вы согласитесь немного посидеть и поговорить со мной? — Должно быть, у меня вытянулось лицо, потому что он быстро сказал: — Клянусь, никаких допросов, я просто хочу побыть в вашей компании.
В последние несколько раз, когда я его видела, он вел себя как придурок, так что я не была уверена, понравится ли мне с ним, но вид из окна определенно да. Я подумала о Гейдже и поморщилась; мне действительно не следовало так думать о другом парне. Особенно об этом парне.
— Если вы заняты, я пойму. В любом случае, наверное, неловко разговаривать с детективом, который только что допрашивал вас по поводу смерти ваших родителей, — тихо сказал он и посмотрел в окно, затем снова на меня. Он открыл рот и снова закрыл, тяжело вздохнув и покачав головой.
Я повертела отцовское кольцо на большом пальце и пожала плечами.
— Ну, я все равно собиралась посидеть здесь немного. Я только что вернулась с оглашения завещания. Можете посидеть со мной, если хотите. — Я попыталась сделать вид, что мне все равно, но его кривая усмешка сказала мне, что он на это не купился.
Парень за стойкой предложил мне выпить, и после того, как я взяла его, Коннор подвел нас к паре плюшевых кресел, которые стояли лицом друг к другу и почти касались друг друга.
— Значит, сегодня они зачитали завещание. Как все прошло?
Я изучала его лицо, пытаясь понять, выведывает ли он информацию, которая помогла бы ему в работе, но когда увидела в его глаза искреннюю обеспокоенность, я склонила голову набок и снова пожала плечами.
— Все закончилось. Я была там одна, так что все прошло довольно быстро.
Он кивнул.
— Итак, теперь, когда все закончилось, как долго, по-вашему, пробудете в Калифорнии?
— Не уверена, мне нужно возвращаться в Техас. На самом деле я просто встала и все бросила, но чувствую, что сначала мне нужно кое в чем разобраться. Тайлер вернулся в воскресенье, так что у меня наконец-то появилось время для себя. Я, вероятно, задержусь еще на неделю или около того, если, конечно, я вам не понадоблюсь для чего-нибудь…
— Э-э, нет. — Он фыркнул и слегка покачал головой. — Нет, пожар и гибель людей подтвердились несчастными случаями. Я знаю, что уже говорил это, но прошу прощения за то, как были заданы вопросы в первый день…
— Не стоит, — сказала я, обрывая его, — это ведь ваша работа, верно? Не могу вас за это винить, и должна сказать, это целое искусство.
Коннор откинулся на спинку стула и громко рассмеялся.
— Искусство, да?
— Да! Я помню, как думала об этом все время. Вы выглядите совершенно спокойным, когда говорите, ничего не выдаете, но взгляд такой напряженный, что это сбивает с толку собеседника, и я понимаю, как вы заставляйте людей начать что-то говорить. Я знаю, что… — Я замолчала и посмотрела в сторону.
— Ваш глаз выглядит намного лучше, синяк почти прошел, — сказал он, угадав направление моих мыслей.
— Да, меня ударили не слишком сильно. Я просто пыталась остановить драку, и один из парней оттащил меня в сторону, ударив локтем, так что ничего плохого из этого не было. И я знаю, что вам сказал Тайлер. Я подслушивала, так же как он меня. Была причина, по которой я не рассказывала вам и детективу Сандерсу о своем прошлом; я рассказывала только одному человеку, и это Тайлер. Он знал об этом с тех пор, как все началось, и, кроме него, я никогда не чувствовала необходимости делиться этим. Учитывая то, как вы расспрашивали меня, я могла только представить, что мое прошлое заставит меня выглядеть еще более подозрительной. Я не хотела ничего говорить о том, что вы что-то знайте о моей жизни. Это просто вырвалось само собой. — Я посмотрела в ставшие мягкими глаза Коннора и продолжила. — Как я уже говорила, из-за вашего спокойного напора люди говорят слишком много. Но я не думала, что я поддамся на это, и Тайлер не должен был вам рассказывать.
— Я полностью согласен. И, как бы то ни было, пока вы слушали наш разговор, я придумал сотню разных способов, как бы мне хотелось сорваться на нем за то, что он позволил этому случиться с вами, когда вы были ребенком. Неважно на ваши угрозы бегства, вас могли убить, Кэссиди.
Мои глаза широко раскрылись, как только он согласился со мной, но под конец превратились в щелочки.
— Вы не понимаете, детектив Грин…
— Коннор.
Я вздохнула.
— Коннор. Вы не понимайте. Тайлер был всем, что у меня было. Если бы мы рассказали кому-нибудь, они бы забрали меня у единственного человека, который у меня остался. Я не могла этого допустить.
— Возможно, я понимаю вас лучше, чем вы думайте, — мягко сказал он и наклонился вперед, положив руки на колени. — Мне не нужно было, чтобы вы рассказывали о своей жизни или Тайлер рассказывал мне о своем прошлом, чтобы понять, что произошло. С первой минуты допроса я понял, что вы не имеете никакого отношения к пожару. Даже если у вас были непростые отношения, и вы не были близки с матерью и отчимом, вы все равно были бы расстроены их смертью и потерей дома, в котором провели детство. Когда у вас не было ни того или другого, я понял.
— Как? — Тихо спросила я.
— Кэссиди, только тот, кто так отреагировал бы на смерть своих родителей, мог бы понять твою реакцию.
Я нахмурилась и огляделась, словно стены могли объяснить это непонятное заявление. Когда мой взгляд встретился с его, я увидела это — мучительное оцепенение. Я резко вдохнула и потянулась к его руке, но остановила себя.
— Вы?
Он медленно кивнул.
— Моя мать была наркоманкой. Я знал, кто она такая, но она редко бывала рядом. Она продавала себя, чтобы иметь возможность позволить себе эту зависимость, так появилась моя сестра, а затем и я. Несмотря на все это, у нее был муж. Он не употреблял наркотики и не пил; я бы хотел, чтобы он пил, чтобы я мог обвинить кого-то из них в чем-то. Но он просто ненавидел
