доселе виднеются остатки великолепной резной из мрамора надписи: имя имп. Михаила указывает, по мнению Паспати (стр. 37 – 8), на время постройки около 820 – 829 года. По куче мусора можно подняться до первого этажа башни и выйти внутрь через большое окно, с мраморною облицовкой: внутренность башни представляет несколько этажей, своды которых еще различимы на стенах: очевидно, что башня служила помещением многочисленной стражи. Второй двор, поросший уже как и кладбище, столетними деревьями, любопытен своими стенами, здесь лучше сохранившимися: на одном из массивных камней нижней части стены, еще наполняющей римскую кладку, сохранилось слабо барельефное изображение крылатого дракона. Кирпичи внешней стены снабжены иногда знаком креста с буквами ф, t, d э по четырем его сторонам. Паспати (стр. 35) полагает, что самый священный источник в восточном углу этого двора находится на месте древней церкви свят. Николая в квартале Василида (патриция времен Юстиниана), так как угловая башня, по найденной автором надписи, носит имя Святителя. Однако, увидав место, нельзя с этим согласиться, – так оно мало для помещения большого храма, притом лежавшего у самого моря; и ни одно прямое свидетельство не говорит нам, что Лев обвел свою стену также кругом этой церкви.
Обратный путь от северо – восточного угла Влахерн по главной приморской улице, вдоль Золотого Рога, через кварталы Балату, Фанар к патриархату, представляет древнюю дорогу, проходившую возле самых приморских стен, и по преимуществу, с внешней их стороны. По временам один ряд домов этой улицы прислонен к самой стене – так видим близ Айван – Серай – Капу. Здесь и стены сохранились лучше, и местами можно видеть заложенные в них мраморные плиты с орнаментами. Местность, видимо, изменилась со времен византийских, и там, где, может быть, в 1204 году суда подходили к самым башням, уже тянутся низменные кварталы – результат или обмеления Рога, или его векового засорения, а также и появления искусственных террас, которыми мало по малу отвоевываются здесь у моря новые места. Лишь в некоторых местах берег оказывается более возвышенным, и в одном из таких мест почти против ворот в стене, стоит древняя церковь – ныне мечеть Атик – Мустафа – паша. Константий (стр. 112) и за ним Паспати (стр. 317, рис.), а также Пюльгер (таб. 14) видят в этой мечети одну из древнейших построек, а именно церковь Апостолов Петра и Павла, построенную Гальвием и Кандидом, когда в 458 г. эти патриции принеси с собою из Иерусалима ризы Богородицы, о чем рассказывается и в повести о положении Ризы и у Симеона Метафраста. По нашему мнению, общее свидетельство о том, что церковь эта была близ Влахернского дворца, не дает еще основания видеть ее в этой мечети, а архитектура ее решительно этому заключению противоречит. План и разрез этой маленькой мечети у Пюльгера (к плану нужно присоединить нартэкс, забранный ныне досками и потому пропущенный этим архитектором) указывают на XI – XII столетие, что подтверждается и стилем колонн и многих баз, лежащих кругом мечети и происходящих, видимо, из разрушенного баптистерия. Стоящая вне церкви большая мраморная купель в виде крестообразного трилистника – в плане – со ступенчатым сходом на переди (см. Пюльгера, рис. XIV, 7) представляет также позднейший тип и не имеет ничего общего с древними крещальнями христиан.
От этой церкви наш возвратный путь по берегу Золотого Рога ведет сначала по низменным местностям Балаты, известной в Стамбуле своими грязными кварталами и населенной на половину потомками Евреев выходцев из Испании, затем круто поднимается на холмы древнего Петриона, близ Фанара. На одном из таких холмов, господствуя над грандиозною панорамою, стоит теперь одинокая мечеть Фетхие – джами, остаток громадного женского монастыря, построенного Михаилом Дукою протостратором и женою его Мариею Дукеною, сестрою имп. Алексея Комнена в XII столетии. Здесь погребены были Алексей, известная Анна Комнена, И. Палеолог, и в церкви под штукатуркой должны еще находиться их портреты. Церковь монастыря, как и самая обитель, освящены были во имя Божией Матери Паммакаристы, и судьбы ее тесно связаны с историей константинопольского патриархата: он был помещен здесь с 1455 г., при Геннадии, по повелению завоевателя, и церковь оставалась во владении Христиан до 1591 г. [370]
Теперь от монастыря ничего не осталось: истребленные пожарами, его постройки разнесены жителями, и вокруг церкви обширная площадь стоит доселе совершенно пустою. Ничего не видно и внутри церковной ограды, где деревянные бараки, расположенные вокруг обширного двора, указывают только место исчезнувших зданий. Но церковь замечательно сохранилась и по своей конструкции и изяществу постройки – один из важнейших и особенно цельных памятников церковной архитектуры Византии в позднейшую эпоху [371]. По наружному карнизу, с южной стороны еще можно различить резную по мрамору надпись вязью, доселе не прочтенная, хотя для этого достаточно было бы отбить покрывающую ее штукатурку. Внутри церкви также все побелено, за исключением одного бокового купола, в котором сохранились от покрытия мозаики: и здесь, как в Кахрие – джами, по тому же самому мотиву, что мусульмане пожалели этой побелки в боковом приделе мечети. В средине купола изображен Христос Вседержитель, в серебряном нимбе, с золотым крестом в коричнево – пурпурном хитоне и таком же гиматии, с Евангелием в левой руке и благословляя правою. От этого медальона или центрального круга идут двенадцать поясов, наполненных орнаментами, как бы 12 лучей, с пурпурными коймами. В треугольных отрезках между полос помещены изображения двенадцати Пророков, в живой драматической постановке, иные лицом, другие в профиль. Иезекииль, стоит лицом, со свитком, сед. Исаия обращается вправо, приложив руку к устам. Моисей смотрит влево перед собою, на голове его тиара; представлен седым и с бородою; Иеремия простирает перед собою руки; Софония стоит в ораторской позе; он и Михей отличены густою длинною бородою; прямо перед собою смотрит Иоиль, могучая фигура. Захария, с развернутым свитком, восторженно смотрит вправо, как и Авдей. Аввакум, со свитком в левой руке, безбородый, приникает к земле, как бы испуганный явлением Ангела. Иона – седой и лысый и Малахия в типе Предтечи – монументальные фигуры.
Краткая заметка Крузия [372] одна напоминает нам, как много скрыто мозаик в этой мечети под покрывшим им стуком: заметка эта указывает внутри церкви изображения Богородицы, Апостолов, портреты императоров. Далее, известно [373], что в 1560 годах была предпринята заново отделка патриаршей церкви, были сделаны золоченые, резные двери, повешены кадила золотые перед двумя главными иконами и Распятием, которое, по католическому образцу, помещено над алтарем; по иконостасу –
