• Как вы чувствуете себя после вспышки гнева? Что вы делаете, когда ситуация завершилась?
• Вспомните примеры, когда ваш гнев работал на вас. Какие выгоды вы получили?
• Вспомните примеры, когда ваш гнев работал против вас. С какими негативными последствиями вы столкнулись?
Отсюда начинается понимание того, что сочетание трудных отношений со значимыми взрослыми с историей обучения приводит к таким проблемам, как возникновение гнева по малейшему поводу и выражение его способами, которые не работают. Уэйд был одним из участников нашей самой первой группы по управлению гневом с помощью терапии, сфокусированной на сострадании, в тюрьме. Он описывал свою жизнь как "ежедневное избиение", которое происходило по любой причине или даже вовсе без нее. Уэйд рос, наблюдая, как отец избивал его мать, братьев и сестер, а иногда и его самого. Уэйда мучило то, что он был не в силах остановить избиения, и он постоянно чувствовал стыд. Как и следовало ожидать, Уэйд не научился контролировать свои эмоции, и его система угроз постоянно была наготове. По мере того как Уэйд рос, он начал "срываться" в ответ на малейшую провокацию, яростно нападая на других, поскольку множество раз наблюдал подобное поведение у отца. Для него агрессия возникала автоматически — Уэйд даже не чувствовал, что у него есть какой-то другой выбор.
Гнев Уэйда управлял его жизнью, и все вынесенные ему приговоры были последствиями тяжких преступлений. Поначалу он не хотел меняться, поскольку его репутация жестокого человека означала, что люди оставляли его в покое — поэтому могло показаться, что агрессивный гнев работает на него, по крайней мере в тюрьме. В конце концов, Уэйд пришел в нашу группу, потому что хотел жить лучшей жизнью и стать лучшим отцом. Он не хотел провести остаток жизни в тюрьме или преподать такой же урок своим детям. Я помню, как на первом занятии Уэйд смотрел на меня как на сумасшедшего, когда я говорил о сострадании как о способе работы с гневом. Теперь Уэйд говорит о сострадании как о силе и привнес много изменений в то, как видят его окружающие, как видит себя он сам, и в то, как он справляется со своим гневом. Позже в книге я расскажу немного больше об истории Уэйда.
Создано прошлым: неявная память и конструирование "реальности"
Кажущийся автоматическим способ, которым гнев Уэйда брал его под контроль — не редкость. После того как обучение произошло, оно хранится в мозге человека таким образом, который помогает сформировать способы восприятия и взаимодействия с миром. Информация, полученная в процессе такого обучения, в основном хранится в виде неявной памяти. Сейчас я кратко определю этот термин и его противоположность — явную память.
В первую очередь я хочу рассмотреть явную память, которая основывается на воспоминаниях о фактах, событиях и самом человеке. Явную память еще называют "повествовательной" — это что-то, что человек осознает и может обозначить как "воспоминание". Когда кто-то говорит: "Я помню..." — все, что следует за словом "помню", является примером явной памяти. Люди могут вспоминать какие-либо события, описывать их и при этом четко осознавать: то, о чем идет речь, является воспоминанием.
Описать неявную память несколько сложнее — она включает в себя большое количество переживаний и ассоциаций, которые хранятся мозгом в специальных отделах, чтобы человек мог осмысливать и понимать окружающий мир. Неявная память включает в себя выученные эмоциональные и телесные реакции — я немного рассказывал об этом в разделе о классическом обусловливании. Когда кто-то чувствует запах еды, которой отравился пару недель назад, а затем испытывает приступ тошноты — это неявная память. Когда музыканты играют аккорды, разученные на гитаре или фортепиано, и их пальцы попадают четко в нужные места — это неявная память. Если при встрече с человеком, с которым накануне произошел конфликт, живот непроизвольно напрягается — это неявная память. Все ситуации, описанные в разделе о классическом обусловливании, являются примерами неявной памяти.
В отличие от явной памяти, которую человек использует, когда намеренно вспоминает что-либо, в случае с неявной памятью нет ощущения, что он что-то вспоминает — намеренно или нет. Это похоже на езду на велосипеде — ни у кого не возникает ощущения, будто он вспоминает, как нужно ехать (хотя мышцы как раз это и делают!), у человека просто есть опыт езды. Когда он садится на велосипед, активируются части мозга, связанные с "велосипедом". Это включает память о том, как кататься... и он взбирается на велосипед и трогается с места, даже не подозревая, что его способность к этому — опыт, хранящийся в неявной памяти. Когда человек вспоминает, как бить футбольный мяч, делать определенный тип стежка или печатать на компьютере, он использует неявную память — это обычно не воспринимается как воспоминание, человек просто выполняет действие, в чем бы оно ни заключалось [11; 23].
Так же обстоит дело и с эмоциональным обучением. Почувствовав запах духов, которыми пользовалась первая любовь, можно испытать прилив эмоций — то, какими они будут, зависит от того, как складывались эти отношения! Человеческий опыт — это ощущение, но оно определяется неявной памятью — теми связями, которые мозг установил между эмоциями и сенсорными переживаниями. Когда перед человеком возникает одна деталь пазла, мозг естественным образом (и без осознания человеком!) добавляет другие. Иногда в таких случаях можно испытывать и обоснованное — явное — осознание того, что происходит, например: "Я знаю, что мне становится грустно, когда я слушаю эту песню, потому что помню, как слушал ее по радио в ту ночь, когда мы расстались". Тем не менее часто люди просто воспринимают подобное состояние как "то, что я чувствую прямо сейчас", не осознавая, что многое из их переживаний является всего лишь отголоском прошлого опыта.
Когда я впервые серьезно задумался о том, что все это означает, я был поражен. Люди склонны думать: то, что они испытывают прямо сейчас, — информация, поступающая из их органов чувств, — является реальностью. Но на самом деле сенсорная информация — это только одна из частей, создающих восприятие текущего момента. Восприятие реальности в любой момент времени представляет собой комбинацию информации, поступающей от органов чувств, с информацией, поступающей из неявной памяти, выборочно отфильтрованной и собранной воедино теми частями мозга, которые отвечают за чувства и эмоции. Эмоциональные воспоминания из прошлого могут окрашивать восприятие текущего момента и определенным образом воздействовать на разум в настоящем.
Неявная память влияет на то, как человек реагирует на настоящее, на какие аспекты окружающей среды он откликается и какого развития событий ожидает — все это помогает ему сформировать стиль поведения. Как я уже говорил, это похоже на пазл, который мозг пытается сложить воедино — хватая все на первый взгляд подходящие части, чтобы создать "реальность", которая выглядит осмысленной. Однако иногда детали пазла сочетаются не слишком хорошо, и в комбинации с чувствительной системой угроз это может привести к проблемам. Люди и ситуации, не являющиеся "настоящими" причинами для гнева, могут активировать систему угроз, поскольку обладают определенными характеристиками, которые в прошлом мозг связал с гневом — например, они выглядят, говорят или иным образом напоминают о ком-то, кто в прошлом угрожал этому человеку. Если кто-то столкнется или будет взаимодействовать с такими людьми, он может ощутить гнев или раздражение, почти не осознавая, что его гнев имеет мало отношения к людям или ситуации, а скорее полностью относится к прошлому. Человек чаще всего не может противостоять тому, чтобы подобное произошло, потому что именно так устроен его мозг. Но стоит лишь однажды осознать, что это происходит (а такое случается часто), как тут же становится возможным проявить сострадание к окружающим в этой ситуации — они не виноваты в том, что своим поведением стимулируют у человека воспоминания о его прошлом опыте, даже если они действительно ведут себя беспечно или грубо. Если вспомнить: никто не виноват в том, что его мозг работает подобным образом, можно ощутить и долю сострадания к самому себе. Если человек заметит изменения в своем настроении и поймет, что его хитрый мозг позволил системе угроз перехватить контроль, он сможет что-то с этим сделать.
