позволял в течение нескольких лет проследить за развитием личности ученика. Большой объем работ осуществил психолог яснополянской средней школы А. А. Сухоруков. Для участников эксперимента важна была и поддержка ученого, автора одной из лучших монографий о педагогике Л. Н. Толстого Н. В. Кудрявой.
Мне приходилось много ездить по России с двухнедельными курсами подготовки учителей к работе в толстовской школе. Как правило, только в конце курсов происходил перелом в сознании учителей, «просияние ума», как бы сказал Н. С. Лесков. Видел воспаленные после бессонницы глаза учителей, слезы радости от сознания, что внутреннее преображение началось, а позже, когда присутствовал на их уроках, замечал радость от возможности поделиться опытом ненасильственного обучения. Отстаивать право на этот эксперимент приходилось в сложных условиях 1990-х годов: нищета масс, задержки по несколько месяцев зарплаты учителям и родителям, постоянная смена власти в области образования — за короткий срок сменилось пять или шесть министров просвещения. С каждым из них у меня была беседа, каждый был готов оказать идейно-кураторскую и финансовую поддержку молодому эксперименту, но через несколько дней приходил новый министр и снова приходилось обивать пороги многострадального министерства.
Признание первых результатов нашей работы, финансовая поддержка пришли от А. И. Адамского, президента Института образовательной политики «Эврика», председателя Экспертного совета по поддержке инновационных проектов и культурно-образовательных инициатив при Министерстве образования РФ.
Активно подключилась пресса к освещению процессов становления и развития эксперимента «Школа Л. Н. Толстого».
Вот некоторые из наиболее ярких свидетельств того времени, содержащие наряду с текстами авторов статей и мои педагогические размышления и новеллы.
Борис Волков {1}. ЯСНАЯ ПОЛЯНА — НЕЙТРАЛЬНАЯ ТОЧКА ЗЕМЛИ. ИНТЕРВЬЮ С РЕМИЗОВЫМ ВИТАЛИЕМ БОРИСОВИЧЕМ [34]
[…] Сухомлинский, Александра Львовна и Виталий Ремизов
Уже много лет я не выбирался в Ясную Поляну, а только помнил, что это маленькая часть поверхности земного шара в четыре сотни гектаров была для Толстого центром, осью, точкой отсчета.
Каждый раз, навещая Ясную Поляну, я подолгу разглядывал маленький глобус на рабочем столе писателя, невольно припоминая его слова: «В духовной жизни человека есть нейтральная точка, став на которую он сразу увидит всю правду и ложь жизни. Это все равно как в шаре есть центр».
Стать на такую нейтральную точку он и помогал каждому из учеников созданной им в 1859 году школы для деревенских ребятишек. У меня в руках первый номер журнала «Ясная Поляна», увидевший свет 5 февраля 1862 года. В передовой статье Толстой мечтал о такой постановке дела образования народа, когда метод приобретет творческий характер, школа превратится в педагогическую лабораторию, а опыт, эксперимент, лежащий в основании работы учителя, станет опорой для науки педагогики. Он по сути и был первым создателем такой живой школьной лаборатории и первым учителем-экспериментатором, внося в изучение почти каждой дисциплины свое, толстовское, великое.
Ближе всех к толстовской педагогике подошел Сухомлинский, которому была близка боль сердца ребенка за истину, красоту, добро, справедливость. «Дети живут своими представлениями о добре и зле, чести и бесчестье, человеческом достоинстве, — писал павлышский Учитель четверть века назад, — у них свои критерии красоты, у них даже свое измерение времени…»
Но никакие Сухомлинские и Занковы, Давыдовы и Эльконины не в состоянии тогда были работать в духе Толстого. Хотя бы уже потому, что любое из этих вечных понятий отторгалось тоталитарной педагогикой. Только Сухомлинский, получив в 1968 году звание Героя Социалистического Труда, позволял себе некую игру в идеализм, однако и он на практике мог легко убедиться в том, что любое из этих понятий, взятых в отрыве друг от друга, тут же превращалось в свою противоположность: истина — в ложь, красота — в безобразие, добро — во зло, справедливость — в неправедность, Представьте себе урок тех лет так называемых «Рассказов по истории СССР», на котором десятилетний мальчик узнает от своего любимого наставника, что «во имя высшей революционной справедливости и целесообразности» бывшего русского царя и всю его семью безжалостно расстреляли.
— Как, и детей? — ужасается мальчик…
Что бы ответили на этот вопрос десятилетнего мальчика даже уважаемые мною Сухомлинский и Занков, я представить себе не мог.
И потому, приезжая в Ясную Поляну, дальше музея-заповедника почти никогда не заглядывал, хотя прекрасно знал о том, что младшая дочь яснополянского Учителя Александра Львовна построила здесь в 1928 году школу имени Л. Н. Толстого и была первым ее директором.
Навестить эту школу теперь решил неожиданно для себя и без всякого повода. То есть я хочу сказать, что не было у меня никаких сведений о развернувшемся здесь эксперименте, который возглавляет кандидат филологических наук Виталий Борисович Ремизов, заместитель директора музея-заповедника «Ясная Поляна», заведующий научно-исследовательской лабораторией «Школа Л. Н. Толстого».
Но, узнав об этом, нисколько не удивился. Потому как время пришло.
— Все началось четыре года назад, — рассказывает директор Яснополянской школы-гимназии имени Л. Н. Толстого Валентин Захарович Кунин. — В областном институте повышения квалификации учителей была создана концепция «Школа Л. Толстого как учебное заведение нового типа».
Надежда Афанасьевна Казанцева, заместитель директора школы-гимназии по научной и методической работе, кивнув в сторону портрета Александры Львовны, вспомнила, как совсем недавно, осенью, у них проходил юбилейный вечер.
— Да, нашей школе — 65 лет. В канун юбилея ей присвоили статус гимназии. Появилось много нового в содержании и формах образования, но главное для нас тот свет Добра и Любви, который зажгла в этих стенах младшая дочь Льва Николаевича.
Пока мы разговаривали с директором и его заместителем, подошел и Виталий Борисович Ремизов. Несколько лет назад он по доброй воле оставил престижную должность доцента в Воронежском университете и переехал в Тулу, чтобы быть поближе к своему кумиру. <…> Виталий Борисович за последние четыре года экспериментальной работы успел сделать столько в педагогике нового, сколько едва ли сделала вся Российская академия образования за то же время.
По замыслу Ремизова, эксперимент охватывает ступени детского и юношеского возраста, разные типы детских учреждений и школ. Собственно, уже сейчас в эксперимент включены некоторые городские школы Тулы, Воронежа, Тольятти, Новокузнецка, сельские школы в Ясной Поляне, Никольском-Вяземском и других районах Тульской области, крестьянская школа в селе Белозерки Самарской области, школа культуры имени Л. Толстого при Доме культуры АвтоВАЗа, детский толстовский центр в Туле «Зеленая палочка»… Некоторым из них присвоен статус гимназии.
Школа Л. Н. Толстого как метафора
Как-то Виталий Борисович задумался над дневниковой записью Толстого: «У нас есть результаты мыслей величайших мыслителей, выделившихся в продолжение тысячелетий из миллиардов и миллиардов людей, и эти результаты мышления… просеяны через решето и сито времени. Отброшено все посредственное, осталось самобытное, глубокое, нужное. И люди, следящие за современностью, ничего не знают этого, а
