– Хью… – начала Сара, и он не понял, что она собиралась сказать дальше: то ли что-то объявить, то ли спросить.
Он так и не узнал, потому что в коридоре поднялась страшная суматоха, сопровождаемая воплями боли и длинной цепочкой ругательств.
– Дэниел! – ахнула Сара, поморщившись.
«А я привязан к чертовой кровати», – униженно подумал Хью.
Сара едва успела оглянуться, как затрещал сломанный замок и дверь распахнулась.
– Дэниел? – Ее голос – скорее визг – прозвучал удивленно, и она не могла понять почему.
– Какого черта?..
Вопль Дэниела оборвался с появлением из коридора маркиза Рамсгейта, который бросился на врага, стоявшего к нему спиной.
– Оставь меня, чертов…
Сара пыталась ринуться к ним, Хью успел схватить ее свободной рукой, но удержать не получилось. Она вырвалась и побежала к кузену, но лорд Рамсгейт сбил ее плечом, когда Дэниел развернул его, пытаясь сбросить со спины.
– Сара! – вскрикнул Хью, так натянув веревки, что кровать заскользила по полу.
Сара кое-как встала, но Хью, взмахнув рукой, поймал мокрый подол ее платья, так что она повалилась к нему на кровать.
– Отпустите меня!
Он обнял ее, не выпуская из пальцев подола.
– Ни за что на свете.
Дэниел тем временем, так и не сумев сбросить лорда Рамсгейта со спины, влепил его в стену и прошипел:
– Проклятый безумец, отстань от меня!
Сара подхватила юбку и попыталась вырваться:
– Он убьет вашего отца!
В глазах Хью застыло презрение:
– Пусть убьет.
– Вот как? Но его за это повесят!
– Не повесят, если свидетелями будем только мы, – парировал Хью.
Сара застонала и снова дернула за подол, но безуспешно, и в этот момент увидела, что лицо Дэниела приобретает пугающе-фиолетовый оттенок.
– Он его душит!
От ее крика Хью, должно быть, растерялся и так резко выпустил ее подол из рук, что Сара перелетела через комнату и, едва сохранив равновесие, снова закричала:
– Слезайте с него!
Сара вцепилась в рубашку лорда Рамсгейта и огляделась в поисках чего-нибудь – чего угодно, – чем можно было бы огреть его по голове. Единственный стул был слишком тяжел, поэтому она, наскоро помолившись, сжала пальцы в кулак, замахнулась, но тут же взвыла от боли и затрясла рукой. Никто ее не предупредил, что драться так больно.
– Иисусе, Сара!
Дэниел, стараясь отдышаться, держался за глаз.
Боже, кого она ударила?..
– О, прости!
Как бы то ни было, лорду Рамсгейту пришлось разжать пальцы на шее Дэниела, когда оба повалились на пол.
– Я убью тебя! – прорычал лорд Рамсгейт, снова бросаясь на Дэниела.
– Прекратите! – выкрикнула Сара, всей тяжестью наступив лорду Рамсгейту на руку. – Убьете его – убьете Хью.
Тот взвыл и уставился на нее так, что она не могла понять: сбит он с толку или взбешен.
– Я солгал, – донесся с кровати голос Хью. – Она знает о нашей сделке.
– Вы опять об этом? – разозлилась Сара. – Да перестаньте же наконец!
Лорд Рамсгейт, словно сдаваясь, поднял руку – ту, которую она не придавила каблуком, – и Сара медленно отпустила вторую, не отрывая от него взгляд, пока он не оказался от Дэниела в нескольких шагах.
Повнимательнее взглянув на кузена, она заметила у него под глазом синяк, старательно наливавшийся фиолетовым. На свадьбе он вряд ли будет хорошо выглядеть.
– Ты как?
Дэниел что-то пробурчал в ответ, и Сара решила, что прозвучало это вполне бодро.
– Вот и хорошо. – А потом до нее дошло: – Где Маркус и Хонория?
– Приедут чуть позже в экипаже, – яростно прошипел Дэниел. – Я прискакал верхом.
Ну конечно! Кто бы сомневался. Он тут же вскочил в седло, как только узнал, что она уехала без него!
– Вы сломали мне руку! – послышались причитания лорда Рамсгейта.
– Не преувеличивайте! – отрезала Сара. – Иначе я слышала бы, как хрустнула кость.
Хью хихикнул и тут же удостоился мрачного взгляда. Ничего смешного во всем этом нет! И если он думает иначе, значит, он – не тот человек, которым она его считала. Юмор висельника хорош только для тех, кто не стоит на эшафоте.
Она быстро повернулась к кузену:
– У тебя есть нож? – Дэниел вытаращил глаза. – Это чтобы разрезать его веревки!
– Вот как!
Дэниел сунул руку в голенище сапога и вытащил маленький кинжал. Сара с некоторым удивлением взяла его, не ожидая, что так быстро добьется успеха.
– Я приобрел привычку носить с собой оружие в Италии, – сухо пояснил Дэниел.
Сара кивнула. Ну разумеется, ведь лорд Рамсгейт натравил на него наемных убийц!
– Не двигайтесь! – рявкнула она на маркиза и направилась к кровати. – И вам я бы тоже порекомендовала не шевелиться.
Эти слова Сара уже адресовала Хью, принимаясь пилить веревки на его левой руке.
Когда путы были наполовину срезаны, она вдруг увидела, что лорд Рамсгейт поднимается на ноги, и, ткнув ножом в его сторону, выкрикнула:
– Эй! А ну на пол!
Маркиз немедленно подчинился, а Хью пробормотал:
– Вы меня пугаете.
Это прозвучало как комплимент, но Сара прошипела:
– Вас же убить могли!
– Нет. Я единственный, кого он никогда не тронет, помните?
Она приоткрыла губы, но тут же забыла все, что собиралась сказать, потому что в голове метались совсем другие мысли.
– Сара? – с тревогой окликнул ее Хью.
Он не единственный, поняла она вдруг, кого маркиз не тронет.
Последние волоконца веревки наконец лопнули, и Хью, со стоном опустив руку, принялся массировать затекшее плечо.
– Ноги можете сами освободить, – сказала Сара, едва вспомнив, что нож нужно подавать рукояткой вперед, и подошла к лорду Рамсгейту и приказала встать.
– Вы ведь только что велели мне сесть.
– Вряд ли целесообразно сейчас со мной спорить.
В ее голосе прозвучала едва скрытая угроза, и Хью снова пришлось окликнуть ее, но Сара даже не потрудилась обернуться – лишь скомандовала:
– Тихо!
Лорд Рамсгейт поднялся, и она медленно пошла на него, пока он не уперся в стену.
– Я хочу, чтобы вы очень внимательно выслушали меня, лорд Рамсгейт, потому что я не буду повторять. Я выйду замуж за вашего сына, а за это вы поклянетесь, что оставите моего кузена в покое.
Лорд Рамсгейт открыл было рот, но Сара еще не закончила:
– Далее. Вы не сделаете ни единой попытки приблизиться ни ко мне, ни к любому другому члену моей семьи, включая лорда Хью и всех детей, которые у нас родятся.
– Но послушайте…
– Вы хотите, чтобы я стала его женой?
Лорд Рамсгейт побагровел от ярости.
– Что вы о себе возомнили?
Сара завела руку за спину и воскликнула:
– Хью! Кинжал!
– Не уверен, Сара, что это хорошая мысль. – Голос прозвучал совсем близко, и она обернулась: он стоял в шаге от нее.
Возможно, он и прав, черт его побери. Она понятия не имела, что на нее нашло, но была чертовски зла и с удовольствием задушила бы лорда Рамсгейта голыми руками.
– Вы хотели наследника? – прорычала Сара. – Прекрасно. Я дам вам наследника – во всяком случае, попытаюсь.
Хью откашлялся, словно хотел что-то сказать, но Сара яростно прошипела, разворачиваясь и злобно тыча в него пальцем:
– Ни слова! Меня тошнит от вас, и от вас, и от него! – Она кивком указала в сторону Дэниела, который все еще сидел у стены, прижимая руку к быстро чернеющему глазу. – Тошнит от ваших способов решать проблемы. Вы бесполезны и никчемны. Все вы! За три года вы так и не пришли к согласию и не придумали, как выйти из положения мирным путем, решив, что лучший выход – угроза покончить с собой.
Она повернулась лицом к Хью, и глаза ее опасно сощурились:
– Но вы этого не сделаете! Не позволю!
Хью ошалело смотрел на нее, пока не сообразил, что должен что-то сказать, и пробубнил себе под нос:
– Не сделаю, обещаю.
– Леди Сара, – вмешался лорд Рамсгейт, – должен вам сказать…
– Заткнитесь! Мне известно, что вы жаждете получить наследника – вернее, еще одного помимо сыновей.
Маркиз сухо кивнул.
– И это ваше желание настолько сильно, что лорд Хью вынужден был заключить с вами сделку, поставив на кон собственную жизнь.
– Это безбожная сделка была не моей идеей, – выплюнул лорд Рамсгейт.
– Согласна. Но вы, кажется, упустили важную деталь. Если вы действительно так жаждете наследника, значит, жизнь лорда Хью ничего не стоит без моей.
– Так вы собираетесь заявить, что тоже покончите с собой, если…
– Ничего подобного! – презрительно фыркнула Сара. – Но задумайтесь на минуту, лорд Рамсгейт! Единственный способ получить драгоценного внука – заботиться о том, чтобы ваш сын и я оставались в добром здравии и были счастливы. И позвольте заверить: если вы каким-то образом попытаетесь сделать меня несчастной, я прогоню его из своей постели.
В комнате повисла тишина, наконец лорд Рамсгейт заносчиво проговорил:
– Муж будет вашим господином и хозяином, и вы не посмеете ниоткуда его прогнать.
