и «друзья» России, англичане! Взамен они получили права на торговлю польским зерном.
На эти средства в Германии и Венгрии вербовали наемников. Но Баторий ввел и новшество для своего времени: рекрутский набор крестьян из королевских имений. Такие солдаты были слабыми и необученными, но им предстояло быть «пушечным мясом» под руководством наемников. До сих пор основу польско-литовских войск составляла шляхетская конница — король создавал совсем другую армию, с большим количеством пехоты. В кавалерии он формировал части гусар — тяжелой панцирной конницы, вооруженной не только холодным оружием, но и карабинами, пистолетами. Правитель Пруссии, курфюрст Бранденбургский, передал Баторию большое количество орудий. А в Вильно был расширен пушечный двор. Сырье из Германии, которое раньше шло в Россию, потекло сюда. Новые орудия отливались день и ночь. Чертежи каких-то особых, секретных пушек Баторий передавал мастерам лично [688].
На этом известии стоит остановиться особо. В исторической литературе указывают, что Баторий, поджигая стены городов, впервые использовал каленые ядра. Такая информация взята из послания Ивана Грозного 1581 г., где он говорит о каленых ядрах, называя их «новым, бесчеловечным изобретением» [689]. На самом же деле произошла путаница. Царь обозначил новые снаряды привычным ему названием, поскольку других терминов для них еще не существовало. Ведь каленые ядра были известны уже давно! Их применяли и европейцы, и турки, и русские. Ядро раскаляли на огне, щипцами кидали в ствол, и оно воспламеняло порох. Поджечь стену таким неудобным и опасным способом было трудно. Крепости строились из ряжей, набитых землей. Ядро, пусть и раскаленное, пробьет бревна и увязнет. Но если сопоставить с информацией о неких особых пушках, напрашивается разгадка. Речь шла не о каленых ядрах, а о бомбах, наполненных горючим веществом. Для них действительно требовались специальные орудия, мортиры, стреляющие навестным огнем. И как раз после войны с Баторием они получили широкое распространение. Очевидно, для похода на Россию король получил новейшие разработки итальянских инженеров.
Гуляют и рассказы, как Баторий перетянул на свою сторону запорожцев. Высоко оценил их подвиги в борьбе с татарами и турками и 20 августа 1576 г. издал универсал, даровавший казакам войсковые права, «вольности», города, обширные земли, прилегающие к Запорожью. Современные киевские историки и пропаганда приняли этот сюжет на официальном уровне, преподнося его как один из первых актов украинской государственности. Хотя «казачий универсал» Батория от 20 августа 1576 г. — не более чем фальшивка. Ее сфабриковала запорожская верхушка в XVII или XVIII вв., пытаясь обосновать свое право на прилегающие территории. Подделку однозначно доказали российский историк Г.Ф. Миллер и столь компетентный исследователь Сечи, как Д.И. Яворницкий [690, 691].
Земли за днепровскими порогами, перечисленные в универсале, в XVI в. принадлежали вовсе не Баторию, а крымскому хану, жаловать их король никак не мог. Даже термина «запорожцы» еще не существовало, он возник позже. Вольных казаков называли «низовцы», «низовые казаки». И сама Сечь в тот момент располагалась не в Запорожье. Баторий писал туркам, что «низовцы живут около московских границ за Днепром». Это согласуется с преданиями запорожцев, что Сечь в стародавние времена располагалась в Седневке, недалеко от Чернигова [692]. Служили низовцы вовсе не Баторию, свое донесение о взятии Ислам-Кермена в 1576 г. и гибели Ружинского они направили Ивану Грозному, оно зафиксировано в Разрядных записях [675]. А нагнаждать их за набеги королю было совершенно не с руки — союз с Крымом и Турцией был основой его политики.
И как раз в угоду султану и татарам Баторий, едва взойдя на престол, расформировал даже реестровое казачье войско из 300 человек, созданное Сигизмундом для полицейской службы. Крымскому хану он в 1577 г. писал о казаках: «Мы не питаем любви к ним и не собираемся их беречь, даже наоборот, собираемся истреблять, но в то же время не можем держать там (в Поднепровье — авт.) постоянное войско, чтобы им противодействовать» [693]. Какие уж тут пожалования? При подготовке похода на Россию Баторий и впрямь вспомнил о казаках. В сентябре 1578 г. издал универсал «Соглашение с низовцами». Объявлялось, что король восстанавливает упраздненное им же самим реестровое «Войско Запорожское», оно будет находиться на государственной службе.
Но его численность определялась всего в 600 человек, а казачьим гетманом Баторий назначил одного из своих адъютантов поляка Оришевского (официально он сохранял чин польского поручника). Основная масса вольных казаков после казни Подковы королю не верила, никакого «Соглашения с низовцами», неизвестно с кем достигнутого, не признала. К ним Баторий заслал другого своего помощника Самуила Зборовского. Он сыпал деньги, выставлял вино, зазывал послужить королю. Уверял, что казаков включат в реестр, дадут жалованье, и навербовал 4 тыс.
Это было выгодно, казакам платили в 10 раз меньше, чем немецким наемникам. Но лидеры низовцов, гетман Шах и Лукьян Чернинский, на посулы не соблазнились и к полякам не пошли. Продолжали действовать, как и прежде, совершили налет на Перекоп. Но казаки стали лишь небольшой добавкой в армию Батория. Для удара по России сосредотачивались финансовые, людские и материальные ресурсы половины Западного мира! Между прочим, за рубежом его назвали «крестовым походом по спасению Европы от Московита»! [694] То, что Иван Грозный готов был мириться, никого не интересовало. Под флагом «спасения Европы» на нашу страну поднималась страшная буря.
А между тем состояние царской армии было далеко не лучшим. После прошлых бедствий государь невероятными усилиями восстанавливал ее численность. Но значительную часть ратников составляли молодежь, новобранцы. Смотры на Оке и легкие победы в походе 1577 г. не дали им необходимого опыта. Напротив, расслабили, научили пренебрежительно относиться к противнику. После чумы и татарских нашествий не восстановилась и численность крестьян. А строительство засечных черт на юге, освоение Поволжья, подарило России огромные плодородные пространства. Крестьяне еще не были крепостными. Они потекли туда, на окраины. В центральных и западных районах население поредело [695]. У дворян и детей боярских не хватало крестьян, которые должны были их обеспечивать. Они не могли снарядиться с отрядами вооруженных слуг.
А Баторий сочетал свои приготовления с прекрасно организованной дезинформацией. Изображал, будто хочет мира, присылал к царю посольства — единственной их целью было скрыть истинные планы короля. А когда в Речь Посполитую приезжали царские послы и гонцы, рядом с ними оказывались паны, представлявшие себя друзьями России. «По секрету» нашептывали: если дойдет до войны, с королем пойдут лишь немногие «охочие люди», а магнаты участвовать не будут. Сообщали, что «шляхта и черные люди» недовольны Баторием, против него вот-вот начнется мятеж, и ему «на королевстве не быти» [696]. Такие донесения успокаивали царя и бояр.
Карты стали раскрываться лишь в январе 1579 г. На сейме король
