своего флюидического динамизма духовному учителю удалось вызвать дух благочестивейшего царя Александра III; несомненные признаки свидетельствовали о присутствии невидимой тени»
(Палеолог М. Царская Россия накануне революции. М., 1991. С. 236–237). Палеолог замечает, что это явление вызвало у присутствующих ужас.
Цит. по: Фомин С. «А кругом широкая Россия…» С. 599.
См.: Доктор Папюс. Генезис и развитие масонских символов. М., 2006. С. 84.
См.: Серков А. И. История русского масонства. С. 68.
Они собраны в изд.: Штейнер Р. Золотая легенда и легенда о Храме.
Там же. С. 95.
Минцлова познакомилась со Штейнером в 1905 г. в Берлине и тогда же была принята им в эзотерическую школу, в рамках которой Штейнер читал лекции о масонстве и розенкрейцерстве (см. в связи с этим: Нефедьев Г. В. Русский символизм и розенкрейцерство. Статья 2 // НЛО. 2002. № 56. С. 149–178). Любопытно ныне обратиться к лекции «Масонство и развитие человечества», прочитанной Штейнером в Берлине 23 октября 1905 г. «для женщин» – на ней наверняка присутствовала Минцлова. Косвенно наше последнее суждение подтверждается тем, что идеи данной лекции отразились в статьях Иванова «О достоинстве женщины» и «Древний ужас». Штейнер в ней ставит занимающую Иванова проблему полов, разводя одновременно масонство и религию как мудрость «мужскую» и мудрость «женскую»; их примирение, согласно Штейнеру, осуществляется в теософии, продолжающей розенкрейцерскую традицию (см.: Штейнер Р. Золотая легенда и легенда о Храме. С. 229–244). Надо думать, Иванов знал эти штейнеровские мысли в пересказе Минцловой. Вдохновляя мистагога на его собственные спекуляции, представления Штейнера вызывали у него некий протест, прорывавшийся в бурных спорах с Минцловой. Согласно судакским дневникам Е. Герцык 1908 г., Иванов доводил Минцлову до слез своими грубыми нападками на теософию (которую визионерка передавала ему из рук Штейнера). Считая теософию за эклектический «духовный американизм», Иванов противопоставлял ей «религию» с ее «духом» и «огнем», – религию, разумеется, его собственного, ивановского, толка.
В контексте российской жизни начала XX в. «мартинизм» и «розенкрейцерство» оказываются синонимами. Ср. замечание историка этих проблем: в середине 1890-х гг. в России происходит «фактическое слияние розенкрейцеровских и мартинистских лож», мартинизм начинает выступать под знаком Розы и Креста (см.: Платонов О. А. Терновый венец России. С. 166).
Фомин С. «А кругом широкая Россия…» С. 684.
Фигура Лемана мало исследована, и литература о нем, кажется, ограничена следующими публикациями: Богомолов Н. А. Между Леманом и Диксом // Богомолов Н. А. Русская литература начала XX века и оккультизм. С. 335–411; Багдасаров Р. Знавший себя (Борис Леман) [Послесловие]// Леман Б. Сен-Мартен, неизвестный философ. М., 2005. С. 107–135; Агеева Л. Неразгаданная Черубина. М., 2006 (приложение № 5, с. 330–337).
Багдасаров Р. Знавший себя… С. 110.
Это был, по словам исследователя, «один из бесчисленных кружков по столоверчению и прочей модной мистике» (см.: Аврех А. Я. Масоны и революция. М., 1990. С. 310. Б. Леман назван Аврехом «учеником консерватории»). См. также: Платонов О. А. Терновый венец России. С. 165. Ср. в этом изд.: «По данным масона Кандаурова, в 1909 году полиция напала на след организации мартинистов, группировавшихся вокруг издававшегося в Царском Селе журнала “Ребус”. Среди мартинистов было несколько великих князей – Николай Николаевич, Петр Николаевич, Георгий Михайлович и целый ряд лиц, близких ко Двору» (Там же. С. 182; великие князья от полицейского преследования не пострадали). Можно предположить, что это и были те самые «бархатно-черные бессмертные», о которых осенью 1908 г. Минцлова с придыханием сообщала обитателям и гостям судакской дачи.
Багдасаров Р. Знавший себя… С. 121.
О том, что спиритизм, по всей видимости, практиковался петербургскими мартинистами, можно заключить и по книге Лемана о Сен-Мартене. Леман говорит о загадочности духовной практики самого Сен-Мартена, но оккультные кружки его «Учителя» – М. Паскуалиса – описаны в книге как школа спиритизма (речь идет об общении на неких «магических сеансах» с духовным миром). Вступать в контакт с его обитателями – от сфер самых низших и вплоть до высочайших духов – ради, в конце концов, встречи с самим Богом: так Леман видит путь Паскуалиса, на который встал и Сен-Мартен. В спиритическую практику Сен-Мартен вводил элементы месмеризма, гипнотизма и пр., – позднее же предпочел пассивному медиумизму опору на сознательно-волевое начало человека. См.: Леман Б. Сен-Мартен, неизвестный философ (особ. с. 25–30).
Лично со Штейнером Леман познакомился через М. Сабашникову. Об этом и о сопровождающих это знакомство драматических и необычных обстоятельствах см.: Волошина М. Зеленая Змея. С. 203–207.
Герцык Е. Записные книжки (запись от 7 января 1909 г.). С. 215.
Там же (запись от 1 января 1909 г.). С. 214.
Там же (запись от 7 января 1909 г.). С. 215.
См.: Сестры Герцык. Письма. С. 570.
См.: Герцык Е. Записные книжки (запись от 1 октября 1908 г.). С. 210.
Там же (запись от 23 сентября 1908 г.). С. 209.
Там же (запись от 9 октября 1908 г.). С. 213.
Герцык Е. Записные книжки (запись от 9 октября 1908 г.). С. 213.
Там же (запись от 1 октября 1908 г.). С. 210.
Там же (запись от 16 августа 1908 г.). С. 207.
Там же (запись от 1 октября 1908 г.). С. 210.
Письма А. Герцык к Е. Герцык от 14 (27) февраля 1909 г., 20 мая 1909 г., 4 февраля 1909 г. // Сестры Герцык. Письма. С. 187, 195, 185 соотв.
Герцык Е. Записные книжки (запись от 1 октября 1908 г.). С. 210.
