хозяйственной разрухой и беспросветной бедностью до крайности. В это время «народная власть» обдирала крестьян до последнего зерна, рабочие за свой труд получали полфунта хлеба в день, а денежная масса в стране не обеспечивалась ни товарами производства, ни золотыми запасами. Тысячи бездомных и голодных сирот заполняли все вокзалы, подвалы, чердаки домов больших и малых городов. Покрытые лохмотьями, чесоткой и вшами, они бродили по улицам и базарам, приставая к прохожим и выпрашивая милостыню. Не меньше было и взрослых бездомных, перемещенных лиц, беженцев, оказавшихся на положении никому не нужных нищих, бесцельно и обреченно переезжающих из города в город.
Максимилиан Волошин еще в 1919 г. отразил это столпотворение на дорогах в стихах «На вокзале»:
«Беженцы из разоренных
Оголодавших столиц.
Из городов опаленных.
Деревень, аулов, станиц,
Местечек: тысячи лиц...
И социальный Мессия,
И баба с кучей ребят.
Офицер, налетчик, солдат.
Спекулянт, мужики. — вся Россия!» [86]
Финансовая помощь иностранным компартиям оказывалась, впрочем, в течение всех 70 лет существования советской власти и составляет в общей сложности, по-видимому, железнодорожный эшелон золота. Это то золото, что осталось от царского и временного правительства, это конфискованные ценности при разграблении церквей и при аресте обычных граждан, это золото, добытое ценой сотен тысяч жизней узников ГУЛАГа в Восточной Сибири.
Особая роль в деле разжигания революционного пожара в Европе отводилась и дипломатическим представительствам, которые должны были стать тайными пропагандистскими миссиями и подрывными резиденциями в зарубежных странах. Для этой цели подбирались и готовились необходимые надежные кадры дипломатов, всегда готовые содействовать развитию революционного движения. Красина Ленин поучал, например, таким образом:
«Тов. Красин! Обратите сугубое внимание. Клышко не болтлив ли? Дипломат должен уметь молчать и говорить так, чтобы ничего не сказать. Умеет ли? Понимает ли он это?» [87].
Однако не оправдали себя ни золото, ни подстрекательская к восстаниям деятельность, ни пропаганда коммунистических идей, ни разлагающая устои государственности в западных странах работа вскормленных в России так называемых интернационалистов. А их поддержка и вмешательство в определенный момент могли быть ощутимыми. На территории России было сформировано 370 отрядов общей численностью 250—300 тыс. человек, готовых ринуться в революционную мясорубку [88]. Это была мощная армия, способная поколебать устои любой европейской страны. Большевистские лидеры, считавшие себя революционными деятелями мирового масштаба, для которых Россия была лишь первым этапом борьбы пролетариата против мирового капитала, с учетом этих сил строили далеко идущие планы. Известно, что Х.Г. Раковский вынашивал мысль и предлагал оккупировать Румынию, М.И. Тухачевский даже подписал приказ о походе на Берлин, а Л. Троцкому не давала покоя далекая Индия и он предлагал создать экспедиционный корпус для похода в эту страну.
После неудавшихся революций многие иностранные коммунисты были вынуждены покинуть свои страны или были высланы в результате обмена, и все они оказались в России. Наиболее активные из них и преданные большевистским идеям были назначены на довольно высокие должности, преимущественно в партийных и репрессивных органах. В результате оказалось, что большинство чекистских и партийных деятелей не являлись коренными жителями России. Не зная языка, народа, быта и истории страны, отрабатывая свое обильное содержание, эти интернационалисты действовали безотказно. Вместе с тем ко всему русскому они относились достаточно высокомерно. Особой жестокостью отличался Бела Кун.
Отдельные такие интернационалисты работали также в Коминтерне, оказывая влияние на подготовку революций за границей. И только много лет спустя эта подрывная организация была распущена. В период Второй мировой войны руководство компартиями разных стран из единого руководящего и направляющего центра стало невозможным, поэтому 10 июня 1943 г. было принято решение о закрытии Коминтерна.
Советская Россия, таким образом, оказалась в окружении капиталистических государств. Несмотря на это, советское руководство, не жалея потраченных огромных средств на подготовку и поддержку восстаний пролетариата, а точнее, на содержание коммунистических групп в западных странах, никогда не отказывалось от политики распространения коммунистических идей. По этому поводу Ленин писал:
«Свергнуть их (Вильгельма и Вильсона) внешней войной мы не можем. А двинуть вперед их внутреннее разложение мы можем. Мы достигли этого советской пролетарской революцией в громадных размерах... Еще больше достигли бы такого успеха немецкие рабочие, если бы пошли на революцию, не считаясь с национальными интересами...» [89]
Наряду с сожалением, высказанным по поводу неудач, и упреком в отношении немцев просматриваются откровенные намерения «двигать вперед внутреннее разложение», т.е. готовность вмешиваться во внутренние дела иных стран. А это, как известно, уже настоящая интервенция, т.е. замаскированная, тайная форма подстрекательства и содействия восстаниям, организация и поддержка революций путем моральной и финансовой помощи, идеологическое воздействие на население, направленное против государственного строя и правительства определенной страны. Но это не смущало большевиков. Рабочих, пролетариев всех стран они считали своими союзниками в борьбе против международного капитала, которым необходимо было лишь открыть глаза, чтобы обеспечить победу революции. Поскольку военные действия на этом этапе воспринимались как слишком радикальные, то подстрекательская, побуждающая деятельность вполне подходила и соответствовала интернациональным интересам, дабы даже таким неправомерным путем достичь желаемой цели. Ведь цель оправдывает средства.
На западе страны обострилась обстановка с Польшей, которая при подстрекательстве стран Антанты двинула свои войска в восточном направлении. Армия Украинской Народной Республики под руководством Симона Петлюры, рассчитывая освободить Украину от большевизма, приняла в этом наступлении активное участие. Но совсем иные цели преследовал Ю. Пилсудский. Он выступал за восстановление Польского государства в границах 1772 года, что означало распространение польского владычества на Белоруссию, половину Украины, а также на прибалтийские страны — Литву, Латвию, Эстонию и возрождение Речи Посполитой в форме федерации. В апреле 1920 г. польские войска оккупировали Киев и вышли на Левобережье. Наступление польских войск удалось остановить и оттеснить их за этническую границу Польши, но затем Красная армия с тяжелыми боями продолжала продвигаться по ее территории. Эйфория от удачного развития военных действий на этом этапе, а также стремление продвинуться в Европу для разжигания революционного пожара вскружили головы командованию и Политбюро ЦК РКП(б) и притупили чувство
