он не всматривался в отчаянии в толпы гуляющих, так никого и не увидел. Молодые люди исчезли навсегда.
- Ты с ума сошёл! – подытожил старший друг, когда Дима рассказал ему о своей необыкновенной и загадочной встрече. – У Сергея ведь теперь есть Алёна! Как бы ты рассказывал Маришке о том, что Сергей мотается по эпохам, если они с Валиком понятия об этом не имеют? Им же стёрли память, дурья твоя голова! И неизвестно ещё, чем бы всё обернулось, если бы ты поведал им эту эфемерную историю. Впереди у девушки теперь своя собственная жизнь, которая пойдёт своим чередом, свадьба, порядочный муж, рождение детей, старость, внуки. А ты со своим Серёгой. Хорошо, что ты побежал за мной, а не выложил им всю подноготную. Представляешь, что могло бы произойти?
Димка испугался.
Он только что едва не совершил самую губительную ошибку в своей жизни.
…Парадокс «Петли Мёбиуса» продолжал действовать.
№ 41.
Их встретил капитан и, уже выезжая из города, заметил Димкину озабоченность. Толик помалкивал. Девчата ничего не знали.
- Чего грустим, друг мой? – хлопнул он по плечу Димку. – Мало погуляли?
Слово за слово, тема переменилась, Люба с Алёной начали с восхищением показывать ему свои обновки из универмага, а Дима всё ехал и молчал. Он хотел поделиться столь непонятной встречей только с Тимофеем Фёдоровичем и никем другим, поэтому взял с себя слово, что наутро непременно расскажет всё полковнику, ничего не утаивая, даже свою едва не допущенную оплошность.
А когда утром, явившись в его кабинет и поведав ему о случае в парке, он приготовился к внушительным выговорам, профессор только дружески обнял его за плечи, подтолкнул к креслу и одобрительно ответил:
- Наоборот, Дима! Ты молодец, что сдержался. Может быть, конечно, тебя и приняли бы за некоего чудака, знавшего когда-то Сергея, может быть Валик даже и врезал бы тебе по зубам от такой чудовищной нелепости, но тем не менее…
Он на секунду задумался.
- Женская душа, она ведь, друг мой, те ещё потёмки. Кто знает, как Маришка повела бы себя, восприняв такую бредовую информацию. Ты умно поступил, бросившись искать Анатолия. Может, оно и к лучшему, что они ушли, не дождавшись тебя. Впрочем, откуда они могли тебя знать, равно как и Толика и Любу и Алёну, верно? Они ведь никогда вас не видели. Вот если бы на твоём месте оказался, скажем, Егорович – вот тут-то дела были бы непоправимы. Это ещё раз доказывает парадокс временного континуума.
Полковник махнул рукой, отпуская с улыбкой едва не провинившегося Димку:
- Ладно. Ступай к друзьям, а то я сейчас тут разовью целую лекцию насчёт этих парадоксов. Как ты себя чувствовал? Ничего больше не тревожило, ни тошноты, ни позывов упасть в обморок?
Дима с облегчением ответил отрицательно, и с лёгкой душой ретировался восвояси. Могло быть и хуже.
После его ухода профессор засел за какие-то формулы и надолго ушёл в себя. Над этой встречей, происшедшей в парке, стоило поразмыслить. Получается, феномен «Петли Мёбиуса» продолжал действовать и в РЕАЛЬНОМ мире.
Странное и даже, в некотором роде, пугающее предчувствие овладело им.
Что-то явно должно было произойти.
Вот только что?
********
Наступило 29-е марта, день прибытия первой команды.
На базе жизнь шла своим чередом. Солдаты несли службу, офицеры заведовали армейским хозяйством, и кроме нескольких посвящённых в проект, никто толком не знал, что именно сегодня должно произойти. Из столицы прибыли представители высшего эшелона власти, но уже без передвижной лаборатории, которая покинула объект несколько дней назад.
Погода для конца марта стояла изумительная. В лесу уже почти сошёл снег, вот-вот появятся подснежники и потекут весёлые ручьи. Друзья собрались в столовой, приготовив одеяла, шоколадки и минеральную воду. Точного времени прибытия никто не знал, поэтому все были наготове, начиная с самого раннего утра и ожидая прибытия с минуты на минуту. Любаша утешала Алёну, что переброска пройдёт без технических неполадок и её благоверный вернётся вполне здоровым и цветущим после «курорта» на Ближней даче вождя. Марк Данилович собрал медицинский персонал, подготовил лабораторию для немедленного взятия анализов, А Тимофей Фёдорович наказал капитану охраны быть подле лифта в сопровождении инженеров, чтобы сразу проверить работоспособность оборудования портала перемещения.
И вот оно! Столь долгожданное событие случилось!
После обеда у холма завыла сирена. Пластина перемещения на дереве завибрировала, издала ритмичный зуммер, створки холма разъехались, лифт поднялся из глубины подземелья, и на свет божий вывалились прямо в руки встречающих два замёрзших и голодных после анабиоза путешественника.
Встреча произошла.
Оба сотрудника КГБ деликатно стояли в стороне, наблюдая, как встречающие хлопают в ладоши, обнимают вновь прибывших и ведут их в натопленную баню.
- Ты меня задушишь, ангел мой… - промычал Сергей с набитым ртом Алёне, которая буквально повисла на нём, осыпая поцелуями. Егорович доложил по команде полковнику, что миссия выполнена, саркофаги забиты до отказа, и передал личные приветы от Василия Сталина и Николая Сидоровича Власика. Пакет с инструкциями от Ивана Яковлевича был вручён главврачу базы и, сняв тут же образцы слюны у обоих путешественников, Марк Данилович поспешил в лабораторию. Пробы крови у них возьмёт старшая медсестра в бане, а ему не терпелось распечатать послание и углубиться в изучение феномена, произошедшего с Сергеем, поскольку Егорович уже успел в двух словах при докладе Тимофею Фёдоровичу упомянуть об инциденте.
Уже парясь на верхней полке в парилке, друзья узнали от Димы с Толиком, что такой же подобный приступ произошёл и с одним из них. Дима, хлестая веником Сергея по спине, рассказал обоим, как они с Толиком не попали в революционный Петроград, и как его несколько недель подвергали всестороннему осмотру сотрудники военной лаборатории. Увлёкшись рассказом о своих приключениях, он едва не обмолвился за Маришку с Валиком, встреченных им в парке, однако Толик вовремя остановил его, показав глазами, что нужно молчать и ни в коем случае не бередить старую, уже зажившую душевную рану. Хорошо, что ни Сергей, ни Егорович ничего не заметили, наслаждаясь крутым паром и обществом своих приятелей, так и не поняв, о чём им хотел рассказать стушевавшийся вовремя Димка. Тем не менее, случай, произошедший с ним у саркофагов, заставил всех четверых задуматься о дальнейшем существовании проекта. Что предпримет полковник? Объявит карантин и пока приостановит проект? А как же письмо от личного врача Сталина? Что скажет Марк Данилович, разобравшись в его деталях и напутствиях Ивана Яковлевича? Что станется с ними, с участниками перемещений?
Эти и
