Татищев после выздоровления находится вдалеке от театра военных действий. Вместе с полком он блаженствует в изобильном Киеве, счастливо избежавшем бедствий прошлогодней кампании.
Киевский воевода князь Дмитрий Михайлович Голицын слывёт человеком просвещённым. Он покровительствует учёному духовенству из Киево-Могилянской академии, заказывает студентам переводы, скупает древние рукописи и книги. Позже это собрание станет самым ценным разделом его знаменитой библиотеки.
По заданию князя Татищев предпринимает своё первое историческое исследование: получив под начало воинскую команду из трёхсот человек, осматривает близ города Коростеня «Игореву могилу» — высокий курган, где, по местному преданию, древляне похоронили убитого киевского князя Игоря [52]. Цель экспедиции остаётся неясной. По всей видимости, Татищев должен был составить описание памятного места.
20 ноября 1710 года Оттоманская Порта объявляет войну России. Сразу после оглашения султанского указа схвачен русский посланник Пётр Андреевич Толстой. С него срывают верхнюю одежду, сажают на осла и везут по улицам Стамбула в Семибашенный замок — по турецкому обычаю, послы враждебных Порте стран содержались в заключении до окончания войны.
В январе следующего года крымские татары вторгаются на Украину. А в конце февраля на Янычарском дворе Стамбула поднимаются бунчуки — знак выступления в поход. Разношёрстное турецкое войско неспешно движется на север — к низовьям Дуная. Навстречу ему устремляются полки русской армии, в том числе Азовский полк, в котором служит Татищев.
В начале июля из показаний пленного татарина Пётр с ужасом узнаёт, что наступает с 38 тысячами человек на огромное войско — 120 тысяч турок и 70 тысяч татар. Русская армия спешно поворачивает назад. Но время упущено, и спустя несколько дней турецкое войско плотно обкладывает русский лагерь на реке Прут. Ловушка захлопнулась. Лишь сочетание невероятного везения и дипломатической хитрости открывает перед царём ворота спасения. Правда, ценой уступки всех прежних завоеваний на Азовском море. «Вместо ста палок я получил только пятьдесят», — подводит Пётр итог Прутского похода.
В отставку отправлены 14 генералов, 14 полковников, 22 подполковника и 156 капитанов. Татищев, наоборот, в 1712 году повышен в чине до капитана и отправлен в Германию «для присмотрений тамошнего военного обхождения». Первая зарубежная командировка длится всего два месяца, но в 1713–1716 годах его снова неоднократно посылают за границу для изучения инженерного дела и инспектирования артиллерийского парка в русских полках и гарнизонах, расквартированных в северогерманских княжествах.
На исполнительного, образованного офицера обращает внимание генерал-фельдцейхмейстер [53] Яков Брюс. Наряду со служебными заданиями Татищев выполняет и его личные поручения: покупает книги, вина, цитрусовые деревья, ищет «статуйного мастера», высылает Брюсу «росписи» книжных новинок — «мафематических», «алхимических», «гисторических». Для себя же он закупает всю литературу, на которую хватает жалованья: издания по математике, геометрии, географии, химии, астрономии, строительному делу, фортификации, артиллерии, театру, садоводству, истории, хронологии, этнографии, географии, богословию, различные словари и грамматики (в ту пору он изучает немецкий и польский языки).
Летом 1714 года Татищев едет в короткий отпуск по случаю женитьбы. Его избранница — Авдотья Васильевна Андреевская. Брак этот не стал счастливым. В 1728 году Татищев обвинит супругу в расточительности, прелюбодеянии и даже в попытке отравить его. Впрочем, добиться оформления развода ему так и не удастся. Через рождённую в этом браке дочь по имени Евпраксия Татищев станет дальним предком поэта Фёдора Васильевича Тютчева.
Заграничное ученье заканчивается весной 1716 года. По итогам экзамена Татищев записан в артиллерию «для того, что он, будучи за морем, выучился инженерному, и артиллерийскому делу навычен», как говорилось в приказе Брюса. Чуть позже указом царя он «определён» к «землемерию всего государства и сочинению обстоятельной российской географии с ландкартами». А в январе 1720 года Пётр передаёт ему руководство казённой горнозаводской промышленностью Урала и Сибири.
В свои тридцать лет Татищев — завершённый образец «птенцов гнезда Петрова», воспитанных в петровской школе преобразований. Ему присущи государственное мышление, жажда творчества, непрестанный труд во имя общего блага, пытливый дух исследования.
Татищев ревностно принимается за работу над российской географией, движимый желанием «воздать должное благодарение вечной славы и памяти достойному государю, его императорскому величеству Петру Великому за его высокую ко мне показанную милость, яко же к славе и чести моего любезного отечества». Довольно скоро он замечает, что задача намного сложнее, чем первоначально ему представлялось. Для изучения географии требовались обстоятельные разыскания по истории стран, областей и народов, в разное время вошедших в состав Российского государства. Татищев начинает собирать исторические материалы. Случай подводит под его занятия фундаментальную научную основу.
Летом 1724 года Татищев получает чин советника Берг-коллегии [54] с жалованьем шестьсот рублей в год, а осенью следует новое назначение — Пётр направляет его в Швецию перенимать опыт бывшего врага в организации горнорудного дела и металлургии.
Осенний Стокгольм встретил Татищева неприветливо — ветрено, целыми днями дожди и темнеет уже после трёх пополудни… Первым делом Татищев отыскал своего давнего знакомца, Филиппа Иоганна Табберта фон Страленберга. Они сошлись ещё в 1720 году, в Тобольске. Татищев тогда вынашивал мысль о привлечении сосланных в Сибирь каролинов (пленных солдат и офицеров армии Карла XII) к устройству горнорудных заводов на Урале. Намерение Страленберга написать историю Сибири способствует ещё более тесному их сближению. Восемнадцатого декабря 1724 года Татищев сообщает в Петербург: «Здесь подполковник Таборт гисторию сибирскую весьма с довольным обстоятельством совершил и ландкарту вскоре будет печатать». Впоследствии, получив экземпляр Страленбергова сочинения, он испещрит поля книги примечаниями и заимствует часть материалов для своей «Истории Российской».
Страленберг в свою очередь известит берлинского филолога Иоганна Фриша: «Здесь в Стокгольме находится русский горный советник Татищев, очень интересный и образованный русский… Татищев хорошо говорит по-немецки и неплохо пишет».
Страленберг знакомит Татищева с ведущими историками и филологами Шведской Королевской академии. Среди них — уже известный нам Хенрик Бреннер, который после возвращения в Швецию занял должность директора королевской библиотеки. Он с готовностью показывает любознательному русскому инженеру старинные шведские книги и рукописи, где упоминается Гардарика (скандинавское название Руси, известное с XII века) и объясняет значения отдельных скандинавских топонимов. Одну из таких бесед Татищев впоследствии вспомнит в своей «Истории Российской»: «Гордорики — имя норманское, как мне библиотекарь королевский Бреннер толковал, значит великий град или область» [55].
Под влиянием знакомства со шведскими письменными памятниками Татищев первым из русских историков
