Валенсии и Майорки
Альфонсом V Великодушным (1416–1458), он скрывался до 1423 г. и умер 90-летним старцем [437]. Впрочем, его «сидение» ничего не меняло, и 29 мая 1414 г. Собор вынес приговор, согласно которому
ни один из трех бывших пап никогда не мог занять Апостольскую кафедру. Любопытно, что при перечислении грехов папы Иоанна XXIII были упомянуты такие неблаговидные деяния и мысли, как: сожительство с женой брата, растление девиц и даже их
изнасилование (!), а также убеждение апостолика, будто душа умирает вместе с телом [438].
Можно было по праву считать, что Апостольская кафедра вакантна, а потому следует избрать нового папу. Правда, здесь опять столкнулись две точки зрения: одни полагали, что до выборов понтифика следует утвердить реформенные документы; другие настаивали, что вначале нужно избрать папу, а потом с его участием реформировать Западную церковь. Но победила первая точка зрения, что, в общем-то, было разумно. Долгие месяцы епископы и светские владыки готовили документы по реформе Римской церкви, ограничивающие папский централизм, и, наконец, представили их на всеобщее обозрение и утверждение. А затем, 11 ноября 1417 г., приступили к выборам нового понтифика [439].
Им стал Мартин V (1417–1431), принадлежавший к богатому и знатному римскому роду. Едва ли те полномочия, какие оставил Собор понтифику, могли вызвать восторг у Мартина V. В частности, он лишился права низложения и перемещения прелатов без согласия кардиналов или указания мотивов перемещения. Папу также лишили доходов с вакантных церковных должностей, запретили устанавливать налоги и, главное, потребовали, чтобы при вступлении в должность каждый новый понтифик приносил письменное исповедание веры (!) кардинальской коллегии и Германскому императору. Это был тяжелый удар по «папской непогрешимости» и его верховенству над светской властью! [440]
И Мартин V решил бороться, но очень мягко и осторожно — он не был намерен уменьшать объем своих прерогатив. Но опасался, что Собор, низложивший трех пап (беспрецедентный случай!), пославший на костер двух великих еретиков — Яна Гуса и Иеронима Пражского, приехавших на него под личные гарантии безопасности Германского короля, стал слишком грозной силой, а потому его следует свернуть. Под благовидным предлогом — якобы для обстоятельного обсуждения всех реформенных документов. Понтифик заявил, что необходимо перенести Собор на 5 лет и собраться потом в Павии, и 22 апреля 1418 г. закрыл его, не утвердив соборных актов [441]. Вольно или невольно новому папе очень помогло то обстоятельство, что многочисленные чешские дворяне и вельможи открыто выступили против Собора, грубо поправшего королевскую грамоту и отправившего на казнь двух благочестивых богословов [442].
В результате, хотя Собор и положил конец «Великому расколу», но породил еще более грозный и кровавый Евангелический раскол, век спустя раздробивший Римскую церковь на две части [443].
LXXIII. Императоры Андроник и Палеолог Старший (1282–1328) и Михаил IX Палеолог (1295–1320)
Глава 1. Патриархи Константинополя и зилоты. Соимператорство Михаила IX Палеолога
Царствование Андроника II открыло новую страницу истории великой Византийской империи. Увы, картину ее постепенной, но неуклонной стагнации. «Громадная разница, — писал один исследователь, — лежит между гордой Империей Михаила VIII и жалким государством его преемников. При наследниках Михаила VIII Византия превращается во второразрядное государство и в конце концов — в объект политики своих соседей». Объяснения этому процессу лежат не только и не столько в личных качествах последующих Римских царей, сколько в объективной картине политического мира. Государственный организм Византии был подорван еще годами латинского ига, и теперь, по мере нарастающей экспансии народов, населяющих Восток и Балканы, уже не справлялся с новыми задачами. Как и раньше, на Византию обрушился двойной удар, но теперь он оказался смертельным. Государство почувствовало перемены сразу после смерти великого Михаила VIII Палеолога, при его царственном сыне [444].
Следует сказать, что 22-летний Андроник II Палеолог, получивший впоследствии прозвище Старший, являл собой далеко не ординарную личность. По одной, быть может, несколько категоричной оценке, «природа предназначала ему быть профессором богословия, а случай сделал Византийским императором». Во всяком случае, трудно не согласиться с тем, что богословские проблемы и чистота вероучения всегда являлись предметом первейшей заботы этого царя [445].
Новый император действительно не был крупным государственным деятелем, но и никогда не страдал слабоволием. Он нередко допускал ошибки, порой крупные, однако принял целый ряд разумных и важных мер. И что не менее важно, прекрасно понимал задачи, стоящие перед государством. Прекрасно образованный человек, он сумел сделать Константинополь культурным центром своего времени и дать жизнь многим талантам, которых родила Византийская цивилизация [446].
Взойдя на престол после смерти отца, он должен был решить некоторые первоочередные задачи. Во-первых, нужно было что-то делать с татарами, нанятыми его отцом для войны во Фракии. А, во-вторых, до конца решить проблему церковной унии. Татары тревожились, что новый император не оплатит их услуг на неоконченной войне, и Андроник II действительно не горел желанием тратить на них государственную казну. Впрочем, вскоре он нашел выход из создавшейся ситуации, передав татар под командование великого коноставала Михаила Главы, поручив тому напасть на триваллов. Татары с радостью согласились, провели победоносную кампанию, а затем с богатой добычей, переправившись через Истр, вернулись в родные становища.
Сам государь отправился в Константинополь, чтобы объявить траур по покойному отцу и принять власть. В столице Андроник II, до сих пор старательно скрывавший от Михаила VIII Палеолога свое истинное отношение к унии, начал мероприятия по искоренению ее последствий. Хотя ранее молодой царь неоднократно уверял Апостольскую кафедру в почтительном отношении к ней и его подпись стояла под униональными письмами, теперь он резко прекратил общение с Римской церковью.
26 декабря 1282 г. император направил патриарху Иоанну Векку письмо, в котором уважительно, но твердо повелевал оставить Константинопольский престол, обосновывая это обстоятельствами времени. Векк не стал упорствовать и удалился в монастырь Парахранта. А на патриаршую кафедру 1 января 1283 г. вернулся Иосиф, старый и больной. На следующий день была совершена церемония освящения Святой Софии, как бы оскверненной латинянами, совершавшими здесь совместную с греками службу и певшими Символ Веры с добавлением Filioque. Галисийский монах Галактион, организатор мероприятия, лишенный зрения по приказу покойного царя, водимый под руки, кропил святой водой внутренние помещения храма. А рядовые византийцы валом валили к монахам, налагавшим на них различные епитимии. Наконец, был зачитан указ о запрещении на 3 месяца службы епископов и священников, принявших ранее унию. А двух архидиаконов, Константина Мелитиниота и Георгия Метохита, низложили за
