он предназначает для того круга читателей, который жаждет занимательного чтения. Он сосредоточивает внимание на биографиях правителей Рима, рассказывает о частной жизни императоров, об их нравах и привычках, приводит многочисленные анекдоты. Начинает он свой рассказ с биографии Юлия Цезаря, а кончает Домицианом. Таким образом, в его труде освещена жизнь двенадцати цезарей. Материал свой автор располагает по определенной схеме: 1) жизнь императора до прихода к власти, 2) государственная деятельность, 3) частная жизнь, 4) смерть и погребение.
Традиции подобного рода биографической литературы восходят еще к эллинизму, а римским предшественником Светония в этой области был Корнелий Непот. Непот написал компилятивный труд «Хронику» (3 кн.), в которой изложил кратко и в занимательной форме всеобщую историю, и сочинение «О выдающихся полководцах». Он излагал в этом последнем труде биографии знаменитых полководцев разных племен; стремясь занять читателей рассказами об иноземных нравах и диковинках, он делал подчас грубые хронологические и исторические ошибки, так как не ставил перед собою серьезных задач. Светоний значительно более глубок и обстоятелен, чем Непот. Он скрупулезно собирает различные факты и анекдоты, связанные с государственной деятельностью и личной жизнью императоров, но при этом не стремится к созданию целостного психологически оправданного образа и к показу исторической обстановки. Своей задачей он считает максимально подробное освещение различных, подчас незначительных фактов, относящихся к жизни цезарей.
В этот исторический период никто и не помышляет о возвращении к республике. Монархия уже давно утвердилась, и главный интерес представляла проблема «справедливого императора», который не должен был превращаться в деспотического тирана.
Уже Дион Хрисостом и Плиний Младший в своем панегирике Траяну изображали настоящего монарха избранником самого царя богов Зевса мудрым, справедливым, простым и доступным. Тиран же на троне, с точки зрения теоретиков монархии, — это деспот, думающий только о собственных интересах, это злодей, от которого отступаются и люди и боги. Поскольку судьба государства, с точки зрения многих мыслителей времени Светония, зависит от доброй или злой воли государей, естественно, что самая личность их, характер, каждый поступок получают важное значение и должны быть увековечены для потомства. Светоний, безусловно, опирался на уже имевшуюся традиционную характеристику римских императоров, сложившуюся за годы империи. Большинство римских правителей приходило к власти после насильственной смерти своего предшественника, они заигрывали с сенатом, изгоняли всех приближенных убитого и приближали к себе тех, кто был гоним прежде. Они были заинтересованы в том, чтобы всячески чернить своих предшественников, собирать рассказы об их жестокостях и деспотизме, смаковать низменные подробности частной жизни. Многие из римских императоров уже в римской традиции вырастали в своеобразные гротескные фигуры, окруженные ореолом деспотизма и чудовищного разврата. Светоний щедро черпает свой материал из самых разнообразных источников и рассказывает многочисленные анекдоты и пикантные подробности из жизни Цезаря, Тиберия, Нерона и др. О Вителлии, например, он говорит так: «Но больше всего он отличался обжорством и жестокостью. Пиры он устраивал по три раза в день, а то и по четыре — за утренним завтраком, дневным завтраком, обедом и ужином; и на все его хватало, так как всякий раз он принимал рвотное».
Светоний хочет провести известную грань между достойным монархом и тираном. Наиболее светлыми фигурами, с его точки зрения, являются Август и Тит. В это время уже формируются основы теории «просвещенной монархии», и Светоний ценит в лучших императорах их заинтересованность делами государства, справедливость, мягкость, заботу не о личном, а об общественном благе. Эти особенности он подчеркивает при характеристике Августа и Тита. Однако в целом его биографии представляются нам богатым собранием разнородных фактов, как бы разложенным по полочкам, скрупулезно расклассифицированным, но не связанным ни исторической, ни психологической концепцией. В этом проявляются, по-видимому, как особенности самой эпохи, так и своеобразие автора биографий, ученого-антиквара и собирателя фактов, который не был ни глубоким мыслителем, ни художником. Биографии его написаны несколько суховатым, деловым стилем, несущим на себе отпечаток «императорской канцелярии».
При дворе Адриана, так же как в это время и в Греции, увлекаются архаическими литературными памятниками. Сам император любит Катона и Энния; такие же вкусы прививает будущему правителю Марку Аврелию знаменитый в это время ритор Фронтон (ум. между 165—169 гг.). Письма его к М. Аврелию полны восторженными отзывами о Катоне, Гракхах, Энний, Невии и Акции. От Фронтона дошли сборники писем и несколько декламаций: «Похвала пренебрежению», «Похвала дыму и пыли». Эти риторические упражнения напоминают речи представителей «второй софистики», при ничтожности темы главное внимание уделяется необычности и выспренности словесного оформления. В письмах к своему высокопоставленному ученику Фронтон постоянно пишет о важности надлежащего выбора слов. Эти слова, по его мнению, следует искать прежде всего у древнейших римских писателей: у Плавта, Катона, Акция. Используя лексические диковинки, автор не в состоянии выработать своего собственного индивидуального стиля, но гордится тем, что в его речах смешаны старые и новые слова, изысканные архаизмы и модные риторические «кунстштюки».
Наряду с риторическими и историческими произведениями во II в. появляются и различного рода компиляции и выписки из чужих трудов. Большое собрание таких выписок принадлежит Авлу Геллию. Труд его называется «Аттические ночи», так как он работал над ним по ночам во время пребывания в Афинах. Автор выписывает из прочитанных книг все, что считает интересным. Он пишет в предисловии, что выписывание «вошло у него в привычку». В свой сборник он включает цитаты из самых разнообразных авторов на разные темы и не придерживается никакой системы. Обычно он вводит свои материалы в ткань коротких рассказов из жизни римского или афинского общества. Читателям предлагается не изучать подряд всю книгу, а выбирать интересующий их материал. Геллий был последователем Фронтона и так же, как глава римских архаистов, увлекался древними авторами. В своем труде он приводит отрывки из 400 писателей, при этом особое внимание уделяет старинным текстам. Ценность сборника заключается в том, что Геллий приводит подлинные цитаты из недошедших до нас произведений. Благодаря ему мы располагаем бесценными фрагментами Энния, римских трагиков и комедиографов, Катона, авторов мима, неизвестных нам историков и ораторов.
Группа поэтов, именующих себя «новыми», стремится продолжать традиции Катулла и Кальва и высоко оценивает творчество древнего поэта Левия, писавшего фигурные стихотворения. Лирические «безделушки» слагаются для упражнения в словесном искусстве и метрике. Авторы хотят создать нечто изысканное и необычное.
К числу «новых поэтов» принадлежали: Анниан, Септимий Серен, Авит и Мариан. Стихотворения их известны нам лишь по незначительным фрагментам. Анниан и Серен писали о сельской жизни («Фалиска», «Сельские вещицы»). Отрывки стихотворений Серена
