1. Д. 102. Л. 32 (Письмо Директору МГС Беловой Н. А. от Председателя поста содействия партийно-советского контроля Д. Кузнец и членов поста Юдашевой и А. Черно, 6 октября 1964 года).
Статья в газете «Метро» сообщает, что в ходе ремонта мостовой на Большой Конюшенной улице в 2011 году были обнаружены фрагменты надгробий, и цитирует рабочего, по словам которого «все черные гранитные булыжники» в городе – из бывших надгробий [Лупал 2011].
ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 145. Д. 27. Л. 2 (письмо Н. Н. Новикова, старшего научного сотрудника в Ленинградском филиале Института истории АН в дирекцию института от 10 августа 1971 года). Подобного рода жалобы можно найти и в опубликованных источниках (см., напр.: Решение Ленгор-совета о мерах по дальнейшему благоустройству гор. Ленинграда (25 декабря 1956) // БИЛГС 1 (1957). С. 3: «В неблагоустроенном состоянии находятся и многие кладбища»).
Основано на моих собственных впечатлениях от посещения в январе 2010 года, когда кладбище было занесено снегом, и, споткнувшись о сугроб, можно было почувствовать, что вот-вот провалишься вниз в открытый склеп. В запустении был своеобразный лиризм, лучше всего переданный Глебом Горбовским во фрагменте о Новодевичьем кладбище [Горбовский 1991:104–105].
ЦГАЛИ СПб. Ф. 105. Оп. 1. Д. 1327. Л. 74.
Классический источник позднего советского периода по этой теме – повесть С. Каледина «Смиренное кладбище», описывающая Пятницкое кладбище в Москве в 1970-е годы. Газетные репортажи эпохи гласности свидетельствуют, что ситуация в Ленинграде была похожей. См., например, [Дубковский 1988] – о том, как родственников вынуждали платить за услуги, положенные им бесплатно. Даже на мемориальных кладбищах работники смахивали на рэкетиров: см. переписку 1968 года, в которой посетитель Литераторских мостков жалуется, что его сына покусал пес пьяного работника (жалобщику принесли извинения, но стоимость порванной одежды сына не компенсировали). (ЦГАЛИ СПб. Ф. 405. Оп. 1. Д. 141. Л. 42–43.)
Бывали случаи, когда претензии родственников попросту игнорировались. Например, согласно прежде секретным документам 1933 года, в ходе строительства аэродрома в Кронштадте было уничтожено более 2 000 могил, в том числе 471 зарегистрированная. На статус последних махнули рукой: «Надмогильные памятники, надгробия, ограды, решетки и т. п., построенные частными лицами, хотя и являются имуществом этих лиц, но находятся на сегодняшний день совершенно в плохом состоянии, а перерегистрированные 471 могила родственниками абсолютно не поддерживаются, вследствие чего вытекает, что перерегистрация могил произведена лишь для формальности и оттяжки для ликвидации кладбища, между тем родственники и близкие знакомые обязаны были в течение годичного срока поддержать надмогильные памятники» (ЦГА СПб. Ф. 7384. Оп. 2. Д. 20. Л. 96, 96 об., цитируется дословно). Если бы подобные документы последующих десятилетий были рассекречены, вероятно, стало бы известно и о других аналогичных случаях.
ЦГАНТД СПб. Ф. 386. On. 3.2. Д. 51. Л. 3.
ЦГАНТД СПб. Ф. 386. On. 3.2. Д. 51. Л. 5–6.
О первом крематории, открывшемся 14 декабря 1920 года, см.: Шкаровский М. Строительство Петроградского (Ленинградского) крематория как средство борьбы с религией. URL: http://krotov.info/history/20/1920/1920krematory. htm (дата обращения: 26.08.2021); [Лебина, Измозик 2010]. Об общем фоне для пропаганды кремации см. также [Мерридейл 2019, гл. 2].
ЦГАНТД СПб. Ф. 386. On. 3.2. Д. 49. Л. 4–6.
Личное посещение, декабрь 2012 года. Краткое описание архитектуры см. [Лавров 2008: 345].
ЦГАНТД СПб. Ф. 386. On. 3.2. Д. 51. Л. 11: «Армяно-григорианское христианское кладбище площадью 1 га будет полностью преобразовано, с захоронением остатков могил, которые до сих пор посещают на одном из действующих кладбищ города, а ценные памятники и гробницы перевезут в один из некрополей-парков». Такая же участь ожидала Малоохтинское и Казанское кладбища. (На полях этого фрагмента карандашом нацарапаны два вопросительных знака – возможно, этот скептицизм и был одной из причин, по которым масштабные планы перестройки не были осуществлены).
Там же, л. 4.
Тамже, л. 10.
Не была завершена и работа по переносу в некрополи могил «представляющих определенную историческую ценность», хотя в 1968 году было заявлено, что мероприятия находятся в финальной стадии и будут завершены в 1973-м (ЦГАЛИ СПб. Ф. 405. Оп. 1. Д. 141. Л. 62).
Полевые записи, декабрь 2012 года; ср. раздел «Блокада» URL: http://www. uhlib.ru/istorija/sankt_peterburg_istorija_v_predanijah_i_legendah/p29.php (дата обращения 26.08.2021). Во время блокады трупы также складировали на улицах, в частности на нынешней улице Репина, но это случалось слишком редко, чтобы вызывать такой же ужас.
Например, на Новодевичьем кладбище и кладбище Памяти жертв 9-го января. О страхе перед кремацией см., например, рассказ М. Веллера «Крематорий», где вдова обнаруживает костюм покойного мужа в комиссионном магазине в Апраксином дворе. В рассказе автор с издевкой противопоставляет внешне гигиеничный и упорядоченный вид крематория циничному поведению его персонала за закрытыми дверями.
В XIX веке, согласно Т. С. Царьковой, был особый тип местной маркировки могил – миниатюрная копия Медного всадника с православным крестом наверху [Царькова 2000: 247], но у ленинградских кладбищ особых знаков с местной спецификой не было (если не считать якорей для адмиралов и т. д.).
АСПбЕ. Ф. 1. Оп. 26(3). Д. 20. Л. 40. («О “святых” местах на Смоленском кладбище и требах на могиле И. Кронштадтского» – резолюция митрополита Григория, 16 августа 1951 года)
В 1931 году был разработан план переноса останков св. Иоанна, чтобы его погребальную часовню мог забрать под столовую размещенный в монастыре институт. Однако вывоз не состоялся, вероятно из-за опасений, что верующие станут протестовать (протоиерей Иоанн Орнатский, арестованный в 1936 году по обвинению в контрреволюционной деятельности, в 1932 году письменно выразил протест против планируемого переезда (ЦГА СПб. Ф. 1000. Оп. 4. Д. 40. Л. 37–38)).
О том, как с
