изображениях на зеркалах, которые являются одним из самых главных источников наших знаний об этрусской религии и мифологии, Узил связан с Нетунсом именно в момент восхода, а не заката. Может быть, у этрусков существовало представление об океане, омывающем всю землю; такое представление имелось и у греков, и у некоторых других народов древности. В этом случае подъем из воды был бы понятен.
Известно о существовании у этрусков бога Херму, выполнявшего те же «обязанности», что и Турмс. Имя Херму несомненно является лишь этрусской передачей имени греческого Гермеса. Думается, что речь идет все же не о втором боге, а о втором имени того же Турмса. Все же различие между этрусским Турмсом (даже если его еще называли и Херму) и греческим Гермесом, как и римским Меркурием, громадное. Турмс никогда не был покровителем торговли, финансовых операций, обманов и т. п. И в этрусской религии он играл явно гораздо меньшую роль, чем Гермес в греческой. Первоначально их вообще объединяло, по-видимому, лишь представление о сопровождении богом души умершего в загробный мир.
То, что культы и образы Аплу и Аритими заимствованы этрусками у греков, едва ли подлежит сомнению. В то же время эти божества сохранили много черт, не свойственных греческим. Это говорит о сложных путях заимствования религиозных представлений одного народа другим. Греческое влияние на этрусскую религию было довольно значительным. Дело дошло даже до забвения имен некоторых своих богов и замене их греческими. Но все же этрусская религия сохранила свои основные черты.
Кроме того, Сури был каким-то образом связан с Аплу.
Хотя владыки загробного мира все чаще назывались греческими именами, их старые этрусские имена не исчезли. Иногда даже полагают, что в данном случае речь идет, с одной стороны, о «подлинных» личных именах богов (Айта, Ферсифней), а с другой — о культовых (Калу, Танр). Однако у нас нет бесспорных доказательств, что этруски различали личные и культовые имена своих богов.
Хотя владыки загробного мира все чаще назывались греческими именами, их старые этрусские имена не исчезли. Иногда даже полагают, что в данном случае речь идет, с одной стороны, о «подлинных» личных именах богов (Айта, Ферсифней), а с другой — о культовых (Калу, Танр). Однако у нас нет бесспорных доказательств, что этруски различали личные и культовые имена своих богов.
Этруски часто изображали Вант со свитком или диптихом, т. е. соединенными двумя табличками для письма. Возможно, что у этрусков существовало нечто подобное египетской «книге мертвых». Это свидетельствует о наличии у этрусков понятия о посмертном воздаянии. Неизвестно, чем оно определялось. Пока у нас нет никаких данных об определении посмертной судьбы человека его земными делами. Если такие данные обнаружатся, это будет означать, что этрусские религиозные представления достигли довольно значительной этической высоты.
Обычно сравнивают этрусского Хару с греческим Хароном. Но у греков, как подчеркивают некоторые исследователи, Харон был лишь благообразным старым перевозчиком через реку, отделяющую загробный мир от мира живых. Этрусский Хару имел совершенно иные «обязанности». И внешне они были абсолютно непохожи.
Ужасающие изображения загробных существ появились в этрусском искусстве довольно поздно, но это не означает, что у этрусков не было представлений об обитателях мира смерти раньше.
На одной из росписей показано, как душа покойного переправляется через море. Такая неясность в локализации загробного мира была свойственна и некоторым другим древним религиям.
Вопрос о существовании лаз и их матери богини Лазы сложен и запутан. Одни исследователи полагают, что богини Лазы вовсе не существовало, а лазы представляли совокупность второстепенных божеств, связанных как с небесным, так и с подземным миром. По мнению других, наоборот, существовала только богиня Лаза, главной «обязанностью» которой было прислуживать другим богам. Третьи, и это мнение кажется более оправданным, соединяют обе гипотезы и полагают, что существовали и лазы как группа второстепенных божеств, и одна богиня Лаза, которая могла быть их матерью.
Римский автор называет этих духов пенатами, но они едва ли имели что-либо общее с римскими пенатами, о которых речь пойдет позже.
Этруски явно обладали довольно развитой и богатой мифологией. Однако в оригинальном виде она до наших дней не дошла. Даже если расшифруют и абсолютно достоверно прочитают этрусские тексты, это едва ли даст нам много для знакомства именно с мифологией, так как литературные произведения этрусков не сохранились. Об этрусских мифах мы можем судить по упоминаниям греческих, а еще больше римских писателей, которые, разумеется, называют этрусских богов соответственно греческими или римскими именами и пытаются связать их с собственными мифами. Так что трудно выявить именно этрусскую основу в ряде этих рассказов. Другой источник наших знаний об этрусской мифологии — изобразительное искусство. Этруски часто изображали тех или иных мифологических персонажей на стенах своих гробниц, на погребальных урнах, на бронзовых зеркалах и других предметах. Однако там они представлены статично, и часто мы совершенно не знаем, как же развивалось действие, эпизод которого изображен. Поэтому хотя изобразительный ряд этрусского искусства довольно разнообразен, восстановить по нему мифы как совокупность рассказов о богах и героях довольно трудно, а то и вовсе невозможно. Иначе обстоит дело, когда этруски изображали сцены из греческих мифов. Так как эти мифы известны из греческой литературы, то и реконструкция труда не составляет. Их использование чрезвычайно интересно и важно для понимания особенностей этрусского менталитета. Но к собственно этрусской мифологии они имеют очень мало отношения и в дальнейшем употребляться почти не будут.
Этот миф сохранил христианский писатель. И некоторые ученые, как, например, крупнейший итальянский этрусколог?. Паллоттино, считают, что речь идет не о подлинном этрусском мифе, а о его христианской интерпретации или даже выдумке, находя в нем те же мотивы, что и в библейском рассказе о сотворении мира. Однако таких мотивов в обоих рассказах не так уж и много, а сама суть их различна. Как показали другие ученые, нет оснований сомневаться в этрусском происхождении мифа.
Как полагали этруски, такие
