Терапия — отнюдь не механический процесс изучения истории чьей-то жизни с обильным использованием профессионального жаргона, который мы приводили выше. Скорее, это органичный процесс, разворачивающийся в процессе дискуссий, бесед о том, каково было взрослеть или каково было пережить эту травму. Знакомясь с историей клиента и пытаясь понять, как клиент пришел к такому положению вещей, мы проявить сострадание, чтобы понять (опять же, используя, например, технику сократического диалога), как они научились бояться тех или иных вещей или реагировать определенными способами. Таким образом, мы можем помочь им с состраданием отнестись к себе и понять, что то, что они такие, — это абсолютно оправдано. Давайте рассмотрим на примере, как можно применить этот подход в терапии.
Терапевт: Дженни, мы разбирались в некоторых ситуациях, вызывающих у вас тревогу, и то, чему вы в результате этих ситуаций научились. Испытав насмешки со стороны одноклассников, вы научились бояться строить отношения с одноклассниками или высказываться в классе, так ли это?
Дженни: Да, но ... (Лицо принимает задумчивое выражение.)
Терапевт: Дженни, вы, похоже, неуверены.
Дженни: Просто... да, то, что случилось со мной в средней школе, действительно помогает мне понять, почему мне сложно заводить друзей. Но меня очень пугают и другие ситуации. Я боюсь ходить на свидания, и. хотя мне действительно нужно найти работу, я не могу пойти на собеседование.
Терапевт: Итак, есть и другие ситуации, которые, кажется, сложно объяснить. Эти ситуации вызывают у вас сильный страх, но, похоже, не связаны с вашим прошлым опытом.
Дженни: Да, это сводит меня с ума (встряхивает головой).
Терапевт: (Кивает.) Могу себе представить. А теперь попробуем найти объяснение.
Дженни: Было бы неплохо.
Терапевт: Дженни, помните, мы говорили о том, как наш мозг может порой очень все усложнять, и может заставить нас бороться с теми ситуациями, о которых животные, как Пенелопа или Сэди не стали бы беспокоиться? Новый/старый мозг — вот об этом мы говорили?
Дженни: Ага.
Терапевт: Ну, и вот что наш мозг очень хорошо делает: он формирует связи между различными переживаниями, мыслями и чувствами. Наш мозг эволюционировал, чтобы этого достичь — чтобы помочь нам быстро разобраться в мире, чтобы мы могли понимать, как все "работает" и не проверять на собственном опыте.
Дженни: Мгм.
Терапевт: Так вот, это тоже может работать не в нашу пользу. Если мы испытаем унижение в одной ситуации — скажем, придя в новую школу и подвергаясь насмешкам в классе, наш мозг может решить, что быть в центре внимания опасно в любой ситуации. Мы можем решить, что существует связь между тем, чтобы быть в центре внимания и отвержением и унижением. Помните, что наши системы защиты от угроз усиленно работают, чтобы помочь нам идентифицировать угрозы и защитить себя — лучше перестраховаться, чем потом жалеть.
Дженни: (Кивает.)
Терапевт: Получая в самом деле ужасный опыт, мы можем спроецировать это научение в будущее, вообразив, что так будет всегда. Мы также можем проецировать этот опыт на множество различных ситуаций: свидания, собеседования при приеме на работу и пр. Таким образом, один действительно эффективный опыт обучения, полученный нами в возрасте шестиклассников, может привести к тому, что наши системы угроз еще долго будут активироваться множеством различных ситуаций. Особенно это так, если мы не научились чувствовать себя в безопасности. Мы можем разработать такую версию "Я", которая действительно боится самых разных ситуаций и думает, что избегать их — это единственный способ оставаться в безопасности. Так ли это?
Дженни: Конечно, так. Именно так мне кажется: будто я боюсь всех этих ситуации, даже те, в которых никогда не была. Я думала, что схожу с ума!
Терапевт: Да, такие ощущения могут возникать. Но, что более вероятно, — вы просто напрасно поддаетесь этому сумасшествию. Или ваша система угроз усиленно работает, чтобы защитить вас и не дать пострадать, как когда-то. (Улыбается.)
Дженни: (Улыбается.) Хорошо, хорошо. Думаю, это понятно. Это гораздо лучшее объяснение. (Делает паузу и смотрит вниз.)
Терапевт: (Молчит.)
Дженни: Хотя ситуация все еще отстойная.
Терапевт: (Мгновение ждет, затем говорит с теплотой.) Конечно же. Поэтому мы отправим вашу система безопасности в тренажерный зал, чтобы поработать над развитием уверенной версии вашего "Я", наполненной мудростью, добротой и состраданием. Чтобы помочь вашей уязвимой стороне личности чувствовать себя в безопасности.
Дженни: Я бы хотела попробовать.
РАБОТА СО СТРАХОМ СОСТРАДАНИЯ
В этой главе мы изучили различные формы обучения, которые могут представлять сложности для наших клиентов. Как мы уже говорили, основная цель CFT — помочь клиентам научиться испытывать чувство безопасности. Сначала это происходит через терапевтические отношения, а в дальнейшем — через обучение состраданию к себе, получение его от других, а также создание и поддержание благоприятных отношений. Связь важна, поскольку мы развивались в первую очередь для того, чтобы чувствовать себя в безопасности благодаря аффилиативной потребности в связи с другими. Другим, которые принимают нас, любят нас и могут поддержать нас, когда нам это нужно.
К сожалению, некоторые клиенты научаются ассоциировать межличностные отношения с угрозой, а не с безопасностью. Через травму, жестокое обращение, тяжелую историю привязанности или другой опыт наши клиенты, возможно, усвоили, что заботиться о других или позволять заботиться о себе — это опасно. Они могут активно сопротивляться доброте и состраданию, даже чувствуя, что не заслуживают этого. Это ставит нас перед фундаментальным вопросом: если связи, которые должны помочь нам чувствовать себя в безопасности (с точки зрения эволюции), вместо этого становятся связанными с угрозой, как мы вообще сможем научиться чувствовать себя в безопасности! Некоторые из наших клиентов приходят к нам именно с этой загадкой. Даже если они сознательно хотят наладить контакт, почувствовать себя в безопасности, мощный имплицитный опыт обучения заставляет их чувствовать настоящую угрозу, как только они начинают действительно налаживать контакт. Вероятно, у вас был подобный опыт с клиентами: как только терапевтические отношения становятся ближе и кажется, что клиент должен был бы чувствовать себя в большей безопасности, он фактически дестабилизируется и ему становится неудобно.
Здесь хотелось бы использовать метафору. В магазине рядом с нашим домом в Спокане, штат Вашингтон, продаются мороженные креветки по очень разумной цене. Они великолепны, и, если вы в последнюю минуту, решили устроить встречу с друзьями, можно просто взять пакет, разморозить креветки, взбить немного хрена и кетчупа, чтобы приготовить соус для коктейля, и у вас получится хорошая закуска. Но тогда нужно все спланировать наперед, так как инструкции по разморозке вполне конкретны: размораживать, оставив креветки на ночь в холодильнике. Не оттаивать под проточной водой. Оказывается, если попытаться разморозить креветки, поместив их под проточную воду, это может нарушить пограничный слой, и креветки, поглотив слишком много воды, станут мягкими и несъедобными.
Кажется, люди очень похожи на креветки. Нас нельзя "принудительно" оттаять. Если мы холодны, — то сеть, если научились чувствовать себя небезопасно в отношениях с другими и избегать такой связи — попытки нас побыстрее "оттаять" могут привести к плачевным результатам. У многих из нас были клиенты, которых мы пытались заставить "оттаять", слишком быстро бросаясь туда, куда клиент еще не был готов идти. В таких ситуациях легко разорвать отношения, создать препятствия на пути к терапии, или даже столкнуться с желанием клиента прекратить лечение.
