собой через холл.
– Твой дядя будет там, когда мы доберемся?
- Нет. Он уезжает днем, чтобы встретиться с парнями, с которыми занимается скалолазанием. Я позвонил и сказал ему, что мы едем. Он уезжает засветло.
Мы выходим наружу прямо в мороз. Я завожу грузовик, весь дрожа и желая, чтобы он уже был прогрет.
- Ты никогда не говорил мне, что делаешь для него, - Найэль прижимается близко ко мне, чтобы согреться.
Я выезжаю из парковочного кармана и обнимаю ее рукой за плечо.
– Он выполняет индивидуальные заказы по переделке мотоциклов.
Только после того, как мы отъезжаем, я замечаю, как Найэль вытаращила на меня глаза.
- Что?
- Ты и мотоциклы? Серьезно?
Я изучаю ее с любопытством. – Ничего не понимаю.
- Это типа очень горячо.
- Я не езжу на них, - проясняю я. – У меня даже нет ни одной татуировки. Во мне нет ничего крутого. Просто так случилось, что я умею пользоваться торцовым ключом.
- Не разрушай мои иллюзии, - говорит Найэль. – Дай хотя бы минутку насладиться этой картиной, - усмехается она, закрывая глаза.
Я смеюсь. – А что такого сексуального в парне на мотоцикле?
Правда. Моя мама просто убьет меня, если я прокачусь на одном из мотоциклов, которые помогаю ремонтировать. Ее дядя погиб в аварии, когда был молодым, и она не позволит кому-либо из нас даже думать об этом. Даже мои братья боятся идти против правил.
- Я не знаю. Просто это действительно горячо! Если только он не самоуверенный придурок. Или не весит триста фунтов. Это просто… омерзительно, - трясется она театрально.
- Это ничего не объясняет на самом деле, - говорю я с улыбкой. – Но думаю, хорошо, что я не буду самоуверенным придурком весом триста фунтов, гоняющем на мотоцикле.
- Это просто отлично, - вытягивается Найэль и выключает радио.
- Кэл? – спрашивает она, прислоняясь своей головой к моей груди.
- Да? – опасаюсь я ее осторожного тона.
- Ты никогда не рассказывал, что заставило тебя уйти от всех девушек, с которыми ты встречался.
- Мне казалось мы уже обсудили это, - говорю я, не зная, что она ожидает услышать на самом деле. Я уходил, потому что это именно то, что я всегда делал. Так проще поступить, когда нечего терять.
- Обсуждали. Вроде бы, - говорит она, играя с замком на моей куртке. – Но я думаю, что есть что-то еще.
- Правда? – не хочу соглашаться или спорить. Лучше бы я не говорил об этом вообще. Но по неизвестной причине она заводит снова этот разговор. Не знаю, что она надеется узнать обо мне, кроме того, что я сбегаю от отношений до того, как все становится слишком серьезно.
- Да. Я думаю, что ты расстаешься с девушками тогда, когда понимаешь, что среди них просто нет особенной девушки.
- Ладно, - говорю я осторожно, позволяя ей сделать самой выводы. Боже, как она права.
- У тебя нет чувств к ним, и неважно как сильно они тебе нравятся.
Ситуация становится неудобной, учитывая, что она сидит под моей рукой. Когда я замолкаю, то она откидывается так, чтобы видеть мое лицо, вынуждая меня убрать руку.
- Ты же знаешь, почему так поступаешь? Почему уходишь?
Я сильнее сжимаю руль.
– Это вовсе не секрет, который я пытаюсь скрыть от тебя, Найэль. Просто я не хочу думать об этих девушках, особенно с тех пор, как я с тобой. Ты не одна из них. И я не хочу, чтобы ты даже думала об этом.
- Это так мило, - она прижимается ко мне и целует в щеку. – Ну, скажи мне.
Я глубоко вдыхаю воздух и говорю:
- Я не хочу причинять им боль.
Она молчит. Когда я бросаю на нее взгляд, то грустная улыбка не сходит с ее лица.
- Что? – спрашиваю я. – Почему это так расстраивает тебя?
- Ты уходишь прежде, чем можешь причинить им боль, - говорит осторожно Найэль. – Так… кто же причинил боль тебе?
Я продолжаю смотреть прямо вперед, не готовый участвовать в этом разговоре. Что я должен ответить? «Ты. Ты и Ришель просто раздавили меня тем летом, и я так и не смог смириться с этим». Произнести это вслух я не могу. Остаётся молчать.
- Прости, - шепчет она, обернув вокруг себя мою руку и положив голову мне на грудь. – Я не хотела…, - не договаривает Найэль. Но я знаю, к чему она ведет.
- Все нормально, - я прижимаю ее к себе и целую в макушку. – Со мной все будет в порядке.
