Когда Сол уже не может меня слышать, я заканчиваю вопрос:
– …это из-за Максвелла Арбуса Сол лишился глаза?
– Да, – сухо отвечает Милли. – Но это было дав но. Сол оставил это в прошлом. И я тоже.
От ограничений, которые я наложила на собственные чувства, не остается и следа.
– Оставил это в прошлом? – Я резко разворачиваюсь и бросаюсь к Милли, размахивая руками, как марионетка в маниакальном состоянии. – Мне плевать, даже если это было так давно, что добраться туда можно только с помощью ТАРДИСА! Это нельзя оставить в прошлом, потому что оно происходит прямо сейчас!
Милли вскакивает со стула, увеличивая дистанцию между нами. Я продолжаю надвигаться на нее.
– Вы что, не видите?! – схватив с полки книгу, я стряхиваю с ее страниц облако пыли. – Это не помогает. Я не могу быть ученицей у вас в школе, когда Центральный парк превратился в зону военных действий. Я не стану тут с вами прятаться. Мы должны что-то делать!
Я настолько загоняла маленькую женщину по комнате, что она испуганно прижимается к дальней стене.
– Элизабет. – Голос Стивена звучит тихо, но он совсем рядом со мной. Пузырь моего возмущения лопается.
Я смотрю на сгорбленное тело Милли, на ее расширившиеся, испуганные глаза, и мне становится стыдно.
Сдав назад и отведя глаза, я бормочу:
– Извините. Мне не следовало…
– Мы все боимся. – Слова Стивена заполняют пустоту. Их правота заставляет меня почувствовать себя очень маленькой.
Мягкое шарканье домашних тапок Милли по деревянному полу предупреждает о ее приближении. Я застыла на месте, не зная, плакать ли мне, притворяясь, что все в порядке, или попросить ее меня обнять.
Милли хватает меня за локоть, ее морщинистая рука, коснувшись моей кожи, кажется покрытой пылью. Она вновь обрела свое достоинство и смотрит на меня с грустной улыбкой.
– Такой шквал гнева я видела всего несколько раз в жизни. – Она указывает на свой рот. – И срывался он вот с этих губ.
Я пытаюсь ответить ей улыбкой, хотя испытываю легкое недоверие.
– Хотя мне и не нравится, когда на меня вопит привидение-плакальщица, – продолжает Милли, – пора признать, что ты права. Мы не можем дожидаться, пока Арбус распространит свою напасть на весь этот город. Если мы это ему позволим, это будет признанием того, что мы не справились со своим долгом искателей заклятий.
– Искоренять дурное? – Моя улыбка становится смелее.
Милли сияет, и я вижу молодую женщину под слоями возраста. Женщину, полную сил и желания бороться.
Я уже готова ухватиться за соломинку надежды, которую она мне протягивает, как вдруг мы обе вскакиваем, напуганные грохотом и скрипами, доносящимися с верхнего этажа. Шум перемещается в пространстве, тяжелые стоны сочетаются с резким визгом, словно что-то громоздкое тащат по магазину комиксов.
Милли начинает подниматься по лестнице, а Стивен, без всяких объяснений, бросается бежать. Я спешу за ним. Он преодолевает по три ступеньки разом. Я уже на полпути вверх, а Милли еще внизу лестницы, когда Стивен уже пытается открыть дверь в магазин. Он вертит ручку, толкая дверь – та должна открываться наружу, но не поддается более чем на дюйм. Стивен снова толкает дверь. Она не открывается.
– Сол! – вопит Стивен. – Откройте дверь, Сол!
Нет ответа.
Я уставилась на Стивена и на дверь, которая не поддается.
– Он нас запер?
Стивен стискивает зубы и надавливает на дверь плечом.
– Да что он, черт возьми, делает?
Дверь трещит, пока Стивен понапрасну с ней борется. С точки зрения Милли это, вероятно, выглядит так, словно беспокойный дух бушует на лестнице, стремясь привлечь к себе внимание живых.
Запыхавшаяся Милли наконец добирается до верхней площадки. Она смотрит на дверь, затем закрывает глаза.
– Нет, – шепчет она, складывая руки у лица, словно в молитве.
Стивен, доведенный до белого каления, оставляет дверь и поворачивается к Милли. Хотя она и не может видеть, как пристально смотрят на нее его голубые глаза, я уверена, что она чувствует настойчивость этого взгляда.
– Почему он оставил нас тут? – требует ответа Стивен.
Плотно сжав губы, Милли качает головой. Ее руки дрожат, а у меня в животе точно камни ворочаются, когда я вижу, как ее глаза наполняются слезами.
Стивен продолжает пристально смотреть на Милли, но я поднимаю руку, стараясь предотвратить дальнейшие расспросы.
Голосом столь нежным, что я едва узнаю в нем мой собственный, я спрашиваю:
– Милли, куда пошел Сол?
– Он пошел за Арбусом, – шепчет Милли.
Гнев в голосе Стивена сменяется потрясением.
– Вы уверены?
– Да, – отвечает Милли.
Она качнулась так, словно у нее подкосились ноги, и я бросаюсь вперед, успевая подхватить ее за талию, чтобы она могла на меня опереться.
– Почему? – спрашиваю я.
Милли начинает плакать, но я все-таки могу разобрать слова сквозь клубок горестных чувств.
– Потому что Сол знает, что Максвелл Арбус не уедет из Нью-Йорка, не сделав попытки убить меня. И на этот раз у него получится.
– Я поступила очень глупо, – говорит Милли. – Очень глупо.
Перестав колотиться в дверь, я пытаюсь сквозь маленькую щель все-таки разглядеть, что препятствует тому, чтобы дверь можно было открыть шире. Между тем Элизабет подвела Милли к ступенькам, чтобы та села рядом с ней.
– Почему вы поступили глупо? – хочет знать Элизабет.
– Сол предупреждал меня, что это может случиться. В то мгновение, когда вы ушли, в тот самый первый день он сказал, чтобы я этим не занималась. Он знал, что вы так или иначе приведете сюда Арбуса.
– Но почему Арбус захочет вас убить?
– Потому что я искательница заклятий. Потому что я одна из последних. Потому что много лет назад наши дороги пересеклись.
– Почему же вы сразу нам об этом не сказали? – закипает возмущением Элизабет. – Вы нас обманули.
Милли выпрямляется.
– Уж не тебе, юная леди, читать мне лекции о том, что врать нехорошо.
Я прекращаю свое занятие и вглядываюсь в лица Милли и Элизабет. Обе они выглядят разгневанными и виноватыми.
– Что происходит? – спрашиваю я. Я не могу подробнее сформулировать вопрос, потому что подробности мне как раз не известны.
– Расскажите нам, что случилось, – обращается Элизабет к Милли, как будто мой вопрос к ней не относился.
Милли вздыхает.
– Это случилось двадцать лет назад. У меня была скромная практика по поиску заклятий. Частные клиенты. Никакой рекламы – все только по рекомендации. Практика была небольшой, но этого хватало, чтобы платить по счетам. И я чувствовала, что приношу пользу. Я оказывала только диагностические услуги, но вы не поверите, как много это значило для людей. Знать, что они не виноваты. Знать, что они не сумасшедшие. Иногда мне доводилось сталкиваться с теми, кто насылал проклятия, – в таком большом городе это неизбежно. Если эти колдуны живут не здесь, значит, бывают здесь проездом. Но для меня было редкостью встретиться с ними лицом к лицу. В большинстве случаев я знала о них по делам их рук. И вот внезапно стали появляться замысловатые проклятия. Я даже не знала, как к ним подступиться. Раньше я слышала о манере Арбуса насылать проклятия, но сама я их никогда не видела.
– Кто вам о них рассказывал? – спрашиваю я.
– Другие искатели заклятий. Теперь они уже мертвы. – Милли качает головой. – Когда-то у нас была целая сеть. Теперь только отдельные сторожевые посты. Раньше было так: если появлялся кто-то вроде Арбуса, мне звонила дюжина людей. Теперь я не знаю, что делать.
– А что случилось, когда вы стали видеть людей с его проклятиями? – спрашивает Элизабет, стараясь вернуть Милли к основной теме разговора.
– Я старалась изо всех сил. В некоторых из них я не могла разобраться. Другие не на шутку меня пугали. Я начала бродить по улицам в поисках следов Арбуса. Я была очень наивна – не столько молода, сколько наивна. Я не понимала, что он охотится за нами. Он хотел уничтожить всех искателей заклятий, чтобы те, кто насылает проклятия, могли править без помех.
– Но откуда он узнал, что вы искательница?
– Наверное, с помощью приманки. Это один из самых старых трюков в магической практике. Проклинающий насылает на кого-то проклятие, зная, что тот побежит к ближайшему искателю. Потом, когда про́клятый обнаруживает, что искатель заклятий не может избавить его от проклятия, проклинающий возвращается, предлагая положить проклятию конец в обмен на информацию. Кто мог бы отвергнуть такое предложение?
– Выходит, кто-то вас предал, – говорит Элизабет.
– Похоже, что так. А может, Арбус почувствовал меня – у меня нет способа узнать наверняка. Я часто задумывалась, что привело его в Нью-Йорк, но теперь предполагаю, что он искал твою мать, Стивен. Я склонна думать, что его приезд сюда не был совершенно случайным.
– Так что случилось? – спрашиваю я. – Арбус вас выследил?
