И Старк прочитал подписанный нм приказ: «Предписываю вверенному Вам крейсеру 28 сего декабря 1903 года в полдень сняться с якоря и двенадцати-узловым ходом следовать в Чемульпо, где принять обязанности старшего стационера. Имея в виду настоящее
положение дел, предлагаю Вам как во время следов* пия. так и во время якорной стоянки соблюдать во всех отношениях крайнюю осторожность, в особенности усилить бдительность в ночное время. Как старшин стаинонер, вперенный Вам крейсер с приходом в Чемульпо поступает в распоряжение посланника нашего п Корее, причем Вам надлежит организовать постоянное •сношение с миссией, чтобы в случае замеченных особых событий в Сеуле быть в состоянии оказать должное и своевременное содействие к ее безопасности, для чего иметь наготове десант, который, однако, выслать ишь по особому требованию посланника, переданного не иначе как письменно или по телеграфу.
По приходе Вашем в Чемульпо предложить крейсеру второго ранга «Боярин» принять из Сеула почту и с оставшеюся на нем частью десанта вернуться в Порт-Артур. В случае, если десант, доставленный крейсером «Боярин», свезен весь, крейсер вернется без него. как одинаково он должен вернуться с полным десантом. если таковой не свезен вовсе. Находящийся в Сеуле десант должен быть подготовлен ко всяким случайностям, и потому обратите на это внимание начальника десанта лейтенанта Климова. Окажите ему должное содействие по заблаговременному снабжению десанта не только всем необходимым, но и по заготовлению некоторого запаса по всем частям, который мог бы обеспечить существование десанта и в то время, когда он будет лишен возможности довольствоваться обыкновенным путем. Для этого необходимо, чтобы десант был снабжен провиантом и деньгами с вверенного Вам крейсера.
Обращаю внимание на то, что до изменения положения дел при всех Ваших действиях Вам следует иметь в виду существование пока еще нормальных отношений •с Японией, а потому не должно проявлять каких-либо неприязненных отношений и держаться в сношениях вполне корректно и принимать должные меры, чтобы не возбуждать подозрений какими-либо мероприятиями. О важнейших переменах в политическом положении, если гаковые последуют. Вы получите или от посланника.
или из Порт-Артура извещение и соответствующие приказания».
Как удар из-за угла обрушилось на Руднева это поручение. Ничего подобного он не ожидал. К концу чтения приказа им овладела злоба. Новейший крейсер отделить в это тревожное время от эскадры и послать в чужой порт с таким поручением! Это ли не преступление!
Вручив приказ, Старк спросил, имеется ли что-нибудь неясное. Руднев начал с самого больного вопроса
— Ваше превосходительство, почему именно «Варягу» выпала такая честь?
— Я полагаю, господин Руднев,— повысил голос Старк,— что у вас будут вопросы поважнее, например, о том. как лучше выполнить приказ.
— Тогда я прошу разрешения перекрасить крейсер в защитный цвет.
— Ни в коем случае! Разве можно демонстрировать неприязнь к японцам? — вмешался в разговор Внтгефт.
— Как же мне надлежит действовать, если японцы высадят десант в Чемульпо до объявления воины? — опросил Руднев.
Старк оказался неподготовленным к этому вопросу и выжидающе взглянул на Витгефта. Начальник штаба ответил:
— Главное в таком случае — немедленно сообщить нам. И, вообще, обращаю ваше внимание на связь, информацию. Это главное в экспедиции «Варяга*. Обо всем немедленно докладывайте начальнику эскадры. Что касается ухода «Варяга» из Чемульпо или каких-либо его перемещений в территориальных водах Корен, действуйте только с разрешения посланника, по его письменному указанию.
Рудневу стало ясно, что командование пуще огня боится проявить инициативу. Пусть министерство иностранных дел отвечает за действия посланника!
Уточнив с флагманами эскадры вопросы снабжения крейсера, Руднев отправился на «Варяг». Расстроенный, поднимался он на борт. Настроение его не ускользнуло от матросов, всей душой переживавших невзгоды своего командира.
Вызвав старшего офицера. Руднев кратко изложил ему задание н приказал готовить крейсер к отплытию. Степанов недоумевал:
— Как же так. Всеволод Федорович? Ведь «Варяг*— разведчик и вдруг превращается в ста пионера!
Руднев устало махнул рукой, показывая, что он уже достаточно наговорился на эту тему и теперь не осталось ничего другого, как только выполнять приказ.
— Вызовите из порта угольщика, да передайте Лескову. пусть проследит за качеством угля. Прошлый раз портовики подсунули нам такую дрянь, что пришлось собственными мехами раздувать котлы! Попрошу также вызвать ко мне ревизора.
Степанов редко видел командира таким. Необычный сухой тон выдавал с трудом сдерживаемое раздражение.
Поднимаясь по трапу. Степанов задержался: что-то знакомое вспомнилось ему в голосе Руднева. Мгновение — н он вспомнил. Точно таким голосом Руднев разговаривал с ним, когда Степанов ударил матроса. «Значит, допекли тебя, голубчик! И правильно! Так тебе и надо, матросский покровитель!» — вслух подумал Степанов и, повеселевший, выбежал на верхнюю палубу...
После обеда к борту крейсера подвели баржу с углем. Погрузка продолжалась до позднего вечера. Утром следующего дня приняли продовольствие, машинное масло и боезапас.
К обеду 28 декабря «Варяг», осевший в воду по ватерлинию. чистый, словно умывшийся, стоял на рейде, готовый к отплытию. На стеньге взвился запрос «Добро на уход», но ответа с флагмана почему-то не последовало. Наконец, на мостике приняли сигнал: «Задержаться».
— Непонятно что-то. Всеволод Федорович.— обратился к Рудневу старший штурман Беренс.— То экстренно, а теперь вдруг задержаться.
— Очевидно, еще что-нибудь надумали.— ответил Руднев, облокачиваясь на леер.— Видно, погода ожидается скверная. Не везет нам, Евгений Андреевич.
— Совершенно верно. Барометр продолжает падать, приближается шторм.— согласился Беренс.
Снгналыники доложили: к крейсеру подходит штабной катер.
— Вот вам и новости. Всеволод Федорович, принимайте госте»!.— сочувственно обратился Беренс к Рудневу.
Офицер штаба вручил Рудневу пакет на его имя и почту для посланника в Корее. Вскрыв пакет. Руднез быстро пробежал бумагу и отпустил офицера, заявив, что ответа не требуется. В пакете оказалась записка Старка, предлагавшая дополнительно к вчерашнему приказу точно руководствоваться препровождаемо»! при сем инструкцией наместника. Алексеев приказывал:
«1. Кроме обязанностей старшего стауноиера. состоя в распоряжении посланника, заведывать десантом н охраной миссии.
2. Не препятствовать высадке японских войск, если бы таковая совершилась до объявления войны.
3. Поддерживать хорошие отношения с иностранцами.
4. Ни в коем случае не уходить из Чемульпо без приказания, которое будет передано тем или иным способом.
5. Крейсер посылается в распоряжение посланника, чтобы он имел возможность немедленно передать в Порт-Артур донесение, если бы действительно началось занятие Корен японцами».
Записка заканчивалась предложением немедленно отправляться по назначению и любезным пожеланием счастливого плавания.
Зло хлопнув ладонью по бумаге. Руднев воскликнул:
— Все понятно! Фабрикация Витгефта!
В каюту вошли Степанов и Беренс.
— Вот кстати, господа. Познакомьтесь,— протянул Руднев им бумагу.— Давайте сниматься с якоря...
Содержание инструкции с головой выдавало ее составителей. Это была глупость или нечто более худшее. Перед лицом ожидавшейся со дня на день войны отправлять боевой крейсер в порт иностранного государ-
ства и лишать его командира самостоятельности действий, зная наперед, что с первого же выстрела с ним не будет никакой связи!
«Преступление»,— думал Руднев. Степанов и Беренс, каждый по-своему, выразили свои мысли. Степанов как-то двусмысленно хихикнул, сказав что-то неодобрительное по адресу штаба, а Беренс вспылил и только присутствие старших по званию офицеров удержало его от резкой реплики.
Руднев поднялся и сказал:
— Господа, я объявлю подробно в кают-компании о цели нашего похода в Чемульпо. Наш долг — приложить все усилия к точному выполнению приказа командования. А сейчас — всех наверх!
Боцманы и унтер-офицеры просвистали аврал. Началось снятие с якоря. Раздались стальной лязг якорной цепи в клюзе, «чихание» брашпильной паровой машины. Еще минута — и «Варяг», отвечая на сигналы кораблей эскадры с пожеланием счастливого плавания, направился в открытое море.
После отбоя матросы нехотя расходились, бросая прощальные взоры в направлении удаляющегося берега. Но никто из них не подозревал, что «Варяг» навсегда покидал Порт-Артур, родную эскадру...
