создал небольшую эскадру, нанесшую под руководством флотоводца патрикия Феодора Карантина поражение восставшим в морском сражении у Фокеи. Сухопутную дорогу, проходившую через Никею, паракимомен поставил охранять патрикия Мануила Дротика — отца будущего императора
Исаака I Комнина, родоначальника династии Комнинов. Тот блестяще справился с поставленной задачей, разрушив «греческим огнем» осадные башни мятежников и отбив все их атаки [620].
Однако этого было еще очень мало для победы. И тогда паракимомен Василий, поднаторевший в знании человеческой психологии и имевший колоссальный жизненный опыт, решил противопоставить силе — силу, авторитету — авторитет. По его совету император пригласил Варду Фоку, племянника императора св. Никифора II, сосланного за мятеж в монастырь, — об этом писалось в предыдущей главе. Теперь он был на время освобожден от иноческой клятвы, но при условии, что, разбив Склира, немедленно вернется в обитель. Это был очень точный и в известной степени остроумный расчет: Фока не мог забыть, что именно Склир некогда остановил его заговор и свел на «нет» все усилия захватить царскую власть. Поэтому, у него имелись личные мотивы поквитаться со старым обидчиком. С большим трудом переправившись в Кесарию, где можно было набрать свежее войско, Фока деятельно взялся за выполнение царского поручения. Попутно он заручился поддержкой Грузинского князя Баграта II Регвени (961–994), предоставившего ему 12 тыс. великолепной конницы. Однако первое столкновение двух армий 19 июня 978 г. на реке Сангарии закончилось победой самозванца. Сам Фока едва не погиб, выбитый в бою из седла. Правда, и Склир понес тяжелые потери [621].
Но затем Фока начал действовать более удачно: хотя его отряды и уступали по численности мятежной армии, но правильная тактика обеспечила ему несколько небольших, но звонких побед над противником. Кроме того, на помощь царю пришел счастливый случай. В это время умер патриарх Антиохии, и жители города совместно решили просить императора поставить им архипастырем Агапия (977–995), с чем был солидарен и местный сарацинский эмир аль-Азиз биллах Абу Мансур Низар ибн-Маар (975–996) из династии Фатимидов, основавшей в 969 г. собственный халифат со столицей в Махди и подчинивший себе Дамаск. Фатимиды являлись шиитами измаилитского толка и связывали свое родство с дочерью пророка Мухаммеда Фатимой, откуда и получили свое наименование.
Василий II благосклонно рассмотрел эту просьбу, но в ответном письме просил отвергнуть Склира, если антиохийцы по-прежнему считают себя его подданными. Получив это послание, эмир и все жители города отвергли Варду Склира и объявили своим царем Василия II, что, конечно, негативно сказалось и на численности мятежной армии, и на ее боевом духе. Армяне, проживавшие в Антиохии, попытались переломить ситуацию и подняли бунт в пользу Склира, но патриарх благословил народ воевать за законного царя, и восставшие были разбиты [622].
Наконец, 24 марта 979 г. оба войска собрались для решающего сражения на территории фемы Харсиан в долине Панкалии. Видимо, ненависть двух родственников друг к другу была настолько велика, что они договорились перед началом боя встретиться в единоличном поединке, победителем в котором оказался Фока. В последующем столкновении войско мятежников не устояло и отступило. Склир прекрасно понимал, какой исход его ждет в случае сдачи в плен, а потому решил попытать счастья в Багдаде, предложив тамошнему султану Абдулкарим аль-Фадл аль-Мути (974–992) свои услуги. Однако императору стали известны ближайшие планы мятежников, и он в свою очередь тоже направил в Багдад послом патрикия Никифора с просьбой к халифу не оказывать покровительства Склиру. Случилось, что и Варда, и посол оказались в Багдаде одновременно, и посланник императора предложил халифу выдать мятежника. Тот согласился, но при условии уступки ему Римским царем нескольких ранее захваченных византийцами крепостей. Конечно, Никифор отказался и даже попытался отравить мятежного полководца, но неудачно. Решив не рисковать, халиф в присущей восточным людям манере посадил в тюрьму обоих византийцев, где Склиру и Никифору пришлось пребывать до лета 986 г. [623]
Примечательно, что сразу после поражения Склира патриарх Антоний тут же добровольно оставил свой престол, что только подтверждало опасения Василия II о его прямом участии в апостасии. На его место императором был поставлен Николай II Хрисоверг (979–981).
Тем временем Варда Фока с триумфом вернулся в Константинополь и дальше продолжал верно служить Римской империи. Василевс очень высоко оценил его полководческие таланты и, освободив от монашеского послушания, поставил во главе армии, воюющей в Сирии. Там наследник Сейф-ад-Даула Сад-ад-Даул Шариф (967–991) вернул себе родительскую вотчину город Алеппо. Араб попытался заключить вассальные союзы с более могущественными мусульманскими правителями, но это не помогло ему. 2 ноября 981 г. римская армия во главе с Вардой Фокой подошла к стенам Алеппо и 1 декабря этого же года нанесла Шарифу тяжелое поражение — тот немедленно признал над собой власть Византийского императора и обязался выплачивать дань [624].
Казалось бы, теперь мир и спокойствие должны вернуться в Византию. Однако, как известно, в людях мало постоянства, да и подозрительность Василия II, небеспричинно глубоко укоренившаяся в его сердце еще с детства, сыграла свою роль. В скором времени он стал ревновать паракимомена Василия к своей власти. Ему казалось, что теперь, когда он вышел из юности и стал самодержавным василевсом, опека паракимомена не только обременительна, но и подозрительна. К тому же, как обычно, придворный мир, полный слухов, противоречий и интриг, настойчиво формировал убеждение у императора, будто бы сановник излишне щедр к отдельным лицам и таким способом втайне от царя формирует собственную партию. В этом не было ничего необычного: идея «общего блага» имела в Византии столь многочисленные интерпретации, а вариативность оснований занятия императорского престола столь безгранична, что смело можно было допустить, будто паракимомен Василий готовит Римской империи нового василевса.
Царь встревожился: рядом с ним находились две очень сильных личности — Варда и паракимомен Василий, союз которых, несмотря на взаимную ненависть, был не невозможен. А это несло смертельную опасность. Недолго думая, даже не пытаясь смягчить удар, он с юношеской решимостью и категоричностью неожиданно объявил в 985 г. ошеломленному паракимомену Василию об отставке. Несчастного вельможу посадили на корабль, который тотчас отчалил от берега и направился к месту его ссылки. Так, некогда первый сановник Римской империи, заканчивал жизнь в небытии и забвении. Василий не выдержал такого поворота судьбы и, оставленный всеми, вскоре умер.
Последующие действия императора едва ли могут быть оценены как разумные, зато позволяют пролить свет на характер царя, стремившегося всем продемонстрировать свою самодержавную власть. Кто-то из придворных внушил ему мысль, будто бы уже давно отставленный паракимомен решал государственные дела из
