Белобрысый от неожиданности матюкнулся, а девица из их компании тихо пискнула.
Сима решительно задвинула притихшую Стеллу себе за спину и пошла на белобрысого:
— А ну делай отсюда ноги, пока не пожалел, что родился.
Она услышала свой голос со стороны — странный такой голос, незнакомый, низкий, с угрожающей хрипотцой. Блатной.
Тот отшатнулся, быстро обменявшись взглядом с приятелями.
— Да ты ох…ела?! — начал он.
— Еще нет. А щас — да! — процедила Сима, не останавливаясь. Она схватила за горлышко ближнюю бутылку, резко и коротко ударила ее о камень — в руке ее осталась торчащая острыми стеклами «розочка». И с этой «розочкой» Сима продолжала двигаться вперед:
— А ну крутите педали отсюда!
Троица подорвалась моментально. Они похватали свои рюкзаки, забыв обо всем остальном, и поспешно ретировались, оглядываясь и что-то выкрикивая. Сима нагнулась, бросила свое бандитское оружие, подхватила с земли невесть как подкатившуюся к ее ноге луковицу и метнула ее вслед убегавшим с безумным криком:
— Сладкий, как мед!
Ей сегодня везло — она снова попала, на этот раз другому парню между лопаток. Тот завопил и, высоко вскидывая колени, помчался, как подстреленный заяц.
После этого Сима обернулась к Стелле, которая, расширив глаза и открыв рот, наблюдала за происходящим, и подошла к ней:
— Ты как?
— Ну, вы даете… Ну, вы даете… — бормотала она, снова бросаясь к спасительнице в попытке вжаться в нее. Девушку колотила крупная дрожь. — Как это вы их так…
— Да не знаю как, — пробормотала Сима, обнимая ее и похлопывая по спине. — Сама не ожидала от себя… Ну, все-все, они свалили.
И тут, как на заказ, в небе заворчало. Никому не приходило в голову до того посмотреть наверх, где незаметно появилась тучка, расползлась чернильным пятном и заволокла голубизну неба. Звуком рвущейся ткани раскатился гром.
Вторя ему, разревелась и Стелла.
— Ну, вот тебе раз, — пробормотала Сима, крепче обнимая ее. — Ливня не хватало еще…
Она вспомнила, что, кажется, около полудня кто-то что-то говорил про сегодняшние осадки. Ну, вот они и пролились, и с неба, и из глаз. И что теперь делать? Ни связи, ни машины, одни в чистом поле, девочка пьяная — спасибо, не в умат. Но какое же счастье, что нашлась эта дурында! После этого можно хоть пешком на край света.
— Ты идти-то можешь? — дружески встряхнула она девочку.
— А… куда?
— Ну… — прикинула Сима, перекрикивая ливень. — Здесь не спрячешься нигде, поэтому нам просто придется пойти пешком обратно до винного магазина…
— Не пойду туда! — взвыла Стелла.
— Ладно, — сразу согласилась Сима. — Но там остановка автобуса!
Им приходилось кричать, чтобы звуки непогоды не заглушали слова.
— Ладно! — крикнула Стелла.
Южный ливень — это то, с чем нужно смиряться сразу, если уж ты попал под него. Как говорится, расслабиться и получать удовольствие. Правда, в самом конце августа ливень даже на юге — удовольствие еще то. Тонны и тонны прохладной воды весело и яростно обрушиваются на твою голову, и небесам нет никакого дела, что ты забыл зонтик, что у тебя дорогие босоножки и что ты вообще-то собирался провести день совершенно не так! Бурные потоки несутся по улицам, захватывая по пути все, что могут захватить, — обертки, детскую тапочку, чью-то панаму, размокшую газету. Ливневки не справляются с напором воды, которая закручивается водоворотами у решеток, намывая песок и камушки, с ревом устремляясь все вперед или же вниз.
Здесь же ливневок и вовсе не было, а до дороги надо еще было добраться. Высокая мокрая трава мешала идти, длинная юбка летнего платья облепила ноги. Стелла была в брюках, что от ливня, разумеется, тоже не спасало — через несколько секунд у обеих вся одежда была насквозь. Все радости сразу!
Но, оказывается, совершенству нет предела — шедшая немного позади Стелла вдруг вскрикнула и упала, скрывшись в мокрой траве по маковку.
— Что?! — бросилась к ней Сима.
Девочка сидела на земле, скривившись от боли, и кричала в голос:
— Нога!
«Сломала!» — в ужасе подумала Сима, опускаясь перед ней на колени. Она закатала ей брючину, расстегнула сандалет — без каблука, но все равно же упала! — и принялась аккуратно, кончиками пальцев, ощупывать голень и лодыжку. Каждое прикосновение вызывало новый крик. Но буквально через несколько мгновений Сима поняла, что девчушка кричит больше от страха — перелома не было. А перед глазами вновь встало то видение — голеностоп того старика со сместившейся в сторону косточкой. И как нахальная Сима лихо вправила ее. У Стеллы на вид было то же самое. А ведь с вывихнутой лодыжкой девчонка идти точно не сможет. И останутся они вдвоем сидеть в этой луже в полном бессилии и беспомощности… Ну уж нет!
И на Симу вновь напало то странное состояние, которое накрыло ее, когда она неслась на белобрысого, как разъяренная фурия, — сосредоточенность, холодность и уверенность в себе.
— Тихо! — прикрикнула она на Стеллу, и та моментально присмирела, точно ее выключили.
Сима прикрыла глаза, сосредоточилась и взялась за ее ногу так, как показывал Валентин. Открыла глаза, убедилась, что руки помнят все. Глубоко вздохнула и дернула. Стелла издала какой-то мяукающий звук и снова притихла.
— Меньше болит… — через несколько секунд удивленно сказала девушка. — То есть… болит, но не так ужасно. Я думала, сломала… Камень был мокрый. Нога поехала…
Сима в это время возилась с подолом своего платья. Хорошо, что сегодня она надела трикотажное, а не льняное. Лен бы она не осилила… Сима рванула подол. Еще и еще раз.
— А это зачем? — уже совсем кротко спросила Стелла.
— Зафиксировать, — коротко и деловито ответила та.
— Вы… врач, что ли? — вдруг напуганно и почему-то почтительно спросила девушка.
Сима фыркнула:
— Нет. Но укол шарахнуть могу. И вывих, было дело, вправляла.
Сима с удивлением заметила в своем голосе интонации Полины Андреевны. Что ж, ничего удивительного. С кем поведешься, от того, как говорится, и наберешься. Сима порадовалась, что именно этого она и набралась…
— Я парикмахер в прошлом, а сейчас мастер маникюра, — объяснила она. — Но в жизни много чего пригодиться может…
— Угу, — подтвердила Стелла, внимательно глядя, что делает Сима.
А та ловко бинтовала лодыжку девушки.
— Платье-мини, — кивнув на укоротившийся подол «тетки не нашего круга», заметила Стелла и истерически хихикнула: — Ниче так…
Через секунду обе нервно хохотали.
— Слушай, — спросила вдруг у нее Сима. — А ты правда пила абсент?
Стелла скривилась:
— Меня с одного глотка скрутило. Ну и дрянь! Отрава…
Она трезвела на глазах — стресс, адреналин и прохладный ливень сделали свое дело.
Сима вздохнула:
— Ну, чего? Попробуем все же двинуться? Все
