из его рук железную глубокую тарелку, из которой он аккуратно хлебает супчик, и топнуть по ней ногой.
Истеричка!
Что ему теперь голодать? Клим — бывалый мужчина и сможет за себя постоять. Даже в борьбе со зверем, если таковой случится с ним.
— Здесь есть медведи? — переспрашиваю в тупом оцепенении.
— В том то и дело что нет. Регин, сядь уже и поешь, — отвечает раздраженно.
— Не могу. Не хочу, — мотаю головой. — Я пойду в машину. Там посижу.
Но не успеваю пройти и двух шагов, как вижу выходящего из леса мужа… в окровавленной белой футболке…
Стою у окна с сыном и показываю ему разные предметы, озвучивая их названия. Вижу машину Клима, заезжающую во двор, тычу в нее пальцем и сюсюкаю:
— Смотри, Китёнок, папа приехал. Это твой па-па, а эта железная шутка на колесах — его машина. Ма-ши-на.
Сын улыбается, увидев родное небритое лицо. Клим застывает посреди двора и смотрит на нас нечитаемым взглядом, от которого мне становится не по себе.
Спина холодеет, и по ней катится пот.
Он не заходит в дом, он сверлит нас взглядом, который обещает…
Ничего хорошего не обещает.
Не выдерживаю напряжения. Отдаю сына няне и выхожу во двор.
— Клим!
Муж держит в руках какие-то бумаги, и когда я приближаюсь к нему, он швыряет их в меня:
— Вот, полюбуйся.
— Что это?
Присаживаюсь на корточки и собираю разлетевшиеся листы. Фокусируюсь на напечатанных словах, но строчки плывут перед глазами.
Это анализ на чье-то родство, фамилии и имена мне незнакомы… Процент родства 99,75 %.
Что это такое?!
— Собирай свои вещи и убирайся отсюда. Вместе с выб… со своим ребенком. Слышишь, Регина? — подхватывает меня под руки, поднимает и встряхивает.
— Что всё это значит? — шепчу растерянно.
— Вы переспали тогда! В тот день, когда я…
— Нет! — кричу, затыкая уши ладонями. — Я не спала ни с кем кроме тебя.
— Замолчи, — цедит. — Хватит ломать комедию. Собирай вещи и уходи к своему любовнику, пока я тебя… — прогладывает страшное слово, но я все равно в ужасе от него отшатываюсь.
— Но здесь совсем другие имена!
— А ты хочешь, чтобы были настоящие?! Чтобы весь город знал наверняка, что моя шлюха жена наставила мне рога с лучшим другом? Так ты хочешь? Мало мне унижений, да?
— Но…
Ничего не вижу из-за нахлынувших слез, ничего не понимаю. Он выгоняет меня из дома, потому что мой сын — родственник Андрея с большой долей процента. Но как такое может быть? Не отец ведь? Или…?
— Вот, чтоб вопросов больше не возникало, — швыряет в меня фотокарточку.
Опускаю взгляд и не верю своим глазам.
На старой, слегка потертой фотографии изображен мой малыш. Но как такое может быть? Как?!
— Где ты это взял? — спрашиваю полушепотом.
— У Андрея, где же еще. Регина, убирайся, я не буду повторять дважды.
Сжимает губы в нитку и возвращается к машине.
— Клим! — спохватываюсь и бегу следом за ним. — Я правда не понимаю, что происходит.
— Хватит, — морщится, — я устал от твоей лжи. К вечеру вернусь, и если застану тебя здесь и… твоего ребенка, пеняй на себя. Поняла?
Машина дергается с места, подняв облако пыли. А я медленно оседаю прямо на землю и реву, как ненормальная.
На четвереньках подползаю к фотографии, смахиваю с неё пыль и смотрю, смотрю в родные черты лица.
— Регина Сергеевна! Регина Сергеевна! Вам плохо? — ко мне бежит домработница Клавдия. — Ох, божечки, давайте я Вам помогу.
С помощью Клавы поднимаюсь на ноги и бреду в дом на ватных ногах. Она укладывает меня на диван и бежит за водой. А я сминаю фотокарточку пальцами и не понимаю ничего.
Неужели в ту ночь между нами что-то было?
Неужели Андрей посмел притронуться ко мне?
Мне страшно. Я не хочу вспоминать тот день, но, похоже, придется.
* * *
Полтора года назад
— Боже, милый, что с тобой? — со всех ног лечу к мужу.
— Ты ранен? — уточняет Андрей.
— Нет, со мной в порядке. Андрей, отвези Регину домой. А мне нужно в город.
— Да что случилось??
— Там сука в лесу щенится.
Я слышу жалобный вой, и вздрагиваю. Сердце сжимается от жалости, хотя не видела собаки. Достаточно её крови на футболке мужа.
— Если не отвезти её в клинику, она сдохнет, и щенки тоже. А их там шестеро. Я попытался ей помочь своими силами, но нужны специальные инструменты.
Шестеро щенков…
— Хорошо, — кивает Андрей, — Регина, садись в машину. Дождь вот-вот начнется.
Бросаюсь к нашему «столу», чтобы забрать всё нужное, но Клим машет рукой: «Оставь».
Муж берет из машины покрывало и возвращается в лес за собакой, а мы выезжаем на машине Андрея.
Через минут дождь хлынул такой силы, что колеса тотчас увязли в грязи.
— Только этого не хватало, — бурчит Андрей. — Вот откуда такой ливень, а?
— Надо было посмотреть прогноз погоды, прежде чем ехать на рыбалку, — злюсь на себя.
Дворники еле справляются с задачей, но мы кое-как выезжаем на асфальтированную трассу. Смотрю в зеркало заднего вида в надежде увидеть мужа, чтобы убедиться в том, что он тоже благополучно выбрался из леса.
Сгустились сумерки. Черным черно. И страшно.
В ушах стоит вой бедной собаки…
Я знаю, что Клим не пройдет мимо страдающего животного. Не сможет.
Однажды он собственноручно у коровы роды принимал. Мне отец рассказывал.
— Регина всё будет хорошо, — говорит Андрей, и съезжает в сторону заброшенного дома…
— Куда ты меня везешь?
— Переждем ливень в том доме. В такую погоду ездить на трассе опасно.
Словно в подтверждение его слов в дерево бьет молния. К счастью, она не превращает его в пепелище. Но мне достаточно, чтобы испугаться еще больше.
— Но чей это дом? — хватаю себя за горло, словно задыхаясь от удушья.
Хочу к мужу. Далась ему эта собака!
Устыжаюсь своих мыслей мгновенно. Эгоистка…
Нет, Клим все правильно сделал, что повез её в ветклинику. Обязательно возьмем щеночка себе. А лучше всех. Пусть ферму охраняют.
— Это дом моего знакомого. Не бойся, Регин!
Не бойся… Легко сказать. Нет, я не думаю, что Андрей, как маньяк набросится на меня. Дурак он что ли, всё потерять в таком случае?
Расслабляюсь и выдыхаю, успокоенная собственными мыслями. Я глупая и обожаю себя накручивать.
Андрей тянет руку и ободряюще сжимает мои пальцы. Дергаюсь. Да что он себе позволяет? Бросаю на него косые взгляды. Угрюм, обеспокоен, но никак не опасен.
— Посиди пока, я открою дом, чтобы
