Я дышала так тяжело, что сердцебиение отдавалось в ушах.
— Это твоя роль, — сказал он. — А ты знаешь, какова моя роль?
Я не доверяла себе, чтобы ответить. Думаю, я могла просто снова начать кричать.
Алессандро наклонился ближе, прикоснувшись губами к моему уху. По мне пробежали мурашки: — Моя работа — защищать тебя, — его молчание было хуже, чем крик. — И разбудив самого могущественного человека на Среднем Западе, ты очень усложнила мою работу.
Мое сердце колотилось: — Я единственная женщина в семье Роккетти. Ваша работа была трудной с самого начала.
— Поверь мне, София, — прошептал он. — Дон Пьеро гораздо худшее существо, чем все, что может привидеться тебе в кошмарах.
— А что насчет тебя?
— Что насчет меня?
— Что ты за существо?
Алессандро не выглядел довольным, когда сказал: — Если я скажу тебе, ты пойдешь по стопам своего предшественника.
Я сглотнула.
Все знали, какие жестокие слухи ходили вокруг других женщин Роккетти. Некоторые из них должны были быть выдуманными... но по той же логике, некоторые должны были быть правдой.
— Иди домой, София. Мне нужно кое-что сделать. — Он отстранился, унося с собой тепло. Через плечо он позвал: — БЕППЕ!
Беппе и Оскуро появились из темноты. Их глаза тут же обратились ко мне.
— Она в порядке. — огрызнулся Алессандро. — Оскуро, с Софией. Беппе, пошли.
— Да, сэр, — сказал Беппе.
Перед тем как уйти, Алессандро перевел взгляд своих темных глаз на меня. Он ничего не сказал, только бросил на меня голодный взгляд.
Мое сердце забилось быстрее. Не думай о поцелуе, сказала я себе. Не думай о поцелуе.
Сегодня я знала, что это событие снова приснится мне. Только в моем пересказе мы не будем ругаться. Ну... может быть, немного поссоримся. Но вместо того, чтобы он ушел, все закончится тем, что мы будем стоять голыми у стены. Мокрый сон был бы приятным изменением от обычных кошмаров, которые мучили меня.
Честно говоря, после беременности мои сны стали намного ярче. Я не знала, были ли это витамины для беременных, которые я принимала, или рост ребенка просто делал сны безумными. Я бы записала, чтобы спросить доктора Парлаторе на следующем приеме. Она всегда была очень терпелива к моим глупым вопросам.
— Машина здесь, мэм, — сказал Оскуро.
Я молча последовала за ним.
Не успели мы дойти до машины, как раздался знакомый голос: — София!
Я повернулась и увидела Дона Пьеро, идущего ко мне. За ним по пятам следовал устрашающего вида телохранитель.
— Дон Пьеро, — поприветствовала я. — Все ли в порядке? Мы с Оскуро как раз собирались уходить.
— Надеюсь, вам пока не нужно уходить, — сказал Дон. — У меня есть кое-что, что я хотел бы вам показать.
У меня свело живот.
Глава 17
Как ни странно, я чувствовала себя леди.
Дон Пьеро вел меня под руку, нежно положив руку поверх моей. Когда мы двигались по трассе, как королевская чета, люди уходили с нашего пути или склоняли головы в знак уважения. Когда я была с Алессандро, они избегали нас, но все хотели увидеть Дона Пьеро. Они не хотели подходить слишком близко, но хотели увидеть.
Дон не повел меня ни в ложу, ни даже на дорожку. Вместо этого мы вообще покинули арену и направились к скоплению складов на задворках. Здания окружали высокие колючие заборы, на которых были вывешены большие таблички «НЕ ВХОДИТЬ». Эта территория использовалась для хранения автомобилей, грузовиков и всего остального, что могло понадобиться треку.
Небо уже потемнело, так как солнце зашло во время забега, и температура упала. Я дрожала, но не думаю, что это было из-за холода.
Гравий хрустел под нашими ногами, когда мы приблизились к самому большому складу.
Мы подошли к двери, которая сливалась со стеной. Дон Пьеро нажал на ручку, но прежде чем открыть дверь, он повернулся ко мне. Я подумала, что он собирается что-то сказать, но вместо этого он просто бросил на меня непроницаемый взгляд, а затем распахнул дверь.
Я слышала звуки мужских криков и метания цифр. Помещение было освещено пыльными промышленными лампами, свисающими с потолка, и отчетливо пахло нефтью.
Но ничто из этого не могло подготовить меня к тому, что происходило на самом деле.
Огромные грузовики занимали большую часть пространства, а вокруг них толпились люди. Похоже, что это были грузовики для перевозки гоночных автомобилей по стране, но вместо автомобилей, загруженных в кузов, там были ящики на ящиках. Мне не нужно было далеко смотреть, чтобы понять, что находится в ящиках.
Я заглянул в открытый ящик рядом со мной. Стопки и стопки упакованных в пластик пакетов были навалены друг на друга, готовые к отправке.
Все, о чем я могла подумать это — если бы Кэт увидела это, она бы точно вспылила.
Дон Пьеро повел меня дальше на склад: — Наркотики, моя дорогая, — сказал он.
— Вы используете гоночную трассу как прикрытие, — я не удивилась. Каждый бизнес, которым владел Наряд, использовался как прикрытие для незаконных действий. Но увидеть это лично?
Я не задавала вопросов, когда папа выдавал мне пособие, и уж точно не спрашивала Алессандро, откуда взялись деньги на пентхаус. Я знала, что они знали, что я знала, но это осталось невысказанным. В конце концов, моя роль в Наряде была совсем иной, чем у них.
И все же Дон Пьеро предоставил мне место в первом ряду. Женщины могут быть замужем за Полноправным Членом в течение пятидесяти лет и никогда не видеть этой стороны бизнеса.
Я посмотрела на Дога Пьеро: — Почему вы показали мне это? — тихо спросила я.
Он перевел на меня взгляд своих темных глаз: — Прошло много времени с тех пор, как у нас был кто-то новый в семье.
— Вы хвастаетесь?
Его обветренная улыбка засветилась весельем: — Разве мы, мужчины, не всегда хвастаемся?
Я попыталась улыбнуться, но не смогла.
— До меня дошли слухи, что мой внук поссорился со своим тестем, — сказал Дон Пьеро. — Это правда?
— Вам придется спросить у Алессандро.
Дон Пьеро посмотрел на меня. В его выражении было что-то древнее. Он был человеком, который многое пережил и многое сделал. Теперь я видел это в его старых глазах. Годы борьбы, убийств и борьбы за власть. Но также и годы успеха и процветания.
— Я надеялся, что он не понравится тебе настолько, чтобы защищать его секреты, когда вы поженитесь, — откровенно сказал Дон Пьеро.
Я только улыбнулся: — Приношу свои извинения.
Он проигнорировал это и вместо этого протянул мне руку: — Пойдем. Позволь мне представить тебя всем.
Дон Пьеро играл прекрасного хозяина, когда представлял меня своим людям. Я знала почти всех, поскольку выросла в рядах Наряда, но я знала их как любящих дядюшек или надоедливых кузенов. Не как солдат. Даже красавец Габриэль был там, с суровым выражением лица наблюдая за отправкой. Не тот Габриэль, с которым я выпивала сегодня утром.
Когда он закончил представлять меня своему заместителю, Давиде Дженовезе, я наклонилась к его уху и прошептала: — Зачем вы действительно привели меня сюда?
Вблизи от Дона Пьеро пахло табаком. От этого запаха мне стало дурно, когда он сказал: — Чтобы ответить на мой вопрос. — Дон Пьеро протянул руку вверх и крикнул: — Алессандро, смотри, что я тебе принес!
Я заметила Алессандро в тот же момент, когда он поднял голову. Он находился внутри одного из грузовиков, наблюдая за ящиками и их размещением. Как только он увидел меня, а поверьте мне, одетая в розовое и белое, я выделялась среди этой толпы, он подошел к краю грузовика и выпрыгнул, как Тарзан.
— Что она здесь делает? — прорычал Алессандро.
Дон Пьеро выглядел так, словно у него был ответ. Я была слишком напугана, чтобы даже подумать о том, что это был за вопрос.
— Я показываю ей окрестности, — сказал Дон Пьеро.
