- Эх, хотя бы глоточек чего-нибудь этакого, - в сотый раз проныл Портос, жуя зубочистку. - Хотя бы пивка...
- Пывко здесь специфическое, тебе не понравится, - заявил Арамис. - Горячее, а потом полчаса в животе клокочет.
- Они что, совсем с прибабахом? - удивился Портос. - На хрена горячее-то?
Арамис пожал плечами:
- Везде свои прибабахи... У нас, например, одну настоечку в замороженном виде подают, небольшими кульками.
- Какими еще кульками? - вытаращился на него Ломанс.
- Ну, шариками. Кинул в рот, и сосешь...
- Дикари! - вздохнул Портос. - Что с вас взять?
- Дикари не дикари, а Верке в ножки не кланяемся, - вдруг заметил беловодец. - На своем живем, и практически независимые.
- А! - отмахнулся Портос и рыгнул. - Ты мне уже все уши прожужжал своей независимостью. Как сидели в болотах своих да озерах, так и сидите...
Арамис вскинулся было, но Портос демонстративно отвернулся от него, вновь принявшись грызть зубочистку, и гинеец по примеру Габлера развалился в кресле. Достал унидеск и начал что-то там высматривать.
Крис, повернувшись, потянулся к висящей позади него куртке. Запустил руку в карман и вытащил свою недавнюю покупку. Уселся поудобнее и принялся ее разглядывать, водя пальцем по гладкому теплому мрамору.
На эту сувенирку в полуподвальчике они наткнулись, покинув уникар с коллегами-"минервами" из двадцать четвертой вигии и пройдя квартала три по переулку. Она располагалась на углу, там, где переулок вливался в широкую улицу с многорядным движением, и привлекла внимание Криса как названием - "Диковинки Единорога", - так и обилием этих самых диковинок, выставленных на витрине. Там были самые разнообразные фигурки из камня, кости, золота, дерева и чего-то еще - сказочные звери, рыбы, птицы, какие-то вообще непонятные существа... Браслеты, бусы, медальоны и прочие штуковины, названий которых Крис не знал... Картинки, выложенные из разноцветных кусочков дерева... Прозрачные шарики с объемным изображением, где разыгрывались целые сценки из жизни древних богов, как понял Габлер, узнав известного ему Будду... И много всего прочего. Но глаз его сразу зацепился за белую, размером с две трети ладони, фигурку единорога, гордо вскинувшего голову с длинным прямым рогом во лбу. Отец Криса коллекционировал подобные вещицы - ну, не то чтобы коллекционировал, но при случае приобретал то одну фигурку, то другую, и длинная, от стены до стены, полка в его комнате была заставлена дракончиками, ангелочками, руньками, слониками, брызгунами и тому подобным. Подарок получался преотличный, и Крис, не торгуясь, приобрел мраморного красавца, которые, кажется, когда-то водились на Земле. Оставалось еще придумать подарок маме, но его нужно будет подыскать в другом месте - мама любила экспериментировать со всякими инопланетными пряностями, хотя порой результатами этих экспериментов оставалась довольна только она одна...
- А может, горячее пиво очень даже и в жилу будет? - внезапно вновь завел Портос, с тоской оглядывая уставленный пустыми тарелками стол.
- Да тебе и моча пятнистого двухвоста в жилу будет! - с досадой произнес Арамис, подняв глаза от унидеска.
И тут за спиной Габлера раздалась трель. Он поставил мраморного единорога на стол и вновь потянулся к куртке. Вынул аппарат, шевельнул пальцем. В серой дымке озы не возникло никакого изображения, но раздался знакомый голос, от которого у Криса заколотилось сердце.
- Это Анизателла, - негромко сказала невидимая беллизонка. - Мы готовы встретить вас. Где вы сейчас располагаетесь?
- Кабак "Уютный термина..."... то есть "Уютный термополий", - хрипло ответил Габлер и откашлялся. - Это в центре. В отеле усидеть не получилось. Найдете?
В серой дымке раздался смешок. Портос и Арамис слушали, забыв дышать.
- А как ты думаешь, Крис? Ждите, мы в близком времени будем.
Габлер положил унидеск на подлокотник пустующего кресла рядом с собой и почувствовал, что спина у него взмокла, словно он только что пробежался до Нова-Марса и обратно.
Арамис криво усмехнулся:
- Если уж она тебя на Земле из своих гор разыскала...
- А зачем тогда было спрашивать, где мы сидим? - нервно огрызнулся Крис.
- Вот тебе то же самое веронское зеркало, - сказал Портос. - Только с титьками.
Он было засмеялся собственным словам, но тут же прервал смех и потянулся к бокалу с соком.
Сердце у Криса продолжало прыгать, как файтер на батуте, но в душе пускала корни робкая надежда. И тон беллизонки, и ее смешок не казались какими-то кровожадными. Хотелось верить, что грядущая встреча закончится миром, и Кристиана Габлера, Юла Ломанса и Лино Пирико-туо-туо не придется навсегда вычеркивать из списков Стафла.
- Надо бы сказать, чтобы со стола убрали и еще одно кресло принесли, - озабоченно произнес Арамис.
...Рассиживаться в кабинке в ожидании беллизонцев оказалось просто невмоготу, и троица, надев куртки, промаялась с полчаса на улице, у входа в кабак. Вечер уже основательно сгустился, свет орбитального зеркала не в состоянии был пробить облачную пелену, и вновь падал легкий снег. Разговаривать не хотелось - провожали взглядами прохожих и даже не обменивались мнениями по поводу симпатичных девчонок. А их тут было немало.
Арамис первым заметил две приближающиеся фигуры - повыше и пониже, - и толкнул локтем Габлера:
- Идут!
Энгилейнон и Низа неторопливо подошли к "Уютному термополию" и остановились. Бородатый беллизонец по-прежнему был в просторном длиннополом плаще. Знак триединого божества под его ухом зловеще блестел в свете деревьев. Девушка тоже не сменила наряд, оставаясь в черных джинсах и куртке цвета стали. Капюшон она не поднимала, и в ее темных волосах серебрились снежинки.
- Мы пришли, - прогудел беллизонец, и от его сочного голоса Габлер чуть не поежился. Казалось, это трубит сама судьба.
Вот только какой она будет?..
Он взглянул на Низу - у нее было бесстрастное лицо статуи - и сделал приглашающий жест:
- Проходите. Там отдельные кабинки, никто не помешает.
Под взглядами все так же кучковавшихся у служебного входа сервов они пересекли тихий зал и вошли в кабинку. Энгилейнон сел в дальнее кресло справа от входа, не сняв плаща, - словно показывая, что задерживаться здесь не намерен. Девушка устроилась в кресле рядом с ним, ближе к двери, а трое файтеров расположились напротив - Габлер в центре, Арамис и Портос по бокам. Свой нэп Крис поставил на пол рядом с собой, а нэп с вином продолжал стоять под уже прибранным столом, куда его еще часа два назад определил беловодец. Файтеры тоже не стали снимать куртки, и Арамис держал руки в карманах.
- Что вам заказать? - спросил Габлер, переводя взгляд с Энгилейнона на Анизателлу.
- Ничего, - лаконично ответил жрец.
Но тут только что закрытая Портосом дверь бесшумно отъехала в сторону, и в проеме появился серв.
- Заказ будет позже, - тут же сказал ему Крис, и серв мгновенно исчез.
Дверь вновь отрезала собравшихся от остального мира.
- Мы приняли решение, - возвестил Энгилейнон, устремив взгляд куда-то в угол кабинки.
Файтеры молчали, ожидая продолжения. Низа бесстрастно смотрела куда-то между Габлером и Портосом, причем уроженец Геи старался выглядеть как можно более незаметным, что при его габаритах было более чем проблематично.
- Нельзя сказать, что оно далось нам легко, - продолжил служитель Беллизона и опять помолчал. - Ваши правители утыкали все вокруг разными изречениями... - Он иронично усмехнулся, а Крис про себя отметил это "ваши правители". - Видимо, считают довольно банальные суждения какой-то сверхмудростью. Есть среди них одно, которое весьма подходит к нашей ситуации: "Справедливость проявляется в воздании каждому по его заслугам". Вот это - в самую точку. Но, в данном случае, мы не будем соблюдать этот принцип. Мы приняли решение. Повторяю, оно далось нам с трудом, но это наше решение. Окончательное. Единомножественный Беллиз-Беллизон-Беллизоны дал нам знак. Мы готовы вместо ваших жизней забрать у вас раналлакс. - Он перевел взгляд темных глаз на Габлера. - То, что ты назвал Копьем Судьбы.
Портос выдохнул с такой силой, что по кабинке прошелся чуть ли не ураган. Арамис с размаху откинулся на спинку кресла и упал бы вместе с ним на пол, если бы не помешала близкая перегородка. Габлеру не раз доводилось пребывать в невесомости на борту лонгов - когда искусственную гравитацию специально отключали - и выполнять всевозможные тренировочные задания, однако впервые в жизни он ощутил это непередаваемое словами состояние не в космосе, а на поверхности планеты. Тело его продолжало сидеть в кресле, но сам он парил где-то в зазвездных сферах, где водятся только ангелы - если верить в христианство. Ангелов он там не видел, зато отовсюду лучились мягким светом чьи-то теплые глаза. Глаза Низы. Их было очень много, и Крис ощущал истинное блаженство и готов был утонуть в любом из них. В общем, чувствовал он себя, как после финального и в большинстве случаев лишнего - правда, это выяснялось только наутро - стакана водки.
