которые впоследствии можно было назвать романтическими. Димка посмеивался над другом и показывал три пальца, очевидно, подразумевая, что их полку прибыло: назревала уже третья семья за время их участия в проекте.
Профессор довольно потирал руки, полагая, что неприкаянным бобылём оставался теперь только Егорович, поскольку был самым старшим из двух смежных команд полковника. Однако это дело времени, как уверял он сам себя, безвылазно теперь находясь по вечерам в штабе, проверяя и перепроверяя все составляющие алгоритмы своего детища – секретного проекта «Петли Мёбиуса». Марк Данилович безотлучно находился при нём, либо не покидал стен лаборатории, изучая анализы непонятного вируса под названием «три в одном».
База жила своей жизнью, всё вроде было как прежде, если не считать застоя в эксперименте и какого-то необъяснимого гнетущего чувства, овладевшего всеми участниками перебросок. Друзья собирались по вечерам у кого-нибудь дома, играли в бильярд, шахматы, волейбол, днём гуляли в лесу, ходили на рыбалку, иногда к ним присоединялся капитан, пока не отбыл в столицу по какому-то секретному поручению полковника.
И тут это произошло.
Двадцатого июня ровно в полдень стояла чудесная погода. Весь контингент базы выехал на двухсуточные учения, устраиваемые начальником гарнизона раз в полгода, поэтому Лариса на эти дни осталась без дела, столовая пустовала, и она все свои кулинарные способности перенесла к Толику в квартиру.
За столом собрались друзья, вернувшиеся недавно с рыбалки, и Димка развивал тему, которую они начали ещё у реки. Девушки хлопотали на кухне.
- Почему, я спрашиваю вас, - вопрошал он, - у нашего профессора не было таких же приступов детских болезней, что и у нас? Он ведь тоже перемещался в наше с Толиком время, жил с нами в домике егерей, дышал тем же воздухом, ел ту же пищу… и не заразился.
- Наверное, не успело зацепить, - предположил Сергей, любопытно бросая взгляд на Любашу, которая уже ходила по кухне как колобок с весьма упитанным животом. Ещё не зная, что с ним произойдёт через минуту, он послал Алёне воздушный поцелуй, и уже было собрался продолжить комментарий, как вдруг покачнулся на стуле, как-то обмяк и, словно куль с песком, свалился под стол, прямо на ноги своих друзей. Никто ничего не понял в первый момент, затем все разом вскочили, бросились к упавшему, и принялись приводить его в чувство. Любаша, несмотря на свой живот, схватила аптечку, присела, положила голову Сергея себе на колени и дала понюхать ему нашатырного спирта. Реакции никакой не последовало. Парень лежал в неподвижности, и с его губ стекала вязкая желтоватая слюна. Всё произошло так быстро и внезапно, что в первые мгновения никто не догадался позвонить по телефону, а когда Димка, наконец, придя в себя от растерянности шагнул к аппарату внутренней связи, и его скосило, будто вытолкнуло из пространства чьей-то невидимой силой. Съехав спиной по стене, он привалился боком к косяку проёма и затих, свесив голову набок, истекая слюной и не подавая никаких признаков жизни.
Таким образом, вторая волна приступа посетила сразу обоих путешественников, не дав им возможности даже осознать, что с ними произошло.
…Все последующие дни пошли один за другим сплошной круговертью. События наваливались друг на друга, возрастая в геометрической прогрессии как снежная лавина, катящаяся среди горных массивов. В данном случае, вместо трёх детских болезней скарлатины, кори и коклюша, в организмах путешественников возбудились вирусы болезней уже зрелого возраста: ангины, гриппа и оспы. Нашествие вируса «Три в одном» посетило сразу всех путешественников, заражая организмы носителей своим внутренним истреблением. Спустя сутки он подкосил Егоровича, ещё через день - Анатолия. Такой же лавиной этот вирус прошёлся и по девушкам, сбивая их с ног, словно косилкой для травы, поскольку они имели постоянные контакты со своими мужчинами.
Марк Данилович в срочном порядке связался с секретной лабораторий столицы и немедленно ввёл на территории базы карантин высшей категории безопасности. Всех путешественников закрыли в лазарете до приезда из Кремля передвижной лаборатории. К приятелям никого не пускали и ограничили доступ даже для медицинского персонала. Девушек поместили в отдельные палаты, а к Любаше приставили специального врача следить за исходом её беременности. Тимофей Фёдорович и Лариса, примкнувшая к группе путешественников последней, подверглись тщательному осмотру, но, к счастью, никаких патологий выявлено не было. Марк Данилович разводил руками и решительно не знал, что делать дальше. Через сутки приступы прошли сами собой, антитела организмов одержали верх, и друзья чувствовали себя, как ни в чём не бывало.
Казалось, угроза миновала.
Пока в один прекрасный день…
№ 44.
…по всем телам путешественников не прошла волна третьего и последнего кризисного приступа, начиная с Сергея и заканчивая Егоровичем, лежащих в палатах, под присмотром приехавших из столицы сотрудников КГБ.
На этот раз было уже страшно всем.
В течение двух суток три вируса оспы, гриппа и ангины посетили путешественников, истребили друг друга, но оставили после себя необратимые последствия. А именно…
Склероз.
Поседение и импотенция.
Маразм и амнезия.
Морщины и выпадение зубов.
Облысение.
Частичная слепота.
Сыпь по всему телу и частичный паралич конечностей.
Итог:
Заражение пошло по всей базе, включая солдат и офицеров. По цепочке. Принцип домино.
Лазарет и пустующие ранее койки были забиты до отказа. Медицинский персонал не справлялся с наплывом заражённых, которые, спустя сутки, выздоравливали сами собой, и возвращались на свои служебные места, за исключением самих участников проекта. Любашу и Алёну отправили в город в центральную больницу, где им предстояло провести все последующие дни перед родами Любы. В течение недели весь персонал и личный состав секретного объекта был эвакуирован грузовиками в неизвестном направлении. На территории постоянно дежурили четыре передвижные лаборатории и появились люди в комбинезонах химической защиты. На базе остались только участники проекта, посвящённый в эксперимент персонал и добровольцы офицеры во главе с капитаном и старшим лейтенантом охраны.
Тимофей Фёдорович, Марк Данилович, Лариса и Марья Евдокимовна тоже покрылись сыпью, но она прошла через двое суток, чего нельзя было сказать о Сергее, Диме, Толике и Егоровиче.
К концу первой недели третьей волны выздоровели все, кто остался на базе, кроме четверых путешественников, очевидно, заразившихся непонятным вирусом через свои перемещения во времени. Все четверо лежали каждый отдельно в одной из передвижных лабораторий, не имея возможности, даже переброситься парой слов друг с другом: контактировать между собой им запретили. Тимофей Фёдорович уже не контролировал ситуацию: теперь на базе хозяевами стали люди в комбинезонах. Каждое помещение, включая гаражи, склады, оранжереи и скотные загоны были обработаны специальным раствором; домашних животных и птиц
