раскаивается, но по-прежнему удерживает мою куртку в заложниках.
Впрочем, я могу уйти и без куртки.
— Ты еще не понял, да? Не собираюсь я с тобой париться и расслабляться, — заявляю ему твердо, — так мы точно не договаривались. У меня и купальника-то нет!
— А здесь есть одноразовое белье, — метнувшись к шкафу, он торжествующе трясёт передо мной пакетом с прозрачными трусами.
Багровею.
— Данил. Ты всерьёз думаешь, что я надену вот это, — выразительно гляжу на пакет, — и буду расслабляться с тобой в сауне?!
Я просто не верю.
Разворачиваюсь на выход без куртки, но он обгоняет меня, преградив путь. Отодвинув его, в панике, я дергаю ручку закрытой изнутри двери.
Маньяк!
— Ты можешь попариться и в полотенечке, — просит умоляюще, — Тонь, ну, ты нашла, из-за чего ссориться. Пожалуйста, не уходи! Я уже видел тебя голой, что в этом вообще такого страшного?! Я очень есть хочу. Давай хотя бы поужинаем?
Глядит серьезно, и даже отступает от меня на шаг.
— Просто поужинаем, и все!
Раздумываю. Вздыхаю.
— Ладно! Но говорить будем только о работе, — сдаюсь, — и никаких парилок и одноразовых трусов, естественно.
Я вижу, как весело он прищуривается, но, поколебавшись, так и не решается пошутить на эту тему.
— Останусь в своей одежде, — отрезаю, отправляясь в так называемую комнату-столовую первой.
Данил, молча, вешает мою курточку в шкаф для одежды, и идёт за мной. Там моем руки, присаживаемся и оба с аппетитом принимаемся за ужин.
Обдумывая, с чего начать детальное обсуждение его «сенсации», я замечаю шампанское в ведёрке со льдом. По счастью, Даня не видит эту бутыль, разливая нам по чашкам вкусный брусничный морс из графина.
Охотно рассказывает сам:
— Знаешь, у меня есть две версии истории того, как я попал в «Нэтфликс»! Первая не для прессы, — бросает короткий, внимательный взгляд мне в глаза, и с удовольствием принимается за большое мясное блюдо, по виду напоминающее карпаччо с овощами.
— А о второй я могу говорить долго, — набивает полный рот и не спеша прожевывает, не отрывая от меня взгляда.
Кивнув, я тоже наслаждаюсь ужином.
— Спасибо, Дань, все очень вкусно! Не волнуйся, я не напишу ничего лишнего, — отзываюсь.
Некоторое время едим молча. Потом он говорит, отложив вилку:
— Давай тогда начну с неофициальной. Только извини, я разденусь, а то здесь жарковато, ладно?
Не спешу соглашаться, но Данил уходит в соседнюю комнату.
Помещение, в котором мы едим, примыкает к натопленной парной, поэтому здесь действительно довольно жарко.
Слегка разморенная после сытного ужина, я уже всерьез прикидываю, что могла бы с себя снять, однако приходится оставаться в свитере. Потому что под ним на мне только полупрозрачные майка с бюстгальтером. Брюки снять тоже не вариант.
Видимо, париться всё-таки придётся. В своей теплой одежде.
Данил входит в комнату, и от этого становится ещё жарче! Он голый, если не считать обернутого вокруг его бедер полотенца. Покраснев, я быстро отвожу взгляд от красивого рельефного тела с идеально плоским животом.
Он делает это нарочно, я уверена!
Но не на ту напал. Одного лишь рельефного тела мало, чтобы соблазнить меня.
Вытираю со лба выступившую испарину — влажность воздуха зашкаливает.
Данил протягивает мне белый махровый халат.
— Смотри, какой толстый, и длинный! — троллит меня. Добавляет после паузы, — вообще нигде не просвечивается. Просто переоденься, нам еще чай предстоит с пирожными, так правда комфортнее.
Никак не комментирую.
Просто туплю, решаясь переодеться в халат, в самом-то деле.
— А если хочешь в душ, — ласково продолжает этот искуситель, поглядывая на меня, — не стесняйся. Я не буду подглядывать, честно!
— Дань, можно как-нибудь без этой пошлятины? — отзываюсь сварливо.
Ну, уж нет. Меня не проймешь его нежным воркующим голоском, или всякими там пикаперскими штучками.
Со вздохом, я поднимаюсь с места. Под пристальным взглядом Зимина обреченно собираю комплект из халата, полотенца и тапочек.
Мы ведь ещё даже не начинали говорить по-настоящему! Поэтому будет разумным быстренько ополоснуться и переодеться. Если я просижу тут жаркой и распаренной достаточно долго, то выйду из бани на собачий холод улицы со стопроцентным риском простудиться.
— Конечно, ты не будешь подглядывать, — уверенно добавляю, — по многим причинам! Но самая главная, ты ведь знаешь, зачем я здесь.
Данил мрачнеет, но ненадолго.
— Ты права, — кивает без лишних ужимок, — у меня в голове одна сплошная пошлятина. Создаю романтику, как умею, пусть и неуклюже очень! Даже с учетом того, что я знаю, зачем ты здесь.
Нахмуривается и замолкает, не забывая следить за моей реакцией. Только я верю его насупленному виду не больше, чем нерадивому актеру Станиславский!
Подозревая об этом, Даня все же упорно продолжает гнуть свою линию.
— Именно поэтому я так старался воткнуться в этот гребаный «Нэтфликс»! Только чтобы у нас был повод встретиться, — выдает.
Я намеренно игнорирую его признание:
— Да, и чем же этот «Нэтфликс» гребаный, интересно?! Многие мечтают там оказаться.
Он не отвечает.
А я ведь знала это, почти наверняка.
Но до чего же примитивный сценарий! Победитель и побежденная — старые роли, от которых уже тошнит.
Ясно одно. Если я не буду изображать из себя трепетную лань, то и никакого охотника здесь не встречу. В том числе, в душе.
— Ладно, я в душ! Запомни, на чем мы остановились, — сухо сообщаю ему, и ухожу.
Оставляю его обуздывать собственные страсти, мальчику давно пора взрослеть.
Видимо, роль равнодушной черствой особы удается мне неплохо, потому что, уходя, я успеваю заметить опасный блеск наглючих серых глаз.
Однако в душевой кураж понемногу отпускает меня, стоит только раздеться и встать под теплую струю воды. Страшно спешу.
Сохранять независимый вид, будучи голой, это уже совсем другой, недоступный для меня уровень, если вдруг Данил захочет присоединиться.
Кое-как ополоснувшись, заворачиваюсь в большое банное полотенце. Вытираюсь и надеваю халат, завязав узел пояса на талии потуже. Белье я, конечно, надеваю тоже, а остальную одежду просто аккуратно складываю стопочкой.
Возвращаюсь в комнату, на ходу скручивая и поднимая наверх непослушные волосы. Бросаю придирчивый взгляд на себя в зеркало.
Увиденное мне нравится — небрежная «греческая» прическа, горящий взгляд и порозовевшее лицо почти без косметики делают меня похожей на юную красотку.
Улыбаюсь, когда Данил неожиданно подходит ко мне сзади и обнимает, отчего я замираю. Смотрит с восхищением. Молча, протягивает бокал шампанского.
— У нас не свидание! — резковато напоминаю ему, выскальзывая из приятного до дрожи объятия. На шампанское даже не смотрю.
Он легко отпускает меня.
— Режешь без ножа, — смеется, заметив, как быстро я растерялась от его действий.
Данил, в отличие от меня, уже выглядит вполне
